[indent] Что делать в два часа ночи? Нормальные люди в это время спят или тусуются где-нибудь, но не он. Мало того, что Оливер только недавно пришел с работы, он и сейчас сидит на диване, разглядывая множество документов под тихое пение потрескивающих в камине дров. Быть может, в нем взыграла старомодность Пеллинора, или же это очередной выпендреж, но неделю назад он отвалил огромную кучу денег за монтаж настоящего камина. И это в век, когда в ходу био или электрические камины. Суррогат какой-то, если честно.

[indent] Рабочие дела завершены, дела в фирме идут нормально и нет никакой необходимости работать с клиентами на износ. Но то, что лежит перед ним - дело сугубо личное. Причем личное настолько, что документы покрывают все ближайшие поверхности: ими завален кофейный столик, свободная части дивана, стоящие напротив кресла, даже на полу лежит несколько листов - все должно быть у него перед глазами, чтобы Блейк не смог упустить ни одной детали. Пожалуй, еще ни одно дело не подвергалось столь скрупулёзной подготовке как это.

[indent] Чтобы лишить своего брата значка, он вынужден не просто копаться в его грязном белье, а зарыться в него по самые уши. Мало будет каких-либо косвенных улик или одного нарушения - Пеллинор должен собрать как можно больше фактов, доказывающих тот факт, что Генри Блейку не место в полиции. И куда лучшим итогом будет не только лишение последнего значка, но и получение реального тюремного срока. И уж Оливер лучше многих знает, что делают в тюрьмах с копами. Поэтому он и сидит сейчас, не смыкая сонных глаз, связывая невидимыми нитями факты и последствия, жалобы и законы. Что-то нарыл он сам, что-то ему дали те, кому брат перешел дорогу, а что-то - должники. Во всяком случае, для того, чтобы грамотно выстроить дело, придется попотеть - здесь явно работы не на одну ночь.

[float=right][/float][indent] На мгновение он отрывается, поднося к губам бокал с двадцатипятилетним Макалланом, и делает небольшой глоток. Кто бы мог подумать, что спустя всю жизнь, что они с Генри шли рука об руку, один предаст другого, а второй захочет разрушить все, с чем связан первый? Сердце юриста сжимается от боли и от краткого проблеска воспоминаний о том, какие отношения связывали их с братом взрывается миллиардом осколков, впивающихся в душу. Они рвут ее, заставляют кровоточить не только старые раны, но и оставляя новые, не менее болезненные. Эта боль усилилась некоторое время назад, когда в его офисе появилась Офелия, расковыряв его старые раны. Кажется, что мир вновь уходит из-под ног и он не может выстоять один против всех. Один... Давно Пеллинор не испытывал это чувство. Всю жизнь его окружали преданные друзья, дети. Он никогда не был один, а сейчас... Блейк встает с кресла и подходит к огромному панорамному окну, открывающему взору прекрасный вид на город, гипнотизирующий своими ночными огнями. Интересно, кто-нибудь еще из той, старой жизни вернулся? Или он все так же один? Точно так же, как в тот день. Тело внезапно отзывается болью в тех местах, где его пронзали мечи бывших союзников. Он все помнит. Именно поэтому Генри Блейк не должен уйти от ответственности. Как бы больно ни было - предателей надо карать. А это значит, что пора возвращаться к работе.

[indent] Силы возвращаются одновременно с тем, как злость пропитывает его израненную душу, обволакивая кровоточащие раны своей тьмой. Они все еще болят, но теперь эта боль придает сил и целеустремленности. Но не успевает Оливер отойти от окна, как слышит стук в дверь. Бросив короткий взгляд на часы - оказывается, он погрузился в размышления на целых полчаса - Блейк недовольно ворчит:
- Кого черти принесли в такое время? - Откровенно говоря, гости ему сейчас не нужны. Но в такой поздний час по пустякам бес покоить не будут. Наверняка это Марк с вестью о внезапных проблемах в фирме - больше некому. Он в курсе плана Оливера, так что документы прятать нет нужды. Поэтому мужчина открывает дверь, даже не смотря на гостя:
- Проходи.

[float=right]
[/float][indent] Услышав свое имя, реальное имя, он вздрагивает. И стоит перевести взгляд на позднюю гостью, как Пеллинор застывает с гримасой полного удивления. Только что он задавался вопросом, пробудился ли еще кто-либо из его прошлой жизни, как это прошлое тут же постучало в дверь. Федельм в теле его секретарши. Что дальше? Артур в теле Леди Гаги?
Пока он стоит, пытаясь справиться с шоком, пришедшая уже проникла в квартиру и гремит бокалом и Макалланом.
- Какого хрена? Федельм! - Опомнившись, он возвращается в гостиную и залпом выпивает свой виски, тут же наполняя бокал вновь. Но не успевает задать ни одного вопроса, как получает в лоб вердикт секретарши. Идиот?! - Не забывайся, я все еще твой босс. - Говорит глядя исподлобья, но с едва заметной улыбкой на лице и мягкостью в голосе. У Оливера всегда были прекрасные отношения с Лорейн, а у Пеллинора с Федельм. Вот только, кто они сейчас? Старые личности или новые? Это все слишком сложно.

[indent] Пожалуй, старый друг это именно то, что ему нужно сейчас. Сделав улыбку чуть шире, мужчина возвращается к дивану и садится на него. Слушая Федельм, он грустным взглядом обводит документы и слегка усмехается - она так и не привыкла к тому, что отговаривать его - пустая затея. Что раньше, что сейчас.
- С чего ты, блин, взяла, что я отступлю?! - Он взрывается, злость переполнила его и теперь стремиться выйти наружу. Все негативные эмоции, что мужчина держал в себе с начала месяца, огромным потоком гневной речи рвутся наружу, уничтожая все преграды на своем пути. Он не замечает, как вновь оказывается на ногах, а голос мужчины становится все громче и громче. - С чего ты взяла, что знаешь, что я себе прощу, а что нет? Что ты вообще знаешь?! Я вот знаю одно - предательство всегда влечет за собой кару. И мне не важно как и когда, но я покараю этого человека и ему подобных. Называй это месть, чем хочешь - мне плевать! Я пытался играть по правилам. Знаешь, к чему это привело? Меня убили! Не в бою один на один, как поступил бы я. Подло и трусливо, толпой. Убили меня, а потом перебили хренову тучу моих детей! И вот я пробудился, и не знаю, какая судьба у них. Очнулись они так же или проводят вечность в небытие?! К чему привела эта гребанная честь, эти ужасные правила? Всех, кто был мне дорог, порубили в капусту. Моя жена изменила мне с моим братом! К черту ваши правила и честную игру! Я сделаю то, что собирался, и ты прекрасно должна была понимать, когда шла сюда, что толку от твоих проповедей не будет! - Он разворачивается, запуская бокал с виски в стену и закрывает лицо ладонью, пытаясь отдышаться и успокоиться.

[indent] - Извини, я зря сорвался. - В конце-концов, она пришла потому что ей не плевать. И шла сюда, не зная, что он Пеллинор. Даже сейчас доброе сердце Федельм не позволяло ей оставить человека в беде. И неважно кто он. Это всегда поражало и восхищало Пеллинора... Олливера. Черт, как все сложно. Потерев лоб, он возвращается к окну, вновь задумчиво всматриваясь в город. Когда он только пробудился, очень долго стоял на этом самом месте думая, трогая пальцами брашированные деревянные рамы окон, радуясь тому, что может чувствовать, тому, что жив. А потом начались вопросы. Быть может, стоит спросить мнения старого друга? - Ты вообще понимаешь хоть что-то? Кто мы? Я так и не определился. Оливера уже нет, а Пеллинор давно мертв. Я запутался. Я... у меня в голове будто две личности, которые... живут в симбиозе. Я так и не пойму кто я. Я вроде бы и Пеллинор и Олливер. Что это? Реинкарнация меня, как Пеллинора с временной амнезией? Или мне, как Олливеру привили чужие воспоминания? Или все это, включая твой визит - галлюцинация? Не знаю. И это раздражает. Ты же знаешь, как я ненавижу вопросы, на которые не могу найти ответы. Наверное... - он мнется, - я больше Олливер, чем Пеллинор. Да и имя это не подходит для современного мира. Мои родители не были же фанатами Игры Престолов, чтобы называть ребенка Кхалиси.

[indent] Рука сжимается в кулак. Оливеру легче, гораздо легче от того, что он высказал хотя бы часть того, что творится у него в душе. Все это благодаря ей. Слегка повернув голову, он улыбнулся.
- Спасибо что пришла. Как всегда. - Эти слова были преисполнены искренней благодарностью. Действительно, Оливер всегда ценил то, что делала для него Лорейн. Она была не просто идеальной секретаршей, которой за все годы работы ни разу не пришлось давать поручений - всегда все было готово еще до того, как он успевал открыть рот. Она знала наперед все его действия и слова, поддерживала, когда было плохо, восторгалась, когда он был на высоте. Федельм же столько раз спасала жизнь Пеллинора, что и не счесть. "Если бы ты была там..." Осознав, что растрогался, мужчина резко поворачивается, не позволяя слабости взять верх. И пусть следующие слава даются ему кране нелегко, особенно в ее адрес, он вынужден их сказать: - От дела я не отступлюсь и доведу его до конца. И ты бессильна что-либо здесь сделать. И вообще, тебе пора уходить.

[indent] Пеллинор слушает ее молча, как губка впитывая каждое слово гостьи. Он вздрагивает от прикосновения и опускает глаза. Она права, он действительно ослеплен местью. Но если раньше, будь то Пеллинор или Оливер, он скорее бы отступил, укрывшись за стеной какой-либо из множества моральных норм, то сейчас он этого делать не собирается. Адаптируйся или проиграешь - теперь по такому принципу строится жизнь. И он просто обязан нанести ответный удар, чтобы показать: никто не смеет замахиваться на него.

[indent] Вновь прикосновение, вызывающее мурашки по коже лица. Мужчина поднимает взгляд на нее и слабо улыбается:
- Я знаю. - Голос звучит тихо, едва скрывая в себе отголосок задумчивых нот. - Помню, как несколько лет назад говорил тебе то же самое. Напомнить, что ты мне ответила?
Ведь она на самом деле запала глубоко в его душу. Сложно устоять, когда рядом с тобой находится не только фантастически красивая и умная девушка, но еще и понимающая не то что с полуслова - с взгляда. Тогда Оливеру казалось, что лучше Лорейн он никого никогда не встретит. И отказ был подобен ударам мечей, оборвавшим жизнь Пеллинора. Он даже не помнит, как пришел в себя - несколько дней просто выпали из памяти. Может, поэтому он и женился на Офелии, что нашел в ней некое утешение? Ведь на вопрос "любил ли ты свою жену?" он не может ответить с твердой уверенностью в искренности своих слов.

[indent] Возможно, где-то в глубине души Оливер винит Лорейн в том, что с ним произошло. Ведь, если бы она не отвергла его тогда, он бы никогда не женился на Офелии и не потерял связь с братом. Но всегда проще винить в своих ошибках других, нежели признавать их. Простые пути не для него, так что во всем произошедшем лишь его вина. Не нужно было быть таким слепцом и всецело доверяться человеку. Никто этого не заслуживает. Разве что за редким исключением.

[indent] - Ты действительно всегда рядом. - Он решает увести тему в другое русло. - Была, есть и, знаю, будешь. - Слегка отстранившись, Пеллинор натягивает на себя маску наглой улыбки. - Почему я тебя еще не повысил?
Она это заслужила, как никто другой. Мало того, что женщина тащит на себе не только обязанности секретаря с тех пор, как они захватили фирму, она еще и спасала их несколько раз. Марк не в тюрьме только благодаря рыжей смекалке, а сколько ей уже должен Оливер и сосчитать невозможно.
Он берет ее ладонь в свою, едва ощутимо сжимая пальцами.
- Спасибо, что пришла. - Повторять такое нормально, когда говоришь искренне. Ведь ее приход пробил в кромешной тьме пусть небольшую, но крайне значимую брешь. И свет, что льется из нее, несет тепло, которое медленно отогревает его душу и вместе с тем расслабляет. На какое-то мгновение Блейк даже позволяет себе слабость: - Я не знаю, что мне делать. Кажется, будто весь мир уходит из-под ног.

[indent] Вновь задумчивый взгляд опускается на пол. Нет, слабости уже привели к тому, что он разбит. Больше им не место в его жизни, и он будет мстить, или нести правосудие - не важно. Виновные ответят, и он будет беспощаден в своей мести. К сожалению, Федельм не отстанет от него, пока не услышит то, что хочет. И времени на пустые споры у него нет.
- Я не буду ничего предпринимать.