В последнее время его артефакты то и дело попадали не в те руки, был какой-то особый принцип, по всей видимости, который позволял богатырям и царевичам красть у Кощея то, что им не принадлежит. То перо жар-птицы утащат из дворца, защищенного всевозможными магическими оковами, то коня украдут, то вот на этот раз украли иглу.
И не простую иглу, а ту самую, что дарует жизнь.

Правда, в сказаниях народных сам Кощей выглядел скорее трупом, нежели живым человеком. И ничего человеческого ему не приписывали, забывали под час, что и он сильно помог людям, остановив смешение двух миров. Забывали они и о том, что он ведает что творит, что он ведьмак и не потому что наделе силою, а потому что у него своя судьба, боги даровали ее ему и он ею руководствовался.
Минули былые годы, канули в лету сражения. А он все еще вспоминал как Марья стала его женой. Как не сдавались они оба, как сражались до седьмого пота и последнего проклятия и никто не уступал. Никто не поддавался. Она не хотела быть его, она знала, ведала, что будет только больнее, только хуже.
Кощей не винил ее в происходящем. Он не винил ее даже в том, что она в итоге забрала его в полон, сковала цепями и пыталась уничтожить. В чем тут ее вина? В том что ее сердце так чувствовало? В том, что их судьба уже так сложилась? Он не винил ее, черт бы с ними со всеми, будь как будет, не винил.

Но и простить не мог.

И игла та, не его жизнь обрывала, не его жизнь регулировала. Убили Марью, убили в сражении ли, в другом действе, кто знает. Они годами не виделись, годами не прикасались друг к другу и годами забывали как их зовут. Он не звал ее женой много лет, хотя ею она была, ею она оставалась.
Она не звала его мужем, потому что не был он ей мужем в сердце. Не был и точка. Он знал, он понимал, он ненавидел в ней это упрямое желание вырвать его из своей жизни. Они были слишком похожи для их общего блага. Они были слишком сильно похожи, они не должны были встретиться, оставаться вместе, любить.

Кощей знал что иглу ту пытаются найти все, кто хочет его убить. Но не его она убьет, не его судьбой она станет, не его смертью. Он лишится жизни но не так, как думают все те, кто пытаются ее добыть. Его смерть в ее жизни и ее жизнь в его смерти - он слегка улыбается, пытаясь представить каково им будет оставаться вместе всегда. Они связаны, слишком крепко связаны, он мог бы отпустить ее, он мог бы дать ей умереть, но…

Она так и не попросила об этом.

- Мавка. - Он кричал на водоемом, до которого добирался два дня и половину третьего. - У тебя есть то, что тебе не принадлежит, отдай это мавка, отдай.

Ее смерть заключенная в маленьком артефакте и только тысяча заклинаний удерживают ее от того, чтобы вернуться. Смерть скованная цепями - это ли не символизм в их отношениях?

- Я пришел за своим, мавка. - Он даже не понимал как все обернется, когда создавал эту вещь, а если бы понимал… кто знает, может быть так и не создал бы.