Новое воплощение Ланселота очень даже устраивало. Он вновь был молод, красив, полон сил и энергии. Поначалу смущал лишь один нюанс — по какой-то незримой магической лотерее, тело ему досталось женское. То ли в насмешку за прошлые грехи, то ли в качестве нового поучительного опыта, черт его знает. И всё же, Ланс быстро смекнул, что в этом времени быть женщиной не так уж плохо. Особенно, если сравнивать с пятым веком. В этом времени вообще очень многое не так уж плохо, если сравнивать с пятым веком.

Ланселоту даже не нужно было сильно претворяться или менять свои предпочтения. Он и говорить-то мог о себе, как о мужчине, будучи одетым в платье и шпильки, и едва ли кто-то посмел бы его открыто за то осудить. Удивительное время, по-своему безумное, но такое свободное. Впрочем, на людях Ланс старался поддерживать историю девушки, тело которой стало теперь ему родным, и охотно отзывался на имя «Иззи», а в двух из трех раз даже не путался в гендере. Так было проще адаптироваться и не привлекать к себе лишнего внимания.

Мисс Кейн оказалась человеком не больших возможностей, но личностью пробивной. Лансу нравилось то, с каким упорством Изабелла пыталась уехать из родной английской глуши, поступить в приличный университет и занять достойную нишу в обществе. И ведь получилось! Ну и что, что позже, чем хотелось бы. Ну и что, что между занятиями в университете приходилось подрабатывать в баре, потому что стипендии на жизнь и учебу не очень хватало. Главное ведь, она шла вперед и добивалась своих целей. Ланселот тоже всегда добивался, чего желало его сердце. Порой он делал это даже во вред самому себе и другим.

Продолжить обучение Ланс решил и в дань уважения исчезнувшей Иззи, и для собственного блага. Ему в прошлом, конечно, повезло получить достойное и всестороннее образование, спасибо воспитавшей его жрице и друидам, но двадцать первый век предлагал столько всего необычного и интересного… разве мог Ланселот устоять перед этим, когда вот оно – само шло в руки.

Он исправно ходил на занятия, пользуясь багажом знаний Изабеллы, где-то добавлял свои, где-то получал новые из интернета. Записывался на дополнительные факультативы. Одним из них вот, совершенно внезапно, стала лекция (или череда лекций, рыцарь не особо вникал) о временах глубокого средневековья, куда как раз попал период правления Пендрагонов и объединение страны. Лансу было исключительно любопытно, какой новый бред там поведают, потому как, пока всё, что Ланселоту попадалось на глаза, было либо слишком преувеличено, либо наоборот, а во многих местах и вовсе перевернуто с ног на голову.

Придя практически к самому началу, Ланс с удивлением отметил, что на исторический экскурс собрались три калеки (ладно, штук пять) и стайка студенток, которые явно оказались здесь не ради темы лекции, а ради профессора, что будет её читать. Собственно, через несколько минут вошел и профессор, при виде которого вся женская половина благоговейно затихла, уставившись оленьим взглядом. Ланселот чуть приподнял бровь, отрываясь от абстрактных каракуль в блокноте. Мистер Блэквелл и правда был хорош собой, но лично на его пары ни Изабелле, ни Ланселоту попадать еще не доводилось, однако, сколько щебетаний о нем было по разным углам... Не захочешь услышать, а всё равно будешь знать в мельчайших подробностях. Но дело было не в этом. Взгляд Ланселота зацепился не за внешность, а за что-то более тонкое, неуловимое. Словно от Дерека Блэквелла повеяло знакомым флером, вот одень на него доспехи, посади на коня и!.. Ланселот вздрогнул, прищурился. А может?.. Да нет, вроде бы перед ним стоял совершенно незнакомый человек, лишь типажом напоминающий кого-то до боли Лансу родного.

Когда Дерек начал свою речь, все затихли. Ланс внимательно наблюдал за ним, но еще внимательнее слушал. И если в начале лекции он приготовился к новой порции чего-то странного и несуразного, на что он будет молча хмыкать или вовсе выразит свое явное «фи», то уже к середине не мог оторвать от профессора удивленного взгляда, ведь тот рассказывал всё… достоверно. Даже слишком, пожалуй. Он всё говорил и говорил, а Ланс слушал, будто вновь вернувшись домой, пока до него не дошла одна интересная и крайне возмутительная мысль. Вот мистер Блэквелл переходит к рассказу об очередном сражении, до этого едва ли не в деталях описав множество рыцарей Круглого стола, часть из которых даже Ланселот уже едва ли помнил, но про одного из них, чье имя находилось далеко не на последнем месте, благополучно умалчивал. В какой-то момент от праведного гнева, что его - Ланселота - история на этой лекции бессовестно обходит стороной, в пальцах Ланса треснул карандаш и он поднял руку вверх на манер учеников, которые хотели что-то спросить или вставить свое замечание.

- Простите, сэр, - голос у Изабеллы был твердым, но тихим, - мне кажется, вы упускаете одну важную деталь. Во всем вашем рассказе отсутствует упоминание одного из самых сильных и знаменитых рыцарей короля Артура – сэре Ланселоте Озерном. Без его участия и боевых навыков не произошло бы и половины описываемых вами событий, да и неизвестно, дожил бы вообще сам Артур до встречи с взрослым сыном.

Подпись автора