[indent] Психика будто бы трещала, разрываясь на части, чем дальше, тем сильнее. Неудача с воскрешением Джона выбрасывает Челси куда-то во тьму, в которой нет ничего, кроме проклятой боли. И эта боль расползается повсюду, впивается иголками в душу, выдавливая кровь по капле, рисует идиллические картины в голове, а затем снова и снова роняет на Челси реальность, от которой тошнит.
[indent] И все это не за две недели, все это выворачивается кошмаром одного дня, проведенного в каком-то мареве выпитого. Но сознание так требовало назначить виноватого, что легко удается это сделать. Тут и стараться не нужно, только вспомнить того, кто искалечил Челси так, как до того никто не смог. Изломанной она была благодаря обучению, но последний удар был нанесен там, в Сирии, когда Джон не мог выбраться из западни, а Челси не могла с этим ничего сделать, искренне ненавидя Адриана. Тот был прост в своих решениях и, возможно, Челси была с ним согласна кое в чем, но речь шла о ней, о ее счастье, и о том, что сейчас она сходила с ума, бездумно расцарапывая обломанными ногтями белесые порезы от неудачного суицида.
[indent] Когда закат окрашивает рыжим комнату, в которой на кровати едва ли не в отключке валяется Роббинс, ей кажется, что все залито кровью. И ее руки в том числе. И в какой-то момент снова мир схлопывается, нет ничего, кроме желания мстить. Ни Михаила, что здравым смыслом уже и не пытается воззвать к ней, ни планов на спасение мира. Ненависть слишком сильное чувство, оно травить Челси, капля за каплей, заставляет бросать слова, недостойные архангела.
[indent] - Твой бог меня предал. Предал дважды! В первый раз я простила, но во второй - не могу! И ты ничего мне не сделаешь, - Челси кричит это в потолок. Слышимость в этом доме отвратительно-доступная, возможно, соседи, насладившись звонким битьем посуды, истошными рыданиями и прочими плюшками отчаяния Челси, уже вызывают психушку. Ей все равно. Она сползает с кровати, глядя на свое отражение. Красивая женщина еще несколько дней назад, сегодня - сейчас - она похожа на привидение с взъерошенными волосами, лихорадочным взглядом, серой кожей и искусанными до крови губами.
[indent] Так не убивают того, кто тебя обидел.
[indent] Когда именно в голову Челси приходит мысль отыскать Адриана Райта и наказать его за смерть Джона, она сказать не может. Просто смотрит в зеркало и понимает, что нужно сделать. Суметь сделать из себя конфетку - легко, она этому училась. Училась тому, чтобы выглядеть на миллион долларов даже после того, как тебя держали голодной, поливали водой и применяли иные пытки из методички ЦРУ. Говорят, такие методички есть у любой разведки мира, и у ее собственной тоже, но Челси подобную не видела, а вот американская к ней в руки как-то раз попала.
[indent] Так себе впечатление оказалось от чтива, но сейчас в памяти всплывает парочка пыточек, которые она с радостью использует на Райте. У нее нет плана, кроме одного - выглядеть так, чтобы ему захотелось ее трахнуть, ловить, как всегда на живца. На себя саму. Это единственное, что Роббинс умела в совершенстве - быть приманкой, чтобы потом принести в клювике информацию своим боссам.
[indent] Райт не скрывался от своих. Челси знала его координаты, узнала еще несколько месяцев назад, когда вернулась в старое здание бывшего работодателя. Благо, было у кого спросить. Но тогда в ней еще был слышен голос Михаила, сопротивлявшийся.
[indent] - С чего бы это? - И действительно. Может, конечно, и весьма благочестивый архангел, но совсем не милосердный. И был против мести. - Все мы не безгрешны. Даже когда есть крылья.
[indent] Два часа стараний, масок, косметики, выбора одежды, и Челси можно было выпускать не просто в толпу людей, но и на панель, если придется. Райт часто ужинает в одном отеле, где снимает девочку на ночь, что ж, сегодня его девочкой будет она - Челси. Правда, вряд ли он успеет дойти до приятной части вечера, но в любом случае, ему приятно. Минут пять. А потом будет больно. И до конца самой жизни.
[indent] И нет, она не будет пользоваться тем, что ей дано Михаилом, только тем, чему ее учили. Хотя, конечно, эмпатия прямо подарок в этом деле.
[indent] Она едва успевает дойти до своей машины, кутаясь в тонкое манто на звенящем февральском ветру. Скоро весна, ею даже пахнет на улицах города, пусть и едва заметно. Но Челси не до того.
[indent] Она вовремя поворачивает голову, открывая дверь машины, чтобы увидеть идущего к ней Криса.
[indent] Твою ж мать. Только его тут не хватало. Лгать брату, лгать себе подобному практически невозможно. Правду же он вряд ли оценит.
[indent] - Если у тебя не срочное дело, то проходи мимо, Крис. Если срочное - тоже. Я сегодня вне зоны доступа для семейных проблем, все буду решать завтра.

Отредактировано Chelsea Robbins (2022-01-21 17:22:38)

Подпись автора

в чужое н е б о налегке, как будто дни листая
и след терялся на песке и лед под сердцем т а я л

[indent] Проклятье.
[indent] Твою ж мать.
[indent] Крис явился очень невовремя. И, похоже, планирует мешать Челси в планах. Она зло смотрит на него, испытывает желание сделать что-то, о чем потом пожалеет.
[indent] - У меня хреновые отношение с повелителем чертей, так что нет, не пойду. Но если хочешь, сам иди. И отойди от моей машины.
[indent] Челси не может поднять оружие против брата. Хочет, но не может. Она только раз это делала, и помнит каждую минут, которая тянулась, пока Люцифер летел с небес на дно собственной жизни. Повторять этот опыт Челси не хочет, не хочет проверять, сколько способен пережить Крис. Гавриил в нем. Не хочет проверять, как сама способна далеко зайти в своей боли, в своей ненависти, чтобы сделать то, что хочет, что требует душа.
[indent] - Нечего обсуждать! Я все обсудила уже с голосом в своей голове, мне достаточно!
[indent] Крис мешает сесть в машину. Челси, как тигр, запертый в клетке, делает несколько шагов по тротуару, потом обратно. На них начнут обращать внимание, на ссорящуюся парочку. Или нет? Нет, не начнут. Потому, что никому нет дела до чужих проблем, до чужой боли. Не это ли причина проблем? Безразличие, как таковое? Всем плевать друг на друга, на себя уже тоже, видимо, плевать.
[indent] - Я совершила страшное?
[indent] Чертова способность Гавриила, чёртово его желание все исправить. Челси хочется визжать, визжать, пока не перестанет болеть в груди. Но болеть не перестанет, пока она не сведет счеты с источником ее боли. Она делает шаг вперед, останавливается напротив Криса, пробует говорить. Он же хочет говорить? Она может попробовать.
[indent] - Знаешь, что это такое, видеть, как умирает тот, кого ты любишь? Как умирает человек, с которым ты хотела прожить всю жизнь и не представляешь, как жить без него дальше? Я видела. А тот, кто стал тому причиной, все еще жив. Меня сломали. И я имею право взять за это чужую жизнь. Ой, только не начинай говорить все эти святые вещи, что я архангел, Михаил, не должен и так далее. Я постоянно наказывал неугодных по папиному списку, что ж, теперь пришло время наказать неугодно по моему списку. Одного-единственного неугодного!
[indent] Если перестать задыхаться от боли, то можно подумать и придти к выводу, что мертвый Джон лучше живого. Потому, что Челси, которая теперь не знает, не понимает, кто она, сошедшая с ума Челси - это было бы ужасно для него. Все бы разрушилось, все бы сломалось, и она это понимает. Но пережить смерть, фактически повторную, Джона оказывается не легким делом. И в голове ее творится кошмар, она все еще видит четко свой план, который ей мешают исполнить. Ей хочется орать Крису, что он ни черта не понимает. Ей хочется его ударить, но все еще нерушимые барьеры трудно переступить - одного раза хватило, чтобы не повторять.
[indent] - Хочешь мне помочь? Помоги мне уничтожить того, кто всему виной. Иной помощи мне от тебя не надо. Если не можешь помочь, то уходи, ради Бога, Крис, уходи. Чтобы у нас был шанс потом простить друг друга. Я не хочу переступать границы дозволенного, но если мне придется, то смогу. Ты просто не понимаешь, что со мной происходит, а я устала держать это в себе.

Подпись автора

в чужое н е б о налегке, как будто дни листая
и след терялся на песке и лед под сердцем т а я л

[indent] Нет, конечно, Челси была далеко не единственная в страданиях и проблемах человеческих. Просто им с Михаилом не повезло, тут бы можно было шутить про пмс, но про него Челси не шутит, а Михаил за то ей благодарен. Вот только ее разрывает от возможностей, данных ей на ровном месте, разрывает от желания отыграться, а потом можно и сдохнуть. Ее разрывает, как ни странно, не только из-за собственных эмоций, архангел в них тоже есть с вопросом "ради чего все это?", заданным впервые за века. Он усомнился в Отце, а теперь ищет ответов, которых нет ни у кого. И их поиск вряд ли в состоянии доставить удовольствие всем вокруг, в том числе и ему самому.
[indent] - А ты уверен? - Челси смеется. - Ты уверен в том, что никто не хочет создавать геноцид? К тому же я все еще думаю не о геноциде, иначе бы это чертово здание, в котором сидит разведка, уже бы взорвалось, уже бы летели души на небо. О, знаешь, им-то туда попасть можно, им для этого не нужно искать проебанные ключи.
[indent] Крис, конечно, пытается достучаться до здравого смысла, но Челси цепляется за то человеческое, что есть в нем самом. Он ее тормозит в ее планах, она на грани желания мстить, бить по больному, ощущая все эти эмоции, что идут от Криса. И бессознательно их перенаправляя, увеличивая своей болью. Сегодня кто-то умрет от сердечного приступа в результате чужой неизбывной тоски, но большинству повезет, они просто будут жаловаться на мигрени. Удастся лечь спать - переживут момент без последствий, разве что на утро зададутся вопросом, что это было, почему они разом прониклись тоской. Будут и те, кто попадет в статистику суицидов, она в этот возрастет на фоне привычной кривой, словно оголит болезненный нерв Лондона, порадует разнообразием крови изломанных жизней, которые оборвут весьма разными способами. Резать запястья это банально, да уж.
[indent] - А ты сам? Безгрешен? О, хочешь, дам телефончик еще одного безгрешного, советует психиатров как на подбор, - ее собственный, похоже, не справился, - то-то, я смотрю, ты сына собой защищаешь. А что насчет блудницы? О, думаешь, я о ней не знаю? Ошибаешься, - улыбка Челси похожа на оскал, в ней столько мрака, что кажется и крылья не распустить, и ангельскому свету не победить. Все говорят об изломе, никто не понимает, что она убийца, ее взрастили убивать, пользуясь при этом собственным телом, собственной красотой и данными в помощь знаниями. - О, что такое, Крис? Ее нет рядом? Эта глухая тоска, откуда она? Неужели ты себе позволил человеческие чувства к невесте Христовой. Поразительно, как она тебя пугает, как вместе с этим манит, как ты сейчас хочешь, чтобы она была рядом.
[indent] Челси оказывается совсем рядом с Крисом, она смотрит ему в глаза, шепчет ему в лицо, попутно пытается усилить тоску, желание, боль, все, что в нем сейчас, что связано с двумя такими разными образами, рыжеволосой кающейся блудницы, чье раскаяние так и не закончилось, и смуглой, совсем другой, банши. Глупо было считать, что Челси не изчуит окружение обоих братцев, до которых могла добраться. Она и раньше предпочитала все контролировать вокруг для результата в выполнении задания, а сейчас прибавился и Михаил. Таких как он в современности называют контрол-фриками. Все надо контролировать, все, абсолютно все.
[indent] - Хочешь к ней? Вали. Не надо записываться в мои няньки. Так что иди, куда тянет, и не трахай мне мозг, ради бога. А дальше, ну не знаю, если считаешь в праве меня судить, то вперед, стань моим палачом. Я даже не буду сопротивляться.
[indent] В темных глазах Челси плещется безумие, которое лишь еще больше оттеняет холодное отчаяние от желания сделать то, что планировала. Ей все равно, что она слетает с катушек, все равно, какие будут последствия. Может, ее правда застрелят к чертовой матери, ну тогда вопрос и будет снят.
[indent] Впервые архангелу так все равно, так плевать на то, ради чего он столько веков трудился. Плевать на Отца, Рай и прочие прелести архангельской жизни.
[indent] Игра в гляделки продолжается, Челси не сводит с Криса взгляда, словно пытается ему таким образом напомнить, кто и старше, кто из них тот, кто был рядом с отцом, словно пытается свою власть восстановить. Она была. Она есть. И сейчас кто первый отвернется, тот проиграет. Впрочем, не все ли равно? Челси сделает это, даже если ей придется травмировать Майера.

Подпись автора

в чужое н е б о налегке, как будто дни листая
и след терялся на песке и лед под сердцем т а я л