У нее как всегда много дел. Много мысли в голове и много планов. С появлением Нагайны в теле этой девушки, дел стало больше. Менять образ жизни - в этом не было смысла. Как бы там не случилось, змее повезло. У нее были ресурсы, некая власть и связи. Было все, что может помочь в будущем. Том самым, которое сны рисовали совершенно не радостными.
Кэйле не снились сны просто так, с тех, пор, как в ней проснулась Нагайна. Любой сон был знамением будущих событий. Что-то более точное, что-то менее. Образы, символы, словно осколки витражей. Они вспыхивали в ее разуме, словно на них попадает луч света и меркли с рассветом, оставляя девушку в раздумьях.

Грядущие события выглядели более четкими и Нагайна готовилась. Строила план в голове и думала, как его воплотить.
Может потому, она проигнорировала сон на кануне. Размытый, без явных четких очертаний.
Церковь, распятие, колоратка и костры. Все это было как в тумане, размытое, прошедшее через фильтр блюра. Но Нагайна проснулась в ту ночь от боли и страха. А она не часто испытывала такие ощущения и чувства. Но с рассветом пришли новые заботы и вещий сон отправился я долгий ящик сознания.
Она подумает об этом, но позже.

Голос, что окликнул ее, протягивая что-то, не вызвал осторожности. Не заставил подозрительность поднять голову. Да и разве можно ожидать угрозы от святого человека?
Подумала Бьянка,  переводя взгляд на то, что ей протягивали.
Это было не ее.
- Простите, вы..., - но на этом она почувствовала укол. И колоратка была последним, что змея видела перед тем, как провалиться в сон.

Кэйла приходит в себя куда более резко, чем, наверно люди. Дергает руками, но те пристегнуты. Она сильнее человека, но все же не настолько, чтобы сломать метал. По крайней мере, не в этом обличии.
Темное -карие глаза устремляются на блондина-священика, а губ касается легкая полуулыбка.
- Да вы грешны, святой отец. Любите ролевые игры? - она не отрывает взгляда от него, подобно змее, что гипнотизирует. Но нет, она хоть и змея, но просто наблюдает за ним, - у меня в сумочке есть визитка психотерапевта. Возможно, он поможет вам быть увереннее в себе и знакомиться с девушками чуть более традиционными способами, - на самом деле, Кэйла понятия не имеет, что тут делает, зачем и почему. Но вот сон накануне, радости не прибавляет. Если все это связать в одну историю, но дела змеи выглядят не самым лучшим образом.
А ведь она сейчас должна быть в самолете и лететь в Индию.  Ее даже партнеры не будут искать еще неделю.

Лежать в такой позе было неуютно. Кэйле не нравилось быть беспомощной, даже в номинальном варианте. Понятное дело, стоит ей обратиться, и наручники не выдержат силы Нагайны. Но обращаться просто так - глупая идея. Чтобы там не придумал этот священник, рисковать лишний раз - не стоит. Она пока не знала, что он может принять и что вообще задумал. Но свой гамбит финальный Маклафлин оставит напоследок.
- Могу сказать тоже самое про вас, святой отец. И что будем делать? Вы силой к богу обращаете? В церкви настолько плохо идут дела? - может, ей стоило бы конечно придержать свой острый язык, но это была бы не Кэйла, если бы не возвращала в ответ едкие комментарии. Хотя, кажется, они не сильно сбивали  мужчину с намеченного пути.

Он начинает читать молитвы и Кэйла не может удержаться от смеха. Искреннего, звонкого. Пытаясь высвободить руки без обращения. Но, стоит отдать должное, зафиксирована она крепко и от движений наручники только больно врезаются в кожу.
- Ох, святой отец, давайте вы отпустите меня, а я покажу, где вы ошиблись, но, конечно, можете продолжать, так весело я время не проводила уже очень давно, - вода неприятным холодом ложится на лицо и Маклафлин вопросительно смотрит на голубоглазого блондина.
- Это что, должно как-то меня обидеть? Вы скажите, что ждете, я подыграю, святой отец, правда. А то даже жаль, что вы так стараетесь, обращаетесь к Богу, а он, кажется, оставил вас наедине с вашими грехами и убеждениями, - она чуть приподнимается, приближая свое лицо к лицу преподобного, - освободи меня и ты сможешь понять меня настолько близко и хорошо, что хватит на всю жизнь.
Не факт, что длинную. Но эту фразу Кэйла оставила при себе, смотря на мужчину и недобро улыбаясь, смотря прямо в глаза, туда, где вроде как есть душа у людей.

Она не задавалась вопросом о своей душе, ее наличию и что так происходит. Знала, кем была до и кем является сейчас. Знала, что текущие времена отличаются от прошлых. Приняла для себя соответствующий образ жизни - не планировала вредить и жрать людей под покровом ночи. Не хотела влезать в конфликты и разборки. Пока. Пока у нее не будет достаточно союзников. И не для войны, а принести мир и сосуществование. Она была Нагайной. В ней было мудрости - хватит на несколько сотен. Но и злости в ней было не меньше. Может, не без помощи прошлого самой Кэйлы. Вот уж кому точно нужно спасение и помощь Божья.
Но когда она была нужна этой девчонке - никого не было рядом. И теперь, это было слегка лицемерным, пытаться почистить ее душу, словно это старая плита с черным нагаром.

Маклафлин мотает головой, когда пальцы сжимаются на жалости, пытаясь не дать влить в себя что бы там он не хотел. Но часть все равно попадает внутрь, как бы змея не сопротивлялась. Какой ненавистью не смотрела на него потом.
- И это все, на что ты способен, - она тяжело дышит, чувствуя, как отрава расползается внутри, перехватывая дыханье, не давая толком сосредоточиться на контроле.
Черт. Обращаться плохая идея. Почему же так сложно держать себя.