Происходящее набирало обороты так быстро, что у Матильды, откровенно говоря, шла голова кругом. Встреча с Утером на какое-то время выбила её из колеи, а ещё были другие рыцари, жрицы, друиды и существа, каждый из которых знал её, и каждый из которых хотел сказать ей пару ласковых, так или иначе обвинив в происходящем. Мод стоически держалась, но, в глубине души, ей было не очень-то приятно. Хотя она всё равно знала, что в случае чего многие придут именно к ней. А пока что просто по-тихому плела старую добрую паутину из собственных связей, уговоров, недоговорённостей, и застывших в воздухе "если". Она не строила большие планы, пока что ей просто надо было возобновить как можно больше знакомств и узнать мотивы, а потом просто свести ниточки одна к одной.

И всё же в её коллекции не хватало ещё минимум парочки людей.
Во-первых, Вивианна очень ждала, даже жаждала встречи с дорогим племянником. Кандидат на премию разочарование тысячелетия, Артур всё ещё был значительной фигурой на шахматной доске, и не учитывать его было глупо.
Во-вторых, с тяжелым сердцем Вивианна признавала, что она скучает по своей главной воспитаннице. Когда-то давно они с Морганой не слишком-то ладили, у них были похожи характеры в чём-то и пожалуй Вивианна могла понять нежелание, чтобы ею манипулировали, даже в её благо. Могла бы, если бы не катастрофа, к которой всё это привело.
И Моргана, безусловно, тоже была слишком важной фигурой.
Вивианна думала порой, кто же из них сыграл бОльшую роль? Моргана действиями, или Артур бездействием. Кто из детей, которых они забрали у Игрэйны. И никак не могла найти ответ на этот вопрос.
Может, теперь, в двадцать первом веке, она узнает?

О своём приходе в гости Матильда не предупреждала. По правде говоря, она была слишком перевозбуждена новостями. Она получила ответ от своего нового начальства, а вместе с ним и краткий бриф, от которого у неё прошел холодок по спине. Вскоре всё изменится, вскоре все они, все одарённые, пробудившиеся здесь, будут втянуты в одну авантюру, и это была та самая бойня, которую нужно возглавить, если не можешь предотвратить.
Медлить было больше нельзя.

Добравшись домой и припарковав машину, Матильда приняла душ и переоделась. А после просто выпорхнула из окна, паря над вечерним городом и любуясь его огнями. Форма по-прежнему давалась ей не слишком легко, она всё ещё привыкала к резким изменениям, смене длины конечностей, центра тяжести, но эти рефлексы восстанавливались довольно быстро. А вот органы чувств.. Зрение становилось куда хуже в темноте, словно перед глазами кипящая вода исходила паром. А от количества наваливающихся на барабанные перепонки звуков голова начинала болеть почти сразу.

Взлетев повыше, Матильда планировала на расправленных крыльях, вспоминая карту города, и расположение дома Морганы, который было узнать не так-то сложно - племянница уже снова успела стать довольно яркой персоной в потайном мире Лондона.
Она уже видела её окно и спускалась ниже, когда прямо по улице под ней проехала полицейская машина с мигалками и сиреной. Матильду буквально ослепило. Она впаялась в стеклопакет, чудом оставив и его, и себя целыми, и кое-как удержавшись лапами на подоконнике.

Несколько вздохов, несколько хлопков крыльями, чтобы прийти в себя. Матильда сложила крылья и ещё раз постучала в окно клювом. Вежливо, выверенно, три раза. Как люди стучат в дверь.

Подпись автора

Матильда нахохлилась, укрылась крыльями от прохлады ветра и спокойно ждала, когда на её стук отреагируют. Тем более, это был второй стук. Мелкие птицы вроде воробьёв и синиц резко ударяются в стекла окон с таким же грохотом, как взрослая, ещё и довольно крупная, совунья. Ну а три стука когтём в стекло, это и вовсе должно было насторожить племянницу. Не единожды владычица озера, как называли верховную жрицу, заявлялась в гости именно таким образом, без предупреждений и не в дверь.
У дверей часто бывало слишком много глаз.

И вот же она, идёт. Мод почти прижимается плоской мордой к стеклу, оцарапывая клювом окно, рассматривая Моргану. Молодая, даже очень, красивая.
Что выгодно, полезно: Вивианне никогда не везло с внешностью настолько, так уж получалось,  всегда на её лице отпечатывался характер не самым должным образом. Племянница же - куда более совершенное творение богини и в этот раз, не так ли?
У неё ведь та самая роковая красота, на которую мужчины липнут, как насекомые на мёд.
Главное - успевать отделять пчёл от помойных мух. А то жужжат они почти одинаково.

Наконец-то окно отворяется. Мод чинно шагает внутрь, мостится на тёплом подоконнике уже внутри и довольно щурится от приятного запаха духов. А Моргана тотчас уходит. Тем лучше: у Матильды есть время обернуться человеком. Она расправляет крылья, взмахивает ими, взмывая вверх в комнате, а уже в следующий момент приземляется на полусогнутых, босая и в домашнем шелковом платье-халате. Волосы растрёпаны и всё ещё пахнут мокрым пером. Матильда морщится: влажный и вечно дождливый Лондон превращает её в курицу под дождём, и ей это не слишком-то нравится. Пока Моргана отлучается, Матильда вертится перед зеркалом, выпрямляет руки прямо перед собой, осматривая их, и на мгновение в её глазах плещутся искры - она высушивает хотя бы платье и кожу с помощью магии, изо всех сил стараясь не переборщить, иначе тогда она будет пахнуть уже жженой птицей.
Кажется, получается.

Когда Моргана объявляется в дверях с вином, Матильда широко улыбается ей, крепко сцепив пальцы в замок где-то на собственном поясе. Больше не ограниченная титулами и многомерными планами, она могла бы вести себя по-другому - подойти поближе и порывисто обнять племянницу, как ей, может быть, этого бы хотелось. Но вместо этого она стоит на месте, улыбаясь, и по-совиному склонив голову набок, рассматривая воспитанницу во второй раз.

Всё ещё очень красивая, всё ещё слишком, настолько, что это даже опасно.
Но Моргана ведь умеет с этим ладить, правда? Не зря Вивианна так долго её учила.

- Здравствуй, родная, - Матильда принимает из её рук бокал, качая его в ладони и поглядывая на винный узор на хрустальных стенках. Она присаживается на диван напротив Морганы и делает небольшой глоток вина, дань вежливости, сперва разговоры, потом вино. Мод усаживается поудобнее, подбирая под себя одну ногу, вторая свисает, не дотягиваясь до пола. Ей даже нравится невысокий рост нового облика, есть в нём что-то безобидное, из-за чего её не воспринимают всерьёз и дают ей фору. - Я так хотела тебя увидеть. Меня теперь зовут Матильда, Матильда Маккей, я вернулась в Лондон в начале месяца, и не так давно узнала о тебе. Только сейчас нашлось время, а, главное, новости, достойные твоего внимания. Ну что же ты? Объятий не прошу, - Мод потягивает к ней распростёртую ладонь, чуть наклоняясь, - я живая, и не отравлю тебя прикосновением. Я, как бы не были эти слова недостойны Владычицы Озера - очень по тебе скучала.

Мод тихо вздыхает, с протянутой вперёд в дружественном жесте рукой.
Явно переиграла.
Пусть и была честной, но... Теперь Моргана явно будет ждать подвоха.
Ну и пусть, внезапно для самой себя думает Матильда.
Ведь в прошлый раз обман племянницы стоил им всего, что они строили.

Подпись автора

Рукопожатие оказывается тёплым и очень мягким. Матильда сжимает ладонь племянницы своими пальцами и чуть качает, словно подтверждая, вот она - здесь, они обе здесь, и наконец-то говорят по-человечески с тех пор, как разругались шестнадцать веков назад. Сомнение во взгляде Морганы она замечает, но пугает оно её очень мало - она бы и сама после всего остерегалась себя, пожалуй. Но всё это им удастся преодолеть, Матильда верит, в этот раз у них получится. Потому что и Моргана теперь знает цену ошибки, и Вивианна тем более, и новая жизнь им дана не для того, чтобы всё повторять.
Нет, Матильда не собирается в этот раз прозябать без таких привычных сердцу игр и интриг, она просто более уверена и лучше понимает, на какую лошадку теперь ставить. Немного меньше политики, чуть больше безопасности. Теперь она не сражается за веру, которой больше нет, она будет сражаться за жизни тех, кто этого заслуживает. Жрицы, друиды, существа. Она потихоньку подтягивает старые контакты, налаживает их заново, обзаводится связями, ниточками, за которые можно будет в нужный момент подёргать.
И Моргана - вовсе не одна из таких ниточек, нет, племянница некто куда больше и ценнее, это дамка, которая и пешкой-то никогда быть не умела.

- Хорошо, Гера, я тоже ни черта не понимаю, что произошло, точнее, есть у меня догадки, но они не слишком приятные. В доказательство своей честности могу предоставить информацию, которую ты даже  сможешь проверить: весь сентябрь и пробуждение я пропустила, находясь в открытом море, среди людей, где не оказалось больше ни одного существа, и думая, что Вивианна - порождение моего заболевшего внезапно рассудка и не более чем галлюцинация. Да и мою смерть ты помнишь: едва ли можно наложить заклятие, из-за которого все уснули на пятнадцать веков, пока у тебя голова отрублена. Так что, думаю, всё это дело рук Мерлина. Когда у нас не получилось поженить вас с Артуром, он начал меня отдаляться, у него появились свои интересы и замыслы. А чего стоили одни его намёки на то, что мы можем примириться и с христианским богом! Ох, зла на него не хватает, но я не об этом хотела с тобой поговорить.

Матильда отпивает вина, разговор предстоит не самый простой, и она пока что не совсем понимает, с какой стороны лучше зайти к Гере - к человеку, к этой изысканной девушке из богатой семьи, в шелках и золоте, коей стала Моргана. Положение мисс Марлоу в обществе вещь не совсем секретная, и Мод навела о ней справки, как только узнала, где искать племянницу. У Геры есть связи, у неё есть ресурсы и у неё есть некоторая власть, можно сказать, она получила свой кусок пирога в этой жизни, пора бы подумать о том, как получить и целый пирог, не так ли.

- Хоть мне  и неизвестно, как мы все здесь оказались, но я приблизительно знаю, что происходит сейчас. Все эти тревожные новости, разнюхивающие об одарённых полицейские, и если бы только полицейские... Всё это напоминает разворошенный муравейник, и очень скоро за него возьмутся. Прости, что сразу говорю о том, что меня тревожит, но я тут потому, что верю, что тебе происходящее тоже небезразлично. В этот раз я не хочу играть с божественным провидением, я лишь хочу защитить нас  - тех, кто отличается от обычных людей, тех из нас, кто в этом нуждается. Я больше не Владычица Озера, Авалона тоже больше нет, потому и отгораживаться ото всех титулом, не позволяя видеть за нём живого человека, тоже более не желаю. Мне нужен кто-то, на кого я смогу положиться, кому смогу всё рассказать, и чьим решениям верить.

Матильда замолкает на мгновение, словно взвешивая всё напоследок. Нет, она не сомневается, она давно всё решила для себя ещё тогда, когда Моргана из-за собственной гордости не пошла на поводу чужих интриг. Как же Вивиан тогда на неё злилась! И как же она именно тогда начала уважать силу её характера.

- Я бы хотела, чтобы этим человеком была ты.

Подпись автора

Когда говорят о Мерлине, Матильде по-прежнему неуютно.
Не потому, что когда-то он обманул её, не потому, что из-за него за жрицами со временем закрепилась дурная слава порочных ведьм, портящих всё на своём пути, тогда как друиды продолжали быть всего лишь мудрыми старцами и мирскими судьями в делах простых крестьян.
И нет, не потому, что в какой-то момент он так легко переметнулся, позабыв и выбросив через плечо, не глядя, всё то, что они вдвоём так усердно строили.
Когда-то, недолго, но всё же был момент, когда Вивиан считала, что она любила его. А потом на замену этому чувству пришло глубочайшее уважение. Она считала его наставником и считала, что многому могла у него научиться. Она ему верила, чёрт возьми. И это был второй камень преткновения, после смерти Утера, который её подкосил, после которого она уже сомневалась в том, что у неё что-то получится, что какие-либо из её прошлых планов теперь имеют смысл и вообще возможны для воплощения в жизнь.
Может, она просто сдалась тогда?..

Матильда едва заметно вздрагивает плечами, стряхивая оцепенение. Так и было: она тогда сдалась и просто приняла свою судьбу. Полторы тысячи лет забытья же словно зарядили её заново. В этот раз она готова была сражаться до последнего, точно зная, насколько несладким это самое "последнее" бывает.

- Поиграем, - легко смеётся Вивиан, допивая вино из бокала и снова наполняя его из оставшейся стоять на журнальном столике бутылки.

Разговор даётся проще, чем она рассчитывала. Возможно, родись малышка Моргана, сейчас Мод хочется называть её и помнить её именно такой - юной девушкой с горящим взором, которая с таким азартом покоряла магию, - в другом теле, всё было бы куда сложнее для неё, но Генриетта Марлоу так или иначе накладывает отпечаток на личность, и Матильда невольно думает - какая она? Расчётливая, хитрая, шахматистка?.. Пожалуй, всё вместе.

- Больше ничего серьёзного я от тебя утаивать не стану. Не вижу потребности докладывать о своём каждом шаге, да и у тебя тоже должно оставаться личное пространство, не так ли? В некоторой мере нам придётся всё равно придётся друг другу доверять. Сразу не получится, но... я постараюсь сделать всё, чтобы у нас вышло, моя дорогая.

Матильда усмехается, разглядывая кукольное личико племянницы, с её точёными чертами лица, с большими оленьими глазами и капризно вздёрнутым носом. Гера смотрит так осторожно, или, правильно сказать, настороженно, что Мод не может представлять её в другом обществе. Навести справки о связях с Каллахэнами она успела ещё до визита и теперь пытается вообразить, как эта миниатюрная женщина управляется с накачанными под завязку тестостероном мужчинами из криминального мира, как она держит их в узде и заставляет делать то, что нужно ей.
Непростой же должна быть тропинка, которой она до этого дошла.

- Утер... Мне кажется, он ни за что не примет мою помощь, - мягко улыбается Матильда. На самом деле она хочет сказать "ни за что не простит меня". - Но так или иначе, мы обречены на общество друг друга, так же, как и ты на моё. С той оговоркой, что мы с тобой прекрасно поладим. Планы... Что же, так как фора была у меня, и я смогла кое-что о тебе разузнать, а ты обо мне - ничего, я верну этот долг прямо сейчас. Я - законная дочь графа Инчкейпа, теперь, к сожалению, наследница. Спустя какое-то время по достижении совершеннолетия ушла служить в армию. Мирская жизнь в провинции казалась мне до ужаса скучной. Я была в браке, не слишком удачном, теперь это уже в прошлом. Я вернулась из командировки в начале октября, написала заявление о переводе и провела прошлые две недели, проходя собеседования и тесты для новой должности, в новом месте. Дело в правительстве, милая, которое уже заинтересовалось такими, как мы. Это неизбежность, которую мы не сможем отстрочить или как-либо остановить. Потому, как говорится, если ты не сможешь предотвратить бойню, надо её возглавить и хорошо организовать. Я планирую получить больше полномочий, больше рычагов и знать, что происходит с такими как мы, на уровне, выражаясь обобщенно, политики, скотленд ярда и армии. Я получила хорошее место. Мне нужны будут информаторы. Тебе тоже нужна будет информация и... не побоюсь этого слова, некая протекция. У нас будут разные сферы влияния, разные, одинаково значимые, и равнодополняемые, разве это не прекрасно, дорогая?

Подпись автора