Способности
- отлично плавает и не тонет;
- ненавязчивый контроль разума;
- небольшой бонус к симпатии окружающих;
- в глазах каждого человека выглядит по-разному, словно немного перенимает любимые ими черты. Способность после пробуждения бесконтрольная и не влияет на волосы, но Тай носит медицинскую маску, чтобы не привлекать много внимания. Пробужденные при силе и желании могут сконцентрироваться и пробить тонкую иллюзию, чтобы увидеть настоящие черты мавки;
- гибкая и текучая;
- легкий, тихий шаг;
- в аварийных ситуациях отращивает когти и зубы и делает болезненные кусь и царап;
- ловкие пальчики любят чужие карманы;
- музыкальный слух и приятный голос;
- знает китайский и английский;
- художественное образование.

История
О мавках в деревне знали все. Насколько они опасны, насколько сильны и насколько легко забирают на дно самых крепких мужей. От них нельзя отбиться полынью, как от милых водяниц. От них нельзя отвести взгляд. Единственная надежда бежать, пока их ласковая, заманивающая песня не поглотила разум. Бежать до самого рассвета, потому что мавки посчитают побег игрой, и лишь крик первых петухов загонит их обратно в пруд.
Мирославе отчаянно хотелось бежать. Она проклинала себя, ругала за свою выходку, но продолжала идти вперед, ведомая холодной, мертвенно-бледной рукой. Теплый, понимающий взгляд в темном дремучем лесу одновременно пугал и успокаивал. А мягкий голос девы невероятной красоты обволакивал, дурманил и заставлял идти. По щекам Мирославы текли последние слезы, но она продолжала отвечать мавке, рассказывать, что привело ее в лес, и бездумно кивать на обещания, что скоро все закончится. Смиренно идя на верную смерть, Мирослава просила прощения у матери, отца и братьев. Если бы только она смогла принять их выбор суженого, если бы не поступила так глупо и не сбежала, то смогла бы остаться рядом с ними. Теперь же для нее была лишь одна дорога. Улыбчивые, ласковые мавки тянут Мирославу за собой, уговаривают, словно у их жертвы есть выбор. Холодная, темная вода обволакивает ее со всех сторон. Последний отчаянный вздох зависает над гладью пруда.
Мавкой Мирослава вспоминала прошлую жизнь только во снах, и прежние людские заботы ее не сильно трогали. Любовь к людям в ней ушла вместе с последним вздохом и единственные, за кого она теперь могла волноваться, - другие мавки, дорогие сестры. Вместе с Мирославой их было четверо в пруду. Днем они спали на дне, среди костей своих жертв. Ночью же резвились и играли, брызгались, гоняли рыбу, расчесывали друг друга старыми гребешками и пели под светом луны. Иногда же им везло несколько больше и удавалось почувствовать заблудившуюся в густой тьме их леса невинную душу. Гости для мавок всегда были праздником, кем бы они не были - людьми, ведьмами или другой нежитью. Особенно часто к пруду наведывался ученый Кот-Баюн за новой порцией вкусной рыбки, которую мавки с удовольствием ему ловили в ожидании новой сказки или рассказа. Холодные, мокрые руки Кот не очень любил, но иногда нисходил до разрешения погладить его и даже мурчал в ответ. Мирослава в Баюне души не чаяла и с удовольствием сидела с ним до позднего рассвета. Со временем она поняла, что жизнь в пруду не так насыщенна и разнообразна. Поэтому истории извне были приятной отдушиной.
Кого мавки действительно никогда не ждали в своих владениях, так это богатырей. Крепкие мужи и девы необычайно сильны духом и, если кто-то из них поддавался на уговоры, ласковый голос или любимое лицо, то это было скорее исключение из правил. Первая встреча с ними не прошла для Мирославы бесследно. В тот вечер она еще не знала о том, насколько богатыри опасны. Одолеваемая скукой мавка радостно бежала к гостю навстречу, ожидая, что заманить его будет также легко, как и всегда. Сестры не успели ее предупредить и остановить. Лишь одна из них - старшая и самая быстрая - побежала вслед за ней, чтобы в самый последний момент загородить младшую от беспощадного меча и принять на себя смертельный удар. Тусклая, такая непонятная благодарность в ее гаснущем взгляде долго терзала Мирославу после случившегося, но в тот момент мертвое сердце мавки готово было разорваться от ярости и гнева. Примчавшиеся на запах смерти сестры остальные мавки чувствовали то же самое. Никто из них теперь не был прекрасен. Озлобленное, мертвенно-бледное лицо скривилось в гримасе гнева. Угрожающее шипение и пасть, внезапно полная острых зубов, заставили молодого, прежде смелого богатыря попятиться, подумать об отступлении, но было слишком поздно. Мавки гоняли его по лесу до позднего рассвета. Впивались в него когтями и отпускали, давая ложную надежду. Внезапно выходили из-за деревьев, отбирали мечи и срывали крепкую броню. Пропевшие первые петухи, и яркое солнце, скользящее между деревьями, вселили в богатыря надежду. Но выскользнув из чащи, к своему ужасу, он оказался перед прудом. Позади угрожающе шипели мавки, подталкивая человека к воде. Бежать было некуда, отбиваться нечем. В конце концов, Мирослава одним рывком наскочила на уставшего, обессиленного богатыря и, упав вместе с ним в воду, утянула на дно.
Шли годы, и Мирослава начинала понимать тот взгляд старшей. Мавок во второй раз было сложно погубить, и если возможность представлялась, то все их нутро противилось. Жертвенный жест старшей сам по себе был противоестественным. Неизвестно, как ей удалось подставиться под меч. Может быть, со временем, после всепоглощающей тоски и скуки к ним все же возвращается человечность. Мирославе хотелось бы знать наверняка, но мысли утекали, как молодой ручей, освобождая место словно чужому, мертвому веселью. Возможно, гораздо позже она непременно бы узнала ответ на свой вопрос, но однажды с остальными мавками просто не проснулась.

Несколько поколений назад дед и бабушка Тай переехали в Лондон для учёбы и практики, но в итоге остались насовсем. В семье было принято не смешивать кровь, поэтому браки не всегда были по любви. С родителями Тай вышла та же история. Они могли холодно, по-деловому относиться друг к другу, но, к счастью, оба любили дочь не смотря ни на что. Иногда возможно даже слишком, отягощая своей заботой и не позволяя своей дочери сделать и шагу без них. Нужно ли говорить, что Тай росла довольно удобной для своих родителей, тихой и послушной, не доставляющей проблем. Друзей у неё не было. Тех, с кем она хотела водиться, не одобряли родители. С их же вариантами не складывалось у неё. С кем у Тай складывалось наверняка, так это с красками и карандашами. Небольшое хобби, возможность выразиться, сделать что-то самой, а не под диктовку здорово её выручали в тяжелые дни. К счастью, родители увидели, насколько их дочь дорожит своим творчеством и устроили её сначала в художественную школу, а затем и в университет на специальность иллюстратора. Тай закончила обучение с отличием, но, к сожалению, не смогла устроиться на полную ставку по своей специальности. Некоторое время она перебивалась фрилансом, но со временем было решено совместно с родителями устроиться хотя бы куда-то. Выбор пал на должность официантки в кафе, где Тай работает до сих пор и совмещает с редкими заказами.
Мирослава в Тай проснулась 15 января, застав её дома за работой с очередным заказным портретом, и долго пыталась понять, в чем дело. Где она, почему чувствует тепло и в самом ли деле бьется сердце. Мавка после пробуждения была больше шокирована тем, что снова жива и даже ни к чему не привязана. Остатки удивления оказались равномерно размазаны между другими вопросами, показавшимися в тот момент незначительными. Мирославу опьяняла свобода и новые возможности. Но несмотря на преображение из нежити в живого человека, мавка оставалась мавкой. Игривой, беззаботной и легкомысленной на вид, следующей за своими желаниями. Обе работы она не бросила только потому, что хотелок было много. Со временем мавка поняла, что даже официантом можно неплохо заработать. Её очарование работало слабо, но этого хватало, чтобы получить чаевые больше обычного. Выпросить иногда у таксистов скидку было также легко, как и при встрече с заказчиком поднять свою оплату.
Друзей у Тай тоже прибавилось. Совершенно не близких, очарованных магией, с которыми Мирослава просто хорошо проводила время или пользовалась их доверчивостью. Мавка могла выглядеть со стороны прожженной эгоисткой, однако ей хотелось пожить вволю, в своё удовольствие, пока опять не произошло что-либо странное и не лишило её возможности быть живой. Впрочем, Мирослава едва сама себя не сгубила, совсем не подумав и не вспомнив, что в глазах разных людей она выглядит по-разному. Если верить подслушанным разговорам, то изменения были незначительные, но в кругу друзей все равно нарастало странное беспокойство. В итоге мавка решила перекрасить волосы в ярко-розовый, чтобы отвлечь чужие взгляды от лица. И впоследствии стала носить медицинскую маску, чтобы совсем уж себя обезопасить. В глазах родителей поступок Тай с волосами был совсем неоднозначным, непривычным и даже странным. Однако они ничего не сказали дочери и лишь напомнили о запрете на пирсинг и тату. Мавка и сама не очень хотела иметь дело с каким-либо металлом, после непростой жизни нежитью, поэтому спокойно их заверила, что никогда не станет так делать. Но также Мирослава не собиралась оставаться послушной дочерью. Запрет на клубы - потому что приличные девушки там не бывают - все еще действовал, и тем слаще его было нарушать. К счастью, окно Тай выходило на площадку с аварийной лестницей, сбежать на ночь было проще простого. В клубах, мавка нашла себе новое развлечение и возможность подзаработать. С бесконтрольным очарованием ей удавалось умело отвлекать парней, попавшихся в сети очарования, пока ловкие пальцы исследовали карманы в поисках наживы. И эта игра ей понравилась настолько, что к следующей мавка готовилась основательно. Приобрела несколько париков и новую одежду, чтобы её не поджидали в каждом клубе. Лицо же с маскировкой справлялось само. Впрочем, ажиотаж быстро прошёл, и теперь мавка развлекалась так только по необходимости.

Сейчас Мирослава все также работает официанткой и берёт заказы как на холстах, так и, к примеру, роспись на стене в новой кофейне. Стиль после пробуждения у Тай несколько изменился - появилось больше тёмных, глубоких оттенков. Также постепенно рисует коллекцию картин из её прошлого: в основном это леса, тот самый пруд, знакомые лица сестёр и размытые очертания деревни. Прошлое её не отпускает. Вода тянет и манит, и в какой-то момент мавка решает заставить комнату небольшими аквариумами. Рыбки в них только для вида и от лишних вопросов - основная идея в обилии водорослей. Мавка, кажется, и сама пропиталась этой сыростью и влажностью. Кроме всего прочего, Мирослава пока что совсем не в курсе всего происходящего и, кажется, не пытается вникнуть, пока ее не прижмет. Странные ощущения от некоторых людей мавка буднично списывает на живое воображение Тай.