Большую часть своего существования, которое Грааль так старательно прячет за крошечным отрезком жизни Даниэль Лоусон, он был лишь инструментом в чьих-то руках. Сначала это были руки великой госпожи ворон и всех тех, кого она когда-то посчитала достойными, чтобы явить спасительную силу волшебной чаши. Потом – десятки рук людей, чествующих иного бога. Бога, который оставил место лишь бесконечным страданиям, смирению и слепой вере. И каждый из них желал чуда; желал силы, благополучия, познания. Желал Грааль отчаянно и эгоистично, совсем не задумываясь, чего может желать в ответ он сам. Мог ли он вообще даже допустить подобное?

Даниэль помнит, как единственным желанием её прежней жизни была наполненность чужим безумием, яростью и силой во тьме и прохладе заоблачного замка, сотканного из камня и тумана.

Даниэль помнит, как затем её желанием, её первым самостоятельным и осознанным выбором стало возвращение домой, ключом к которому оказался прекрасный Галахад с его безграничной жертвенностью. Мимолетная свобода, окончившаяся так быстро забвенным сном уже, кажется, даже без присмотра богов.

И только сейчас… Только сейчас Грааль сумел прочувствовать до последней клеточки человеческого тела, что значит быть свободным по-настоящему. Что значит иметь реальное право выбора кого вознаграждать, а кого карать, без оглядки на волю божественной госпожи, которая создала его и копье, как два орудия своего воздействия на людской род. Один в качестве возмездия, другой – награды за верность и служение.

Коснувшись Тени, Даниэль словно ощутила всё это заново. Как тысячи жаждущих её даров вновь потянули к ней свои жадные руки. Она ощутила чужой голод и злость за неблагодарность, за предательство, за использование. Знакомые чувства, о которых Даниэль раньше даже не задумывалась, верно служа богине и выполняя свое предназначение. Она ведь должна нести мир и благость, не так ли? Она должна нести радость и дарить надежду тем, кто больше не видит света, кто достоин такой милости. Неужели по-прежнему должна?

Дани медленно идет по темным улицам, где уже сгущаются сумерки и зажигаются первые фонари. Мимо группами проходят дети, школьники, студенты. Кто-то готов отмечать Хэллоуин и уже в костюме, кто-то торопится на вечеринку по случаю праздника, что давно извратили, опошлили, превратив в маскарад уродов.

Она сворачивает в парк, ощущая внутри себя нестерпимую жажду свободы, удовольствия и… силы. Она чувствует, как зудят пальцы в поисках чистой энергии, потому что Даниэль надоело безвозмездно отдавать кому-то свою. Люди ведь такие неблагодарные. Они не заслуживают и толики того, что Грааль способен подарить им.

Дани не знает, как именно и когда чужой голод превратился в её собственный. Очаровывая теплой аурой девушку в красивом костюме ведьмы, наверняка спешащую к друзьям на одну из тусовок, завсегдатаем которых когда-то была и Даниэль Лоусон, Дани не понимает, откуда знает, что именно нужно делать. Она отталкивает от себя похолодевшее тело девушки только тогда, когда больше не чувствует вкуса её жизненной силы на своих губах. Дани облизывает их, снимая языком невидимые капли.

- Персиваль.

Она идет медленно, наслаждаясь каждым вдохом прохладного ночного воздуха, и аромат яблока с корицей распространяется по улице, словно в каждом доме пекут по пирогу. Он столь яркий, что даже горчит.

- Персиваль. – Дани шепчет его имя с улыбкой, понятия не имея, услышит ли он её, почувствует ли. Она просто идет к нему на встречу, по дороге, где они уже несколько раз гуляли вместе. Он ведь, кажется, ходит по ней каждый вечер, да?

- Персиваль, почему ты не рассказывал, насколько прекрасно чувство насыщенности?

Дани тихонько смеется, замирая посреди аллеи. Ей так хочется поделиться этим. Поделиться с тем, кто поймет и этот голод, и это бесконечное наслаждение, когда наконец-то его утоляешь.