[indent] Когда до Скирлауга дошли вести о том, что с ним хочет встретиться королева Гвиневра, он едва не проглотил свой язык от неожиданности. Вот так удача! Нет, дракону всё ещё не было дела до человеческих государств и того, чья конкретная жопа восседала на каждом конкретном троне. Короли и королевы были для него такими же, как и все остальные люди — разве что, за редкостью своей, считались чем-то деликатесным.

[indent] Бешеные штрафы, пожизненное гниение в тюрьме и жестокие смертные казни могли бы решить проблему вымирания драконов — зная, что их будет преследовать не только выжившие матёрые драконы, но и государство, браконьеры поостереглись бы. Иными словами, Скирлауг с удовольствием поджарил и сожрал бы все сочные части любого короля, а потом обоссал останки. С любой королевой он поступил бы так же.

[indent] С любой — кроме Гвиневры.

[indent] Дело в том, что она была интересна ему как личность, а не как десерт.

[indent] — Я люблю не ту женщину, друг мой, — страдал Лансель. За несколько лет до их смерти рыцарь отправился отшельничать и наткнулся на человека, с которым путешествовал несколько недель к ряду. — Она никогда не будет принадлежать мне.

[indent] Скирлауг, все эти несколько недель шедший бок о бок с Ланселотом, деливший с ним еду у костра и тяготы пешего странствия, внимательно слушал. Рыцарь, конечно, не узнал дракона. Он прежде никогда не видел его в человеческом облике.

[indent] — Любовь… любовь губительна, мой друг, — вздыхал Лансель. Скирлауг смотрел на него внимательно, неотрывно, чуть склонив голову к плечу. Его раньше никто и никогда не называл “другом”. Он был из той породы драконов, которым не нужны друзья. — Эта женщина сводит меня с ума. Это безумие! Не повторяй моих ошибок, Йона, не влюбляйся! И не пей вина…

[indent] Ночами Лансель бормотал во сне. Однажды до слуха Скирлауга донеслось отчётливое “Гвиневра”.

[indent] Дракон полночи кружил вокруг спящего рыцаря, бросая на него взгляды — пронзительные, любопытствующие, злые, прожигающие, непонимающие.

[indent] — Это самая прекрасная женщина, Йона!.. — стенал Лансель каждое утро. — Мой друг, наша любовь неправильна, несправедлива… я ушёл, чтобы не погубить её и себя. Я женат на другой, она замужем за другим...

[indent] “Да что это за чудо расчудесное такое, — думал Скирлауг незадолго до внезапного окончания их не менее внезапного странствия. — Ведь баба как баба, руки две, ноги две, глаза тоже два… что нашёл он в ней, что так страдает?”

[indent] Скирлауг готовился к этой встрече. А как иначе? Он вдруг вспомнил, что королеве следует оказывать королевский приём, приём подобающий, — то есть, в понимании дракона, хотя бы немного отличающийся от того, какой бы он оказал любому другому искателю приключений, решившему вдруг, что взрослому дракону есть о чём говорить с двуногим шашлыком.

[indent] В клубе сегодня не слишком многолюдно — фэйс-контроль особенно зверствует, и даже свет играет несколько иначе, придавая интерьеру клуба вид пусть и по-прежнему роскошный, но в то же время будто домашний, тёплый.

[indent] Скирлауг ждал её в центре и, когда она — он? — явилась, узнал без промедления. Навёл справки.

[indent] Окинул взглядом — с головы до кончиков острых прямых каблуков и обратно — медленно, оценивающе, даже не скрывая этого. И, удовлетворившись увиденным, сделал восхитительно небрежный и властный жест рукой.

[indent] Музыка сменилась.

[indent] — Добро пожаловать в мои скромные владения, королева, — в голосе Скирлауга звучала насмешка, но беззлобная. Он действительно был доволен выпавшей возможностью увидеть Гвиневру во плоти… даже если её нынешняя плоть отличалась от той, что была пятнадцать веков назад. — Наслышан о тебе. Весьма наслышан.

[indent] Скирлауг вновь дал знак, и спустя минуту перед ними опустили большое блюдо с закусками и поднос с несколькими видами алкоголя.

[indent] — Вино? Виски? Водка? — лениво поинтересовался дракон и качнул бокалом в руке, что был на треть полон. — Есть русская, есть финская. Какую предпочитает ваше королевское величество?

[indent] Сам Скирлауг уже успел приложиться к рому, но всё ещё не был пьян.

[indent] — Скирлауг, — он протянул руку. Королева и без того наверняка знает, с кем именно встретилась, но не лишним будет напомнить об этом ещё раз. И соблюсти все приличия. — Наверняка и ты обо мне наслышана.

[indent] В последний век жизни Скирлауг с исключительным тщанием терроризировал свои земли. Особенно после того, как убили и растащили на запчасти мать его ребёнка. Это произошло за несколько лет до смерти самого дракона. Люди считали Скирлауга обезумевшим, но правда заключалась в том, что рассудок его всегда был возмутительно трезв и ясен.

Отредактировано Ingram King (2021-01-01 20:55:00)

[indent] Очаровательная улыбка тут же вызывает желание свернуть тощую королевскую шейку, и длится это желание целую долю секунды, но потом память Инграма услужливо подкидывает воспоминания из уроков истории: могла ли в начале шестого века королева глобально что-то изменить? Вряд ли. Её удел — красиво улыбаться придворным, вышивать крестиком и рожать мужу войско сыновей.

[indent] — Весьма лестная, — Скирлауг склонил голову набок, оценивающе посмотрел. — Я слышал о тебе только самое лучшее, но, боюсь, во многом оно было далеко от правды. Любовь слепа.

[indent] Любовь зла. Даже по уши влюблённый Лансель признавал это и пытался уберечь дракона (хоть и не зная, что перед ним дракон) от тех же ошибок. Разбрасывался ли бы он такими предостережениями, наверняка зная, кто перед ним?

[indent] Вопрос интересный.

[indent] Когда будущая жена придавила шею Скирлауга к земле, он восхищенно прихрипел, что хочет от неё детей. Вероятно, это был единственный в истории случай, когда самец дракона первым заговорил о детях с самкой.

[indent] — Какая жалость, — и голос его становится чуть прохладнее. — У тебя очаровательное имя.

[indent] Но какой смысл скрываться за новым, когда собеседник знает, кто ты на самом деле? Их тут даже не подслушают — звук в центре зала отличный, громкий. Для того чтобы подслушать, придётся буквально сесть рядом или нависнуть над ними дамокловым мечом.

[indent] — Но кто я такой, чтоб спорить с дамой, правда? — Скирлауг забавлялся и почти не скрывал этого.

[indent] Ему-то повезло оказаться в теле того же пола, что и раньше. Ему даже повезло занять место человека богатого, хорошо сложенного и почти здорового — драконья регенерация постепенно решила проблемы, которые нажил себе Инграм на нервной почве. Но как бы сложилась его новая жизнь, проснись он в теле девочки-подростка из нищей семьи?

[indent] — Лансель много говорил о тебе, королева, — Скирлауг налил ей виски. Движения дракона были уверенными, плавными, быстрыми и в то же время не лишёнными изящества и почти животной грации. — “Я люблю не ту женщину, она не будет моей, наша любовь нас погубит”, бла-бла-бла, — он отставил бутылку виски в сторону и вновь откинулся на спинку дивана, пригубил свой ром. — “Она самая прекрасная женщина в мире, но она замужем за другим, я женат на другой”... Ни на день не затыкался, чуть с ума меня не свёл, — дракон бросил на королеву проницательный взгляд. — Поэтому я весьма… заинтригован, так скажем. До сих пор.

[indent] Нет, конечно, у Скирлауга была ещё одна весомая причина согласиться на встречу с Гвиневрой. Его попросил тот, кому было сложно отказать.

[indent] Для драконов солидарность — не пустой звук.

[indent] — Расскажи мне, что он в тебе нашёл, — Скирлауг жестом указал на закуски, призывая не стесняться. — И после мы обсудим всё, что ты захочешь. Даю слово. Можем поговорить тут, а можем уединиться в лофте.

[indent] Там тоже никто не подслушает, зато гораздо тише.

[indent] Блондинки, брюнетки, рыжие, мужчины, женщины — Скирлаугу было всё равно. Он до сих пор не разбирался в человеческих стандартах красоты. Инграм любил рыжих девушек, но Инграма больше нет и никогда не будет.

[indent] — Лансель не знал, что говорит об этом мне. Он тогда впервые меня видел человеком, — а сам дракон, конечно, не мог не узнать рыцаря. У людей, знаете ли, только одно лицо — то, которое дала им мать-природа. — Считал меня отшельником, что с ранней юности жил один. Я не переубеждал его, — потому что Лансель, в общем-то, был прав.

[indent] Скирлауг именно этим и был — отшельником. Осиротевшим раньше, чем хотелось бы. Тогда у дракона были экстремально низкие запросы к количеству общения и тому, что окружало его. Главное, чтобы сокровища были под боком и в безопасности, а границы обширных территорий оставались нетронутыми.

[indent] — Себя он выдал за нищего странника, назывался чужим именем и никогда не упоминал твоего.

[indent] Скирлауг усмехнулся и забросил в рот яркую сочную клубнику с фруктовой тарелки.

[indent] — Кроме одного раза. Во сне.

[indent] Ответ о том, чем они были друг для друга, Скирлауг слушал спокойно и внимательно, с лицом одновременно и насмешливым, и вежливым, и в то же время непроницаемым. Замирает весь, будто гранитное изваяние, а потом наклоняется, чтобы взять бутыль с виски и подлить королеве ещё.

[indent] — Были, — отозвался словно эхом. — Какой прекрасный глагол прошедшего времени изъявительного наклонения. Были.

[indent] Потом у Скирлауга будет полно времени для того, чтобы разобрать слова королевы на винтики и примерить их к… к чему-нибудь, о чём он сейчас думать не хочет, не может и не будет.

[indent] Действовать всегда проще, чем разбираться в чувствах.

[indent] — Пей и говори, — голос звучит почти властно. — Ты хотела говорить. Я внимательно тебя слушаю. Признаться, мне даже любопытно, какие общие интересы могут быть у нас.

[indent] С грехом пополам Скиралуг мог бы с грехом пополам найти один общий интерес — Ланселя.

[indent] Ну хорошо. Два. По какой-то причине они все оказались здесь, хотя, может, это лишь видения угасающего разума?.. Ничего этого на самом деле нет, а весь мир вокруг — всего лишь последняя искра жизни, что спустя мгновение с последним хриплым вздохом покинет тело дракона.

[indent] Скирлауг думал наперёд пять веков к ряду. Теперь он хотел жить — жить жадно, ненасытно, яростно и всеобъемлюще.

[indent] — Нет. Ты здесь, потому что я хотел спросить о нём.

[indent] А может всё-таки это не галлюцинации умирающего дракона. Может, они и правда вернулись из небытия в разительно изменившийся мир. В таком случае вопросы “зачем” и “кому это нужно” напрашиваются сами собой, но глупо делать вид, будто те, кто вернулись, не могут поиметь с этого личной выгоды.

[indent] О, ещё как могут. И ещё как поимеют.

[indent] — Без прошлого у нас нет будущего, — Скирлауг мрачно ухмыльнулся.

[indent] Короткая память — привилегия угнетателей.

[indent] Если королева считает, что все разногласия со стороны дракона останутся в прошлом, будто по мановению волшебной палочки — она ошибается. Крупно ошибается, как и все они; как и в своей беспристрастности, пожалуй. Некоторые встречи с другими попанадцами из прошлого убедили Скирлауга в том, что раскурить трубку мира, забыть о прошлых распрях и внезапно стать белым и пушистым должен только он.

[indent] Во всяком случае, требовали этого только от него, даже не замечая, что сами они предпочитают оставаться при своём.

[indent] — Ну, это официально ни одного… — он усмешкой провёл подушечкой большого пальца по нижней губе.

[indent] ...Скирлауг и сам не понял, в какой момент вдруг начал злиться. Глаза его слабо светились, как тлеющие в сердце костра угли. Светомузыка успешно скрывала это, но вблизи можно было заметить — если знать, на что обращать внимание.

[indent] — То есть ты хочешь сказать, — медленно начал Скирлауг, — что ты предлагаешь мне перемирие между конкретно мной и конкретно тобой.

[indent] Глубокий медленный вдох. Такой же выдох — даже без дыма.

[indent] — Какая интересная постановка вопроса, королева, — так же медленно продолжил дракон, покачивая своим бокалом и наблюдая за волнением жидкости в нём. — Даже не знаю, с какого конца мне к нему подобраться. С того, где ты считаешь, что я представляю для тебя угрозу? Хотел бы знать, по какой причине, — Скирлауг поднял взгляд. — Или с того, где можно предположить, что ты могла бы представлять угрозу для меня? Даже не знаю, какой вариант более… волнующий. Может, зря я считал тебя безвольной, ни на что не влияющей пешкой.

[indent] Напомните, почему Скирлауг вообще должен доверять людям?

[indent] — Те рыцари, которые вернулись… разве они уже не подчиняются тебе? — он допил свой ром и отставил бокал в сторону. — В чём проблема обязать своих шавок не лезть ко мне в рамках перемирия?

[indent] Скирлауг ведь даже никому из них голову не откусил! Но при этом не сомневался, что ему спокойно жить не дадут, если такая возможность будет.

[indent] — Или это ты их тихо кинула и хочешь обеспечить безопасность только себе, но не им?

[indent] Гнев исчезает так же быстро, как и появился, и на смену ему приходит нечто сродни апатии. Лёгкая лень и безразличие существа, которое жило слишком долго и видело слишком много.

[indent] Скирлауг усмехнулся.

[indent] — Пятнадцать, — даже если это вдруг был оборот речи, дракон не мог не поправить. — Это было пятнадцать веков назад, а не пять.

[indent] Для него это было именно так. Скирлауг умер, бесконечно долгое мгновение был мёртв — и, в общем-то, доволен этим фактом, потому как смерть послужила избавлением — а потом вдруг проснулся в двадцать первом веке, в чужом теле, без намёка на смертельную рану в груди и без следа странных тоски и злости, пожиравших его последние годы жизни. От прошлого владельца тела дракону досталась вся его память, и в ней даже было отличное понятие для описания произошедшего — депрессия.

[indent] Дракон в депрессии. Какая ирония.

[indent] Скирлауг считал, что для остальных всё было так же: умерли и тут же воскресли. Как моргнули.

[indent] — Перемирие — временное прекращение военных действий по соглашению сторон, — Скирлауг повернул голову в сторону бара, несколько секунд молчал, ловя взгляд бармена, а поймав — сделал знак рукой. Ещё через полминуты перед ними опустили бутыль рома, которую дракон начал раньше, и только тогда он продолжил. — А союз это… не то состояние, к которому внезапно приходят стороны, находящиеся в состоянии войны, — он плеснул себе и посмотрел на королеву. — Ощущаешь семантическую разницу? — на губах дракона появилась ухмылка — кривая и паскудная.

[indent] Да, он был немножко мразью и даже не думал это скрывать.

[indent] — Если да, то спрошу прямо: ты ко мне пришла за перемирием или за союзом? — качнул бокалом, привлекая внимание к алкоголю, и кивнул головой на принесённую бутыль. — Будешь? Ты вряд ли оценишь, но это доминиканский ром тридцатилетней выдержки.

[indent] Союз с королевой — совсем не то же самое, что и перемирие, даже если от королевы в ней осталось одно лишь название. Скирлауг не видел смысла в названиях, которые не соответствуют содержимому. Слишком громоздкий, раздражающий человеческий концепт. Людям дай волю, оно и говно цветами назовут.

[indent] — Вы, люди, странные существа, — взгляд Скирлауга, потерявшийся в пёстрой массе танцующих людей, вновь вернулся к королеве. Хищническое, плотоядное в глазах дракона мирно соседствовало с разумным, внимательным. — Унижаете, калечите, убиваете друг друга, лишаете прав и свобод на основании формы гениталий или цвета кожи.

[indent] Драконы такой хуйнёй не страдали. Попробуй скажи своей самке, что она — самка, а значит, её место — в пещере, детёнышей воспитывать и стыдливо взглядом пол мести, своему самцу не переча. Она тебе оба крыла за такое откусит и будет совершенно права, между прочим.

[indent] — Если ты не имеешь никакой власти и влияния, лишь выполняешь роль сексуального торшера, зачем они сделали тебя королевой? — раздражённо спросил Скирлауг, но вопрос его был скорее риторическим, а потому ответа не требовал. — Отлично, хорошо. Ты хочешь создать третью сторону. Какая мне выгода от союза со сломанной пешкой?

[indent] — А-ауч, — протягивает почти томно. Усмехается притягательно, но почти плотоядно, глядя на королеву поверх бокала с ромом. — Я ведь и правда совершенно не ядовит.

[indent] А хотелось бы! В детстве маленький Скирлауг мечтал, что будет плеваться ядом. Ну или хотя бы изрыгать кислоту с отравляющими, ядовитыми парами. Реальность оказалась намного банальнее, и произаичнее — он стал обычным огнедышащим драконом.

[indent] Хотя, бесспорно, одним из самых ярких и известных представителей своего рода. И самым, если брать в расчёт только века заката драконов.

[indent] — Зависит от того, как бы ты сказала мне об этом, — Скирлауг глотнул ром. Помолчал, перекатывая жидкость по языку. Проглотил. Неторопливо облизал губы. — О, так тяжёлые переговоры нам сегодня ещё только предстоят? Что ж ты сразу не сказала, я бы начал с водки…

[indent] А после плавно перешёл к зелёной фее. И она бы слегка опьянила его там, где уже полёг бы взвод простых людей. Плюсы бытия драконом — и одновременно минусы. Зависит от перспективы.

[indent] По-своему королева права. Есть что-то неуловимо соблазнительное в том, чтобы стоять у истоков чего бы то ни было. Это всегда история, влияние, власть. Вопрос заключался лишь в том, насколько старые кости Скирлауга потеряли интерес к тому, что никогда его, по сути, не интересовало.

[indent] Он хотел жить спокойной и размеренной драконьей жизнью. Люди, как водится, своими действиями внести существенные коррективы в планы Скирлауга. И в итоге его жизнь сложилась так, как сложилась.

[indent] — Хорошо давай допустим — только допустим — что я согласился, — Скирлауг с улыбкой (почти человеческой самой обычной улыбкой, подумать только!) скользнул взглядом по королеве. И вдруг протянул руку ладонью вверх. — Твоё кольцо. Нет, не это, другое… да, я хочу его, — видя замешательство королевы, он нетерпеливо дёрнул пальцами, — дай сюда, — без перехода голос становится жёстким, как подошва военного ботинка. — Так вот, допустим, я согласился. Что дальше? Переходи к своим тяжёлым переговорам.

[indent] Тёплое кольцо легло в ладонь Скирлауга. Если бы драконы умели урчать, он бы заурчал, выражая удовлетворение. Его инстинкты, древние, глубинные, выражаемые через почти императивные потребности, на время стихли.

[indent] — У тебя ведь уже есть один ручной дракон, — произнёс Скирлауг, рассматривая игру света на гранях камушка в кольце. Младший сородич ему всю ленту инстаграма забил своими сториз, в которых присутствовала и королева в том числе. Слишком много королевы. Возмутительно много. — Хочется и второго, понимаю… — людям всегда хочется больше. Это в чём-то роднит их с драконами. — Или он не согласился? — Скирлауг перевёл взгляд на неё. — Или ты не предлагала ему союза?

[indent] Скирлауг неотрывно разглядывал кольцо. Чем оно так привлекло его? Безделушка. В сравнении с теми драгоценностями, которыми он обладал — да хоть бы с его кольцом на среднем пальце правой руки — безделушка почти дешёвая. Без грамма магии. Вряд ли даже это кольцо значило что-то для королевы, раз она отдала его так просто, без пререканий.

[indent] — Твоя личная жизнь, королева, достояние всех подписчиков нашего общего знакомого, — Скирлауг улыбнулся, всё так же разглядывая кольцо.

[indent] Оно вызывало в нём… удовлетворение.

[indent] Да, отличное слово. Это кольцо делало дракона удовлетворённым. А от того почти миролюбивым.

[indent] Он даже никак не ответил на её шпильку о хождении там, куда не звали. Только вздохнул как-то томно и почти радостно, но едва ли слышимо из-за музыки в зале.

[indent] С трудом, но Скирлауг оторвал взгляд от кольца и посмотрел на королеву.

[indent] — Вы, люди, такие наивные. Совсем ничего не знаете о драконах, да?

[indent] О драконах как о целом классе существ. Конечно, два случайно взятых дракона будут отличаться друг от друга, иногда так сильно, что диву даёшься, неужто то дракон и это тоже дракон, но общие характерные черты прослеживались в любом случае.
Скирлауг покачал головой, как будто бы даже с осуждением:

[indent] — Вот что ты мне предлагаешь, королева? Союз. Пригодится он мне, не пригодится, принесёт ли пользу, не принесёт… — Скирлауг подбросил кольцо вверх, на мгновение залюбовался им, вращающимся в пляске света, и поймал. — Пока что ты предлагаешь мне одно лишь слово и следующую за ним неопределённость. Но при этом ждёшь взамен конкретики.

[indent] Он бы сказал “дохуя хочешь”, даже отправил бы ей мем в директ, но новая побрякушка сделала его чуть вежливее, чем он был обычно.

[indent] — Однажды коллеги на Рождество подарят тебе какие-нибудь убогонькие дешёвые серьги, наспех купленные у метро. Они будут пылиться в самом дальнем ящике твоего стола, пока вдруг я случайно не наткнусь на них, — Скирлауг медленно склонил голову с одного бока на другой. — Я могу захотеть их. Могу уложить к твоим ногам полмира, но взамен захотеть только их. Потому что сокровища дракона ценны ровно настолько, насколько он сам считает их ценными.

[indent] Искатели сокровищ и мучительной смерти с колом в жопе нередко находили в драконьих тайниках всякую дребедень вместо несметных богатств. Сами несметные богатства, конечно, тоже встречались, и часто, но не было ни одного дракона, который бы не питал странной привязанности к какой-нибудь не менее странной хреновине, имеющей великую ценность лишь для него.

[indent] — Или, помогая тебе в нашем союзе по мере своих сил и возможностей я однажды захочу взамен столь много, что ты пожалеешь о дне, когда я согласился.

[indent] Иди туда, не знаю куда, принеси мне то, не знаю что — примерно на такие условия сделки подписался Мордред, когда пришёл к Скирлаугу за рюмочкой крови. Пока что таинственное “то, что ты имеешь, но о чём ещё не знаешь” не всплыло, но подумать только, чем это может оказаться! Что внезапно может унаследовать друид с многообещающими способностями?

[indent] — Я не знаю, чего я захочу. Так вот, давай предположим… чисто гипотетически… что я согласился. Дальше-то что?

Отредактировано Ingram King (2021-01-05 17:04:39)

[indent] Мысль о том, чтобы есть рыцарей и грызть Экскалибур, оказалась неожиданно приятной. Лицо Скирлауга приняло совсем уж умиротворённое выражение. Всё-таки рыцари в собственном соку, прожаренные до нежной хрустящей корочки — это вкусно, это очень вкусно. Жаль, конечно, что перед тем, как идти на дракона, они не смазывали себя сами маслом и пряностями. А сейчас разве ж найдёшь где латы, чтоб зажарить так же?

[indent] — Надеюсь, ты знаешь, на что подписываешься, королева, — с усмешкой ответил Скирлауг и вновь глотнул ром.

[indent] Он думал о том, что и правда может согласиться. На самом деле уже даже согласился, просто не сказал этого вслух. Думал, что однажды может захотеть — обязательно захочет! — взамен что-то, и этого чего-то у королевы может не быть. И ему останется страдать, злиться, соглашаться на меньшее.

[indent] Скирлауг закрыл глаза, склонил голову. Пальцами медленно потёр лоб.

[indent] — Я не заинтересован тобой, — он с нажимом провёл пальцами по спинке носа. — Еда не привлекает меня в сексуальном плане, — дракон опустил взгляд в бокал рома.

[indent] Наклонил его в одну сторону, в другую. Всё ещё выглядел умиротворённым, но вместе с тем — глубоко задумчивым. Союз работает как железная дорога — пускать по ней вагоны можно в обе стороны. Сейчас королева не имеет никакого влияния и власти, в то время как дракон выгоден на старте. А два дракона — вдвойне выгоднее.

[indent] Я хочу сатисфакции, — подумал Скирлауг. — Я хочу уничтожить всех, кто представляет или может представлять угрозу моему роду.

[indent] — Я заинтересован одним конкретным, кто там бывал, бывает и, видимо, будет ещё не раз, — сказал Скирлауг негромко, но всё же достаточно для того, чтобы его было слышно даже через музыку. — Ты никогда не интересовалась у нашего общего знакомого, какие отношения связывают нас?

[indent] Наверное, и правда нет. Или Файрвинд попросту не счёл нужным говорить об этом. Как и Скирлауг, который не трезвонил о некоторых вещах на каждом углу. К моменту его смерти драконов осталось так мало, что, наверное, все они были связаны родственными узами, кто-то больше, а кто-то меньше.

[indent] — Он от моей плоти и крови, — произнёс дракон, разрывая неприлично затянувшееся молчание. И только после этого, наконец, посмотрел на королеву. — Он мой сын.

[indent] Глубокий вдох. Отставить бы ром, но Скирлауг подлил себе ещё.

[indent] — Если из-за твоих амбиций хотя бы волос упадёт с его головы, я превращу твою жизнь в ад, — Скирлауг не угрожал. В его голосе не было и тени угрозы. Он говорил спокойно, будто обсуждал погоду за окном или курс валют на бирже. — То же самое случится, если ты будешь его использовать. Драконы хреновые папаши, это правда, — Скирлауг, пожалуй, был исключением. В сравнении с другими драконами он проявил недюжинные отцовские качества. Как мог, конечно, как умел. Никто никогда не учил его быть родителем. — Но тебе лучше не знать, как защищают детей и мстят за них даже худшие из нас.

[indent] Скирлауг пригубил ром.

[indent] — Я согласен, — провёл языком по губам, облизываясь медленно, хищно. — Если ты согласна. Нет врага опасней, чем союзник, королева. От него не ждёшь подвоха.