Первое, что хочет сказать Эдди, когда видит подходящего к нему под зданием суда мужчину - что он больше не работает для социальных служб. Растерянное выражение помятого лица, недельная щетина, возраст - всё это делает из незнакомца образ почти типичного клиента "Холлоуэй и Мэдиган", с одним лишь тем исключением, что тот выглядит слишком бедно.

Эдди щурится, разглядывая его ботинки, затертые манжеты куртки, потёртую сумку. Массмаркет, изрядно ношеный, нет, такому он не по карману.

Нет, позавчера Дэйзи прислала Эдди такой счёт за школьные европейские каникулы Арчи, что он просто таки не может позволить себе работать бесплатно. Или почти бесплатно. Или не за астрономические суммы. Бракоразводные процессы, в которых ему платят меньше, чем четырехзначную сумму в час, его давно не интересуют. Делим эту сумму на жалованье младшего юриста, технического работника, секретарши, аренду помещения, и так получаются сущие копейки. Как раз хватит, чтобы Арчи посетил сраный Диснейленд в Париже, а на остаток, что же, Эдди купит себе сигареты.

Второе, о чём думает Эдди, приглядываясь к мужчине повнимательнее и доставая таки сигареты - чёрт, его, наверное, сдал Миша. Или кто-то ещё? А ещё на пальце незнакомца, теперь знакомого, нет кольца, так что он точно не его клиент. Наверное. Эдди надеется, что Гавриил - как теперь его зовут?.. - не встрял во всё это дерьмо по уши. Что-то знакомое в его осанке режет глаз, но Эдди пока не может уловить, что.

Не важно. Перед ним - ещё один его брат. С Гавриилом их объединяет странная давняя дружба и несколько катастроф. Катастрофы, наверное, даже больше. Знаете ли, когда вы вместе устроили геноцид нескольких городишек ради того, чтобы это было учтено в Святом Писании, волей неволей вы чувствуете себя сообщниками. Особенно, если всё это было ради какой-то абстрактной благой цели.

Благая цель волнует Рафаила сейчас больше всего. Точнее, её отсутствие ему очень нравится в текущей жизни. Впрочем, Гавриила видеть он от этого не менее рад - что бы там брат не выдумал, что бы себе не подумал... Зажав в зубах сигарету, Эдди шагает навстречу знакомому незнакомцу, и коротко обнимает его. Осторожно, впрочем, чтобы не запачкать пальто - куртка Гавриила выглядит пыльной, а лишний раз мотаться в химчистку совсем не хочется.

- Здравствуй, брат, - он подаёт ему руку. - А как мне тебя называть в этом новом мире? Полагаю, кто-то рассказал обо мне, раз ты знаешь моё имя.

Или Гавриилу помог его дар. Эдди не знает, как теперь к нему относиться. Предвидение и прежде его пугало, теперь же.. Эдди хочет жить, крепко зажмурившись, и чтобы ничего вокруг не менялось. Чтобы они не становились избранными среди других им подобных, чтобы они не вершили судьбы.

Пожалуй, он хочет побыть немножко человеком.

Эдди хочет предложить брату зайти в кафе неподалеку, но снова натыкается взглядом на его обувь, и умолкает. Всё же, они в центре города.

- Полагаю, это не просто визит вежливости? Пойдём. - Эдди кивком предлагает следовать за ним. В паре кварталов отсюда - уютнейший сквер, не зимой, конечно, но... В это время дня он обычно пустует и отлично подходит для разговоров.

Ну почему же против визитов, думает Эд. Он никогда не бывает против, особенно если учесть, что его никогда не бывает дома. По указанному в справочнике адресу живёт милая леди с двумя пуделями, а Эдди снимает неплохие апартаменты неподалеку от офиса, и на его почтовом ящике значится чужое имя.

С финансами это помогает ему мало: счета от бывшей теперь приходят в электронном варианте, но от назойливого внимания оскорблённых жён и воронья в виде журналистов, интересующихся бракоразводными процессами, это его практически спасает. Не избавляет, конечно же, от частных детективов, которые знают, что проследить за ним и получить его адрес не так-то сложно, но и их можно подкупить бутылкой хорошего виски, например. Мужская солидарность, знаете ли, великая сила. Из трёх частных детективов, которых нанимали, чтобы достать компромат на Эдди, все трое были в разводе. Они плывут в одной лодке, ну, и тут речь идёт даже не о деньгах. Они снова сообщники. Или жертвы одной и той же авиакатастрофы.

Прямо как Эд и Крис.

И если с сообщниками брат, похоже, согласен, то масштаб авиакатастрофы он явно не осознаёт. Крис явно, как теперь модно говорить, "в состоянии потока". От этого Эдди хочется улыбаться так, чтобы скисло молоко в ближайшей кофейне. И, например, пошел дождь из жаб.

В сквере - мило и почти пусто, как и думал Эдди. Старичок в козырьке и с тростью кормит голубей, несмотря на зиму холёных округлых, как мячи для регби - неподалеку птичник. Эдди присаживается на лавку, и кивком приглашает брата сесть рядом. Он тушит окурок об урну и выбрасывает его - только для того, чтобы достать следующую сигарету.

Если бы он мог пить, и они были в баре, он бы уже заказал шот чего-то... крепкого, лучше с абсентом. Для того, чтобы говорить об их работе, нужно быть накиданным в стельку, считает Эд. Или хотя бы добавить в табачную смесь в папиросе марихуану.
Может, лучше сразу вздёрнуться, и дело с концом?..

- Ждёт? Ты думаешь?

Эд переспрашивает с сомнением. Он щурится.

- Ты что-то видел?

Нет малейшего признака, что отец вообще жив. Что боги живы. Зевс спит, закрыв лестницу на Олимп, Один давно почил вместе с Вальгаллой, с чего же Яхве вдруг пробудиться с его райскими садами? Скажите на милость, ну с чего?
А где он был, когда они засыпали? За сотню лет до этого? Рафаил умирал человеком - им и возродился.

- Тебе не холодно? Февраль на дворе.

Эд разглаживает полы пальто, стряхивая невидимую пылинку. Его ладони затянуты в перчатки из тонкой кожи. Рядом с растрёпанным, встревоженным Крисом он чувствует себя человеком из другой вселенной. Той, где цвет галстука имеет значение, а на ужин хотят рибай с кровью, и никак не иначе. Из той вселенной, где не гнушаются платить по счетам.
У ангелов господних таких неоплаченных счетов - тьма. Сколько было сделано с позволения, а сколько - и без него? Рафаил морщится, вспоминая былые времена.
Творили, что хотели, и никто им был не указ..
Разбойники с большой дороги. Головорезы с крыльями.

- Ты собираешься разводить самодеятельность, или был какой-то знак?

Пожалуйста, только не это - вот что думает Эд. Только не очередное пророчество, не потоп, не новые крестовые походы, не пандемия, не ещё какая-то срань, которая обязательно случалась, когда кто-то из них вспоминал, "для чего они были созданы".

Отредактировано Edward Holloway (2022-01-23 20:15:09)

Такие моменты, когда клиент начинает заводиться, Эдди научился отслеживать безошибочно. Каждый раз, когда его подопечного перекашивает, и он вот-вот сорвётся, ляпнув какую-то чушь при адвокате своей пока_ещё_жены и под запись, он успевает потребовать паузу, перекур, что угодно в переговорах, и провести охлаждающую прояснительную беседу. Ничего не охлаждает пыл больше, чем обещание "если ты сейчас не возьмёшь себя в руки, парень, ты останешься с голой задницей. Совсем голой - они своего не упустят". Эту выборочную эмпатию Эдди довёл почти до искусства, предупреждая взрывоопасные моменты, и вот сейчас, когда Крис заводится, возится с курткой, начинает покрикивать на него, Эдди отчаянно не хватает треугольной пластиковой таблички с надписью "ПЕРЕРЫВ".

Сейчас он почти жалеет, что Крис - не его клиент. Крису плевать на деньги, на репутацию, Крису, похоже, плевать вообще на всё человеческое, а, значит, никаких рычагов давления на Криса у Эдди нет, и это плохо. Крис выглядит так, словно ненадолго в этом теле, и у Эдди от этого вот-вот начнётся приступ изжоги.

Коннееечно. Давайте вернём всё, как было. Эдди тихо выдыхает и трёт переносицу. К изжоге вот-вот добавится мигрень.
Он снова разглаживает полу пальто, поглядывает на свои ботинки и морщится, потому что носки снова пыльные. Эдвард Холлоуэй сейчас, всё, из чего он состоит - дорогая обёртка, репутация, карьера, все его долги и бесконечные счета от бывшей жены - всё это броня Рафаила, которой он отгораживается от брата.

Эдди думает - так уже было. Они уже воевали, точнее... "воевали". В основном - против тех, кто не мог защититься: наказывали людей, иногда, реже - собственных братьев, которые не хотели следовать воле Яхве. Можно ли это вообще назвать войной? Так, побоище - смешное, комичное, недостойное...
К этому сейчас призывает вернуться Крис?
Нет, так не пойдёт.
Пусть Рафаилу тоже был выдан меч, он ему был ни к чему: он создан врачевателем, и всегда, всегда был куда ближе к людям, чем Гавриил мог себе представить.

Поэтому сейчас он не ждёт знаков, не ищет символизм в происходящих вокруг него вещах, нет, он просто знает, что знаков и символов нет, иначе все они были бы уже снова согбенны железной отцовской волей.
Нет-нет, он не готов искать Царствие Небесное во второй раз, не готов дурачить людей, не готов становиться причиной катастроф, катаклизмов... С патетикой и убийствами придётся покончить наконец, он научится жить и наконец-то должен научиться смеяться.

- Я умирал один, человеком. И проснулся тоже человеком. Чем тебе не знак? - отмахивается Эдди.

Эдди хочет сказать, что он устал, и всё, чего он хочет сейчас - лежать на шезлонге, попивая пина-коладу из стакана с коктейльным зонтиком.
Он хочет сказать: ему никогда, чёрт возьми, не нравилось то, чем они занимались. Ему никогда не нравилась бесконечная служба - без выходных и отпусков, без малейшей возможности оступиться.
Он хочет прокричать: какого хрена вообще было создавать его настолько похожим на человека?..
Ах да, в христианстве страдание - самое благостное из того, что может испытывать любое живое создание, будь то бабочка, собачка, человек, или ангел господний.

Вместо этого Эдди говорит:

- К кому подался? Ты совсем рехнулся, Крис?.. Нет и не может быть никаких знаков. Окстись, Отца больше нет. Давно нет.

Ещё один окурок улетает в мусорное ведро. Эдди щурится, разглядывая брата, и медленно, словно сомневаясь в чём-то, тянет:

- Придумай уже, что сделать со своей жизнью, вместо того, чтобы мешать жить другим. Хватит.