Бессменные админы:
    ЗИМА 2021. [ Update is coming soon... ]
    Мистика, фэнтези в современном Лондоне. В игру допускаются:

    Легенды Камелота

    Информация о пользователе

    Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


    Вы здесь » Легенды Камелота » Сыгранные эпизоды » [10.09.2020] В этом богом забытом месте


    [10.09.2020] В этом богом забытом месте

    Сообщений 1 страница 11 из 11

    1

    В этом богом забытом месте
    https://i.gifer.com/jH.gif

    Лондон, "Неметон", 10.09., вечер

    Гвиневра и Ланселот (тысячу лет спустя)

    Выпить кажется отличной идеей, ровно до момента, как картинка бармена перед глазами плывет, сердце уходит в пятки и хочется закричать. Нет, выпить все-таки лучшая из идей.
    Сказ о том, как двое некогда сильно влюбленных встретились в новом мире и поняли, что им с этим еще как-то придется жить. Со всем этим и прошлым и настоящим.

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +3

    2

    В глубине души Ланселот всё еще хочет верить, что произошедшее — это всего лишь его горячечный бред. Что он просто медленно умирает в агонии от ран, возможно до сих пор в той пещере дракона. А быть может и не было того дракона, быть может он лежит в своих покоях под бдительным, но заботливым надзором жены. Быть может, Моргана что-то колдует, замешивая свои травы в ступке. Быть может где-то у изголовья стоит Вивиана… Впрочем, о чем это он. Мама умерла, жена тоже умерла. Не было больше Гвен, как не стало и самого Ланселота. Он это слишком отчетливо помнил и от того вздрагивал, раз за разом смотря на нового себя в зеркале.

    Изабелла Кейн – это та личность, которую он заставил исчезнуть, полностью заняв её место собой. С одной стороны, Ланселот даже испытывал странное подобие вины, но с другой – всё больше осознавал, насколько жизнь Иззи была никчемной и бессмысленной. Он почти нутром чувствовал её фантомное желание заснуть однажды с концами, потому что всё вокруг осточертело до крайности. Это чувство было так хорошо знакомо и самому Ланселоту. Но он почему-то открывал глаза день ото дня. Выживал в сражениях. Выживал даже тогда, когда в этом не осталось никакого смысла, и лишь дракон сумел подарить ему долгожданное освобождение. Так Ланселот думал во всяком случае, пока не понял, что стал навеки пленником Авалона и коварства Мерлина. Теперь же сам Озерный превратился в своего рода освободителя. Забавная, конечно, вышла ирония. Ланс лишь надеялся, что Изабелла Кейн обрела столь желаемый ею покой, а не попала в личную западню, в какой в свое время оказался он.

    Адаптация к реалиям двадцать первого века и тому, кем теперь Ланселот в этом веке является, проходила тяжелее, чем он ожидал. Даже спустя неделю своего нового «рождения» Ланс еще терялся. Он пытался осознать себя прошлого, осознать жизнь Иззи, соединить это как-то в цельную, последовательную картинку, а затем перевернуть страницу и начать с чистого листа. Но воспоминания Кейн мелькали перед ним непрошеными фрагментами, словно что-то инородное. Бесовские видения. Словно Ланселот сошел с ума. Особенно, когда большую часть происходящего в чужой жизни рыцарь попросту не понимал, но подсознательно, благодаря опыту Изабеллы, знал, что это такое. Иногда даже хотелось вцепиться пальцами в голову и, зарывшись лицом в подушку, глухо кричать. А от того, чтобы не вернуться обратно или еще куда подальше из этого дивного нового мира, Ланселота останавливала лишь мысль, что если некая сила вытолкнула с того света его, быть может, вытолкнула она и еще кого-то другого… другую.

    Ланселот хранил в глубине сердца крохотную надежду увидеть хотя бы одним глазком свою королеву вновь, спустя столько веков наказания разве они не заслужили это? Однако как только Ланс позволял подобным мыслям заполнить голову, он тут же себя одергивал. Разве может Гвиневра вернуться? Разве могла она не упокоиться окончательно, получив благословение небес за всё то, что ей пришлось пережить и чем пожертвовать. Не должно её быть здесь, наверняка не должно. Но…

    Всё происходящее казалось невероятным безумием.

    Рутинной правдой жизни Ланселота накрыло, когда владелец жилья Изабеллы пригрозил ту выгнать к чертовой матери, если в течение недели миссис Кейн не погасит свой долг за аренду, а последние воспоминания Иззи состояли как раз в том, что она осталась без работы и гроша в кармане. Дерьмовые перспективы по всем фронтам, и что самое мерзкое, Ланс пока понятие не имел, где бы могли пригодиться его умения в этом полном странных законов и норм поведения обществе. Всё, что ему оставалось, это надеяться на навыки Изабеллы, однако…

    - Налей мне еще, Юэн, своего фирменного. Сегодня отличный день, чтобы закончить его в твоем баре.

    …однако пока у Ланса неплохо выходило только пить, хоть и эффект от этого был не слишком заметен. Ланселот так много думал, переваривал, анализировал, что даже алкоголь не мог полностью перебить эту мыслительную головную боль.

    - Хм… - опрокинув еще один шот, Ланс в лице Изабеллы Кейн, заметил листовку о поиске сотрудника. Женская бровь поползла вверх. В голове мелькнула идея, и он ляпнул, даже толком не успев обдумать свою мысль. – Ищешь сменщика? Знаешь, мне как раз бы не помешала работа.

    Юэн Хогг Изабелле нравился, с ним было всегда интересно поговорить и выпить. Изабелле также нравился Неметон, здесь всегда тусовалось много занимательных людей, в отличие от места, где прежде работала она сама. Наверное, Ланселот впитал в себя её чувства, потому что тоже испытывал непреодолимую симпатию и к бару, и к его хозяину.

    Подпись автора

    https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/263245.gif https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/572055.gif

    +2

    3

    Бар всегда был полон тех, кому не хватило места в ином мире, в ином месте, в ином доме. Бар был домом для тех, кто желал так или иначе успокоить душу, унять нервы, напиться, что-то забыть или решить для себя. Юэн в свое время для этого его открывал, чтобы здесь можно было быть дома.

    Здесь никогда не бывало холода, потому что он не выносил его, здесь не было гобеленов и старых картин. кирпич и теплые пледы, и дерево, тут было много добротного старого дерева, которое тоже давало тепло. Иногда он проводил руками по перилами, ведущим в подвал и усмехался, насколько же добротным все здесь было.

    Насколько уютным.
    Насколько далеким от Камелота и старых интерьеров, где промозглые ветра выстужали весь зал за секунду, а ты должна стоять по правую руку короля и принимать послов благосклонной улыбкой. Даже если губы синеют и руки немеют. Неудивительно, что он не выносил холода, не так ли?

    - Ты так сопьешься и, пожалуй, будешь права, Из. - Он знал ее, знал ее склоненную голову, потому что она частенько бывала здесь, в поисках работы, в поисках жилья, в поисках приключений.

    Еще одна неупокоенная душа, которой требовалось участие, которой требовалось сделать все, чтобы дальше оно не пошло. Чтобы дальше была только смерть или что еще похуже. Он старался ее поддержать, когда у него было время и силы, она была из той жизни, из той ее части, где не было королевы, где не было прошлого и он ценил это по своему.

    Поэтому она напивалась тут, заливая очередное горе, запивая очередного мудака или прошлую жизнь, кто знает. Он не слишком присматривался, боясь увидеть лица, которых не хотел видеть, которых не хотел бы даже знать. Юэн понимал, что не укрыться, не скрыть того, кто он есть, он будет гордо нести корону, которую он вынужден был нести и тогда, но он предпочел бы, чтобы на этот раз она была чуть попроще, чуть полегче и не такой ядовитой.

    - Да, ищу бармена на полную ставку, чтобы осободить врем и для других дел. Только умеешь и ты смешивать пойло и не давать посетителям скучать, Иззи? - Он протер стакан, поставил его на полку и только теперь повернулся к ней, чтобы рассмотреть повнимательнее.

    Повернулся и замер, теряя дыхание и способность видеть на секундочку. Он не ожидал, он нет-нет-нет, не ожидал, только не его, только не сейчас, только не так. Не его. Пусть хоть сам сатана, о котором столько разговаривали в аббатстве, пусть хоть черт, Морриган сама со смертью на руке, но не он.

    - Ланселот. - Выдохнуть тоже получилось с трудом.
    Получилось и он замер, опершись на стойку. Черт-черт-черт.
    Ланселот.
    Сам Ланселот?!
    Ну какова удача, какова сука не передать словами.
    - Вот и встретились снова, не так ли. - Юэн натянуто улыбнулся, не зная куда себя деть.

    Не то тело, не те амбиции, не то поведение, не та Гвиневра. Не тот даже образ.
    Все сломалось.
    И что чувствовать? Что чувствовать сейчас, теперь, когда он здесь? Что?

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +3

    4

    Изабелла привыкла искать решения своих проблем на дне стакана, в окружении Юэна и его бара. Она раз за разом приходила сюда, в одно и то же время, заказывая любимый бурбон, и засиживалась до самого закрытия. Не пьяная в зюзю, но достаточно, чтобы хватило решимости выпустить всех внутренних демонов чуток прогуляться на воле. Достаточно, чтобы не бояться говорить о наболевшем или просто уютно молчать, наблюдая как Хогг мерно протирает бокалы и приводит стойку в порядок перед новой сменой. Иззи это всегда успокаивало. Будто бы заглянув мгновением на другую сторону жизни, Изабелла получала необходимый заряд сил, чтобы вернуться в свою. А к концу рабочей недели всё повторялось.

    Ланселот решил не изменять традициям – ни своим, ни девушки, жизнь которой он так нагло забрал себе. Тем более, что демонов у него куда больше, чем у исчезнувшей Иззи. Да и сам бар удивительным образом напоминал ему о былых странствиях. О временах, где он сбрасывал с себя оковы собственной личности, кутался в лохмотья поверх отросшей бороды, и ничто не выдавало в нем рыцаря круглого стола, защитника королевы и друга Артура.

    Неметон напоминал ему о временах, когда под маской притворства Ланс мог быть действительно настоящим, без груза из навешанных на него ярлыков о благородстве, ответственности, долге. Без груза вины и обязательств, что петлей сжимали шею, готовясь вот-вот вздернуть.

    Неметон напоминал ему о временах, где у него был друг далекий от двора, интриг, который не смотрел на него с болезненным обожанием, вожделением или ненавистью, а просто был рядом, готовый слушать. Друг, с которым он путешествовал по стране, от ночлега к ночлегу, от трактира к трактиру, и чем дальше они уходили от Камелота, тем легче и теплее делалось на сердце.

    На несколько мгновений Лансу даже показалось, что внутри этого бара он вновь ощущает себя немножечко… счастливым? Несмотря на всё пережитое до и после смерти, несмотря на перспективы и отвратительное настоящее. Несмотря на собственную потерянность и бесконечную ненужность этой эпохе. Возможно, Юэн подмешивал крупицы счастья в свой бурбон, кто его знает. Или Красный рыцарь просто уже хорошенько пьян.

    В любом случае, Неметон полнился духом свободы и уюта, что в один период затопили Ланселота до краев, и сейчас его вновь тянуло к ним, как до него тянуло Изабеллу, пусть и вместо нищенских тряпок, теперь защитным покровом Озерного стало новое тело. И раз в этом времени в рыцарях больше нет нужды, раз нет больше ни королевства, ни короля с королевой, то Ланс с удовольствием бы остался в этом месте. В месте, где ему хоть немного спокойнее и хаос внутри головы забивается голосами снаружи, смехом, теплом от болтовни с Юэном. Ведь именно так чувствовала себя здесь Иззи. Так чувствует и Ланселот, ища осколки прошлого на дне стакана с выпивкой.

    Ланс не сразу понимает, что голос, назвавший его настоящее имя, это не пьяная галлюцинация в голове, не болезненное воспоминание, не чья-то издевка. Когда он поднимает глаза на Юэна, но видит совершенно другую фигуру, лицо, волосы, - стакан выпадает из рук и с глухим стуком соприкасается с полом.

    Не может быть! Нет, нет, нет. Это какая-то магия.

    Мираж рассеялся, но Юэн Хогг продолжает смотреть на Ланса, как когда-то смотрела королева, продолжает говорить с ним, и сердце болезненно замирает, как и дыхание.

    Всё, чего хочется Ланселоту, это крепко её обнять. Он даже приподнимается, опираясь на стойку, но застывает, не в силах оторвать взгляда, словно они по-прежнему в замке, на виду у всех придворных дам и рыцарей. Наверное, привычку делать всё украдкой уже не искоренить, она въелась под кожу.

    - Теперь я понимаю, почему так хотел прийти сюда. Дело не в Иззи, дело в тебе. Меня всегда тянуло туда, где была ты. – Ланс осторожно касается кончиками пальцев руки Юэна и слабо улыбается. – Дорогая Гвен, я думал, что больше никогда не смогу тебя увидеть. А ты изменилась… - его улыбка становится чуть виноватой, но затем он кивает на себя, добавляя, - как и я. Никто не мог предугадать такого поворота, правда?

    Вдохнув, Ланс садится обратно, но руки Юэна так и не выпускает. Словно боится, если отпустит, Хогг снова окажется просто Хоггом, а мираж с Гвиневрой превратится в действие бурбона и игру воображения самого Ланселота.

    - Прекрасное место. Впрочем, всё, за что ты берешься, становится прекрасным. И как давно?.. Давно ты здесь. Это ведь правда, да? Правда ты, мне не мерещится? Страшнее всего, если я сошел с ума и всё это лишь больной сон.

    Подпись автора

    https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/263245.gif https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/572055.gif

    +2

    5

    Это больно.
    Юэн не знает что такое больно, не помнит что такое больно, не хочет помнить что такое больно. Но он смотрит на Ланселота, на человека, которого любил так долго, на того, кто согревал его теплыми ночами, кто своими улыбками делал дни светлее, кто своими подвигами превозносил имя Гвиневры, королевы для короля.

    Он смотрит на человека, который спас его от коста, который защитил его от болезненных смертей, козней, клеветы, который дал ей уйти в монастырь, который отпустил ее, который любил ее преданно и беззаветно и не знает, Юэн просто не знает что чувствовать теперь. Что он должен тут узнавать в нем? Что он должен сказать? Что он должен сделать?

    Тишина растягивается, как и момент единения, узнавания, опустошения.
    Они по разные стороны одной барной стойки и Юэн очень хочет протянуть руку, прикоснуться к миражу, ощутить тепло кожи, сделать что-то, чтобы все это стало реальностью. Его прошлое, его горячо любимое, самое драгоценное, самое потустороннее прошлое.

    Они так давно разошлись, они забыли друг друга, они не выбрали друг друга. Гвен вздыхает, ее горе такое объемное, такое страшное в своем одиночестве, в своем гневе и радости, ее горе не горчит, не требует от нее участия, не звенит в пустоте.
    Она простилась с ним, она забыла его, она не выбрала его.

    - Прости. - Юэн хрипит, потому что стискивает все внутри, потому что голос потерян, потому что он и сам потерян. - Это было так долго.

    Они не виделись, они не знали друг о друге, они вынужденно забыли друг друга. Он вздрагивает от прикосновения Иззи, Ланса, как теперь их воспринимать? Как называть? Что делать дальше? Какой шаг следующий?

    Их любовь была такой острой, как нож у самого горла, такой яркой, как костер, который так и не согрел никого. Они были расколоты и разбиты, все что осталось им для себя - пустота и сломанные сердца. Что они сделали друг с другом? Что они смогли сделать? Что они преподнесли?

    - Я рад тебя видеть, любым. - Юэн улыбается, и чувствует как слезятся глаза. Так много внутри чувств, так много внутри утраченных, потерянных слов, извинений, мольбы. - Ты не изменишься никогда.

    Юэн усмехается, утирая глаза рукавом. Ему отчаянно больно, но это так прекрасно, так хорошо, самое ровное из чувств внутри, самое правильное. Его нож снова у самого горла, по острию течет капля крови и соскальзывает раз за разом.

    - Я здесь? Очень давно и недавно. - Он усмехается, поглаживая костяшки пальцев теперь уже Изабеллы. - Моя память проснулась со мной в сентябре, в остальном ничего не изменилось, на самом деле никто не изменился из нас я так понимаю. Только все теперь несколько странно и ново. И столько свободы, Ланс, столько безумной свободы, бесконечной, прекрасной.

    Юэн качает головой.

    - Как ты?

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +2

    6

    Ланселот всегда рассчитывал только на одну жизнь.

    Он не верил, что после смерти попадет в райские кущи, о которых так славно пело христианство, заставляя своих адептов покорно склонить голову и каяться, каяться, каяться. Да и о каком рае вообще можно было говорить в его случае, пусть тот и правда где-то существовал? Рай не светил Ланселоту не при каких условиях, убей он в свое время хоть всех магических тварей Туманного Альбиона лично.

    Он не особо верил и в сказки матери о встрече с богами и непрерывном цикле жизни. Ланселот думал, что его худшим концом станет бесконечное пламя за все совершенные безумства, в лучшем – убаюкивающая тишина и забвение. Но вселенная сыграла иначе. Она решила объединить самые печальные итоги обоих миров, между которыми Ланс всегда балансировал, в один, и обрушить его на голову рыцаря до скончания времен.

    Ланселот рассчитывал на одну жизнь, а получил целых три, только вот, как потратить третью, когда потеряны все ориентиры, цели, стремления, когда больше сам не свой и в переносном, и в прямом смысле, Ланс совершенно не представлял. Он чужой здесь. Чужой этому миру, времени, телу. Он был чужим и раньше, хоть умело и скрывал это ощущение день ото дня.

    И только рядом с ней появлялся просвет, а сердце начинало биться чаще. Только рядом с ней щемящая боль внутри от груза возложенной на него ответственности, вины, долга оборачивалась странным удовольствием. Рядом с ней хотелось жить, хоть по-настоящему рядом - полноценно и всеобъемлюще - он быть не мог.

    И вот, она здесь. Она снова появилась в его уже третьей недожизни, словно луч света, словно указатель, что всё не просто так, что он не случайная выпавшая переменная из магического уравнения очередных богов и их последователей, а даже если и так, то он не одинок – Гвиневра тоже одна из них и снова рядом. Она снова в поле его зрения: живая, реальная, из плоти и крови. Он чувствует тепло её пальцев, и от этого весь мир вокруг останавливается.

    В первые мгновения осознания, что их встреча не алкогольный дурман, не сон, не очередной обман, призванный его помучить и добить и без того уставшую от вечного бремени душу, Ланселоту хочется с болезненной радостью скулить, словно потерявшемуся псу, что вновь обрел хозяина. Но он сдерживает себя, всего себя, от необдуманных порывов и только глупая улыбка расползается на губах, в которой смешались и счастье, и страх, и грусть, и толика смущения.

    - Я… странно. Не могу понять, не могу до конца устаканить, кто я теперь – Ланселот Озерный или Изабелла Кейн. И кто теперь ты? Моя королева или Юэн Хогг, с которым здорово выпить бурбона после работы за душевной беседой. Кто мы теперь и что делать дальше? Я помню о свободе лишь то, как пытался вырвать ее частицы наедине с тобой или в дальних странствиях. А теперь, обретя её полноценно, понятия не имею, что с ней делать. Но для тебя она подарок, не так ли? Теперь ты можешь сделать всё, о чем мечтала в прошлом, не думая о том, что скажет семья, муж или подданные. Пожалуй, ты заслуживаешь этого шанса, как никто другой.

    Подпись автора

    https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/263245.gif https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/572055.gif

    +1

    7

    Если разбитое сердце было чем-то, что Юэн давно не чувствовал внутри, то вот оно во всей красе. Он жмурится, потому что осколки скользят по пальцам, сыпятся на пол, бьются-бьются-бьются снова и снова, вот оно, перед ним его сердце, его мысли, его душа.
    Была когда-то его.

    Он не знает ни что сказать, что сделать, чтобы остановить иллюзию того, что кровь медленно стекает по пальцам, скользит на пол и там собирается в лужи, невыносимо темного, невыносимо красного цвета. Он не знает что сказать, что сделать, что предложить, что тронуть, чтобы все это рассыпалось в прах.

    Или чтобы не рассыпалось?

    Юэну остается только сглатывать вязкую слюну в сухом рту и задыхается. Чертовски сложно все это осознавать, чертовски страшно смотреть на него и не на него. Иззи, его девочка, его подруга, его опора, ну не смешно ли? Еще один бармен, еще одна заблудшая душа, еще одна отчаянная, которая хотела забыть все и он не мешает, не мешал тогда и не мешает сейчас не так ли? Так почему?
    Почему он так отчаянно хочет чтобы она его знала? Чтобы она его помнила? Чтобы она была рядом? Почему?!

    - Я, - он делает глубокий вдох, - не знаю что сказать. Не знаю как сказать или что отметить в моей голове галочками, чтобы показать насколько свобода сейчас стала опасной или нужной мне и не мне в том числе.

    Он разводит руками, пытаясь в тоже время перестать видеть кровь под ногами и перестать смотреть на ее новое лицо, точеное, красивое, со скулами, которые хочется обвести пальцами, с глазами, в которых плещется то самое безумие, которое идет с ними рука об руку. Кто она теперь для него? Бывшая? Будущая? Прошлая или настоящая?

    - Мы дружили. - Он пожимает плечами, потому что ему больше нечего сказать.

    Они с Иззи были кем-то кого так можно назвать - друзья. Они с Иззи ценили это, Юэн точно ценил. Он не знает куда двигаться дальше, не в прошлое, нет-нет, там слишком больно. Там все еще слишком много боли от того, что они оставили друг от друга, от той иссушающей страсти, которую они так и не утолили, оборвав все контакты.
    Она ушла первая, не так ли. Она ушла и хлопнула всеми дверьми, которые нашла. Монастырь - не смешно ли, для королевы, для той, кто любила и была любима в ответ, для той, кто к моменту ухода уже не была ни святой, ни вознесенной. Она не знает как описать, она не знает что сказать, она не знает что ему дать, какой осколок из тех, что она собрала после него?

    Самый красный? Синий? Или ни один из них?

    - Что с нами будет теперь? - Что ты сделаешь с нами? Что еще я сломаю в тебе, в себе, прежде чем мы остановимся?

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +1

    8

    Он был готов убить за каждый упавший волос с её головы, за каждую слезинку, оброненную по чьей-то вине, не осознавая долгое время, что больше всего вреда Ланселот причинил Гвен лично. Что все невидимые раны друг другу нанесли они сами своей страстью, связью, своей тайной и болью от невозможности выбраться из этого замкнутого круга. Это была какая-то бесконечная зависимость, безумие, от которого временами становилось страшно, но еще чаще, которым они упивались.

    Ланс помнит всё это, каждую деталь, каждый оттенок чувств, что испытывал от присутствия Гвен рядом, от её прикосновений или тихого шепота на ухо, глядя в глаза Юэна. И вздрагивает от бешеного стука сердца. Королева всегда заставляла биться его сильнее, с первого взгляда, с первого слова, с первой улыбки. Ланс только сейчас понимает, насколько был тогда опьянен ею. Он думал о ней даже когда был заточен один на один со всеми своими демонами. И она была одним из них. Возможно, самым главным. Демоном, что Ланселот сам призывал из глубин памяти в безвременьи, окутавшим его по ту сторону завесы.

    На самом деле, Ланс почти гордится ею за то, что у неё первой хватило духу повернуть это колесо Сансары в другую сторону. Поставить жирную точку, пусть она и причинила новый виток отчаяния и боли. Но это хотя бы стало последней раной, которую они нанесли друг другу. Гвен всегда была храброй. Намного храбрее его, если честно. Она терпела его срывы, его необдуманные поступки во имя нее и во имя собственного безумия. Гвен несла на себе бремя королевства и замужества с Артуром, осуждения со стороны двора. Гвен хватало сил и смелости держать голову гордо поднятой, не отступая от самой себя, в отличие от Ланса, который носился по стране раненым зверем в точности, как носилась внутри его душа. И каждый раз Гвиневра принимала его обратно. До тех пор, пока не наступил тот самый конец. Сейчас он благодарен ей за него, ведь у самого бы ничего не вышло.

    - Прости меня, – после недолгого молчания, наконец-то, осторожно шепчет Иззи. – Я знаю, что мог бы остановиться раньше, если бы захотел. Мог бы не дать случиться всему тому, что случилось. Мог бы спасти тебя от лишней боли. Я многое мог бы, но не сделал. – Ланс прижимает руку Юэна к своей щеке и закрывает глаза. – И даже если бы мне дали шанс всё исправить, я бы не стал ничего менять. Я бы еще раз пережил все то, что между нами было, Гвен. Я бы снова убил за тебя, снова предал. Моя любовь всегда была слишком эгоистична и болезненна. Все, кто любил меня – страдают. Все, кого любил я – страдают еще больше. Прости меня за это.

    Ланселот кашляет, в горле пересохло и в груди жжет так сильно, что тяжело дышать. Он тянется к рюмке в надеже затушить этот огонь, но так и замирает с ней в руках, морщится и отставляет в сторону. Он чувствует себя, будто в похмелье, и дело совсем не в алкоголе. Ему тошно от этого, и снова хочется броситься с головой в эйфорию и безумие. Вновь попробовать губы Гвен на вкус, и утонуть от ощущений её близости. Но внутренний голос говорит твердое «нет», осаживая все порывы. Новая жизнь дана им не для того, чтобы опять друг друга покалечить, не так ли?

    - Что с нами будет? Не знаю, Юэн. – Ланс улыбается, называя королеву новым именем, перекатывает его на языке. – Наверное, то, что мы сами захотим. Больше нет королевства, обязательств, долга. Есть только жизнь, давай попробуем просто жить в подаренной нам свободе, – короткий вздох прерывает его речь, после которого голос Иззи становится еще тише и слегка хрипит. – И быть друзьями. Я по-прежнему готов умереть за тебя, если потребуется, но больше не хочу причинять боли. Не хочу, чтобы ты вновь столкнулась с моими демонами.

    Подпись автора

    https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/263245.gif https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/572055.gif

    +1

    9

    Остается дышать и стараться не упасть в воспоминания, не всхлипывать, не пытаться проговорить то, что не было сказано тогда. Просто дышать.
    И Гвен дышит, вспоминая себя, осознавая себя. Она больше не хрупкая женщина, она больше не носит корону, не выпрямляет спину и голову не вскидывает, чтобы казаться выше. Больше нет платьев из тяжелых тканей, что метут пол собой, больше нет кольца, которое показывает принадлежность к чужому, чуждому ей роду Пендрагонов. Она больше не королева, Гвен дышит, она больше не женщина, вдох-выдох, она Юэн, который выбрался из бедности, она парень, который строит собственную жизнь, она влюбленная, она свободная, она больше чем королева Гвиневра.

    Юэн смотрит на Ланселота, сколько близости в его глазах, сколько печали, сколько любви, которая разбилась о берега их реальности. Сколько боли они видят друг в друге, сколько смысла скрывается под ними, сколько отчаяния, печали, сомнений.

    - Как давно мы были. - Он говорит это для себя, просто обретает голос в этой отчаянной буре эмоций. - Как давно.

    Юэн стихает, отголоски внутри, мысли, планы, раздумья, все это кажется таким неважным, таким ушедшим, таким болезненно-пройденным. Он рад и отчаянно грустен, потому что Ланс, нет, Иззи, перед ним, грустная, отчаянная, погребенная под виной, сломленная, окончившая свой путь смертью. Юэн хочет прикоснуться к ней, подержать ее, отвести от нее печали, сохранить ее веселый и задорный смех. Он хочет чтобы ее печаль была небольшой, чтобы ее грусть не проникала в глаза, чтобы ее боль не убивала ее.

    - Мы там были вместе, Ланс. - Он ободряюще улыбается. - Во всем этом вместе и в боли, и в горе, и в радости. Нам повезло и нет, мы прошли и закончили, не так ли? Все закончилось, милый.

    Юэн ласково ведет кончиками пальцев по чужому лицу, ему отчаянно хочется обнять ее, забрать ее боль, сделать ее мир лучше, сделать ее терпимее, сделать ее сильнее. Он улыбается, да, что с ним будет? Что они сделают друг с другом в этой жизни? Что сделает с ними любовь на двоих, разделенная и разодранная в клочья? Что будет?

    Он вздыхает, пытаясь не думать об этом, пытаясь не вникать, пытаясь быть последовательным. Они проживут вместе вечность не так ли? Они будут близки? Они будут равны? Они будут опорой друг другу. Их жизнь больше не будет кольями и пиками в сердце, нет ревности, нет боли, нет отчаяния, нет безумия и единения.

    Кожа под его руками теплая, мягкая, шелковистая. Глаза перед ним полны страданий, океаны, переполненные прошлым, не отпустившие, не забывшие, не шагнувшие в глубь веков, в глубь себя.

    - Все начнется с начала и будет иначе, я верю что будет иначе, потому что так должно быть. Потому что больше нет “нас” и это все еще больно.

    Юэн готов говорить еще и еще, так много мыслей, так много тем для них. Так много несовпадений, отчаяния, сомнительных шагов, сомнительных движений, сомнительных взглядом. Так много мира перед глазами.

    - Нас больше нет. - Он пожимает плечами. - Костры отгорели, боль унялась, утихли старые слова и раны, и даже если это не так, мы там будем, обязательно будем. Потому что мы должны взять то, что принадлежит нам.

    Он гладит Иззи по щеке и вздыхает.
    Все должно быть иначе теперь.

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +1

    10

    Она повторяет его слова, но кажется, что из ее-его уст они звучат горче. Гвен соглашается с мыслью, с предложением, что «они» закончились и идет в этом понимании дальше, возможно, намного дальше, чем Ланселоту на самом деле хотелось бы в эту минуту.

    Всю его жизнь Гвиневра была его константой, его путеводной звездой, альфой и омегой его проклятой судьбы, от которой он уходил и к которой всегда возвращался по замкнутому кругу. Ланс едва ли помнит время «до» Гвен и совершенно не хочет вспоминать «после». Но теперь оно наступило, теперь они свободны от своего прошлого и друг от друга. Теперь они получили то, о чем, возможно, мечтали, но боялись себе признаться, получили то, чего, наверное, раньше страшились. Только Ланселота все равно тянет к королеве на слишком тонких уровнях, чтобы просто так от этого отмахнуться.

    - Нас нет прежних, Юэн, но мы всегда можем стать кем-то еще, не так ли?

    Чужие пальцы на щеке успокаивают. Их прикосновения действуют на Ланса сильнее, чем он думал, и он улыбается. Во взгляде Гвен столько тепла и заботы, столько причастности, но все же в нём появилось нечто новое – спокойствие и свобода. То самое, чего им так не хватало в прежней жизни.

    Сможет ли он воспользоваться этим даром столь же умело, как Юэн? Сможет ли начать свою жизнь, никак и ничем не сопряженную с жизнью Гвиневры и остальных? Ланселот ощущает свою свободу как некую пустоту, и эта пустота всё равно привела его к её бару, к её ногам. Он усмехается, понимая, насколько, видимо, безнадежен, раз даже со второй попытки первым человеком, которого он встретил и который действительно способен ему помочь адаптироваться в новом мире, оказалась всё та же Гвиневра. Он определенно безнадежен, потому что никак не собирается сопротивляться столь странному и насмешливому стечению обстоятельств и их линий судьбы. Он вновь готов остаться подле своей королевы в любом статусе, в любой ипостаси, тем самым, пожалуй, отвергая подаренный ему нынче шанс. Ланс просто не сможет находиться слишком далеко, зная, что Гвен снова здесь – живая и настоящая, и жить спокойно без возможности видеть её новое воплощение достаточно часто, чтобы не сойти с ума от тоски и сожаления.

    - Не спеши от меня отказываться, дорогой, - Иззи смеется, немного грустно, но всё же с каким-то задорным смирением, - я еще могу быть полезен. Пусть я больше не бравый рыцарь без страха и упрека, а девушка с покалеченной спиной, но коктейли у меня получаются отменными. Позволишь?

    Изабелла плавно обходит барную стойку, оглядывая содержимое полок. Затем достает сухой лондонский джин, апельсиновый ликер, сок и немного колотого льда. Смешивает в нужных пропорциях в шейкере, процеживает, и вот, спустя несколько минут перед Юэном в охлажденном бокале для мартини стоит прозрачно белый коктейль, украшенный лимонной цедрой.

    - «Белая леди» для самой прекрасной леди в шестом веке и не менее прекрасного юноши в настоящем. – Ланс кривит в ухмылке уголок губ и выражение лица Изабеллы становится хитрым, а вот голос звучит с осторожностью. – Нас прежних больше нет, Юэн, - повторяет сказанные ранее и Гвен, и им самим слова Ланс, - но давай попробуем стать кем-то другими. Попробуем заново узнать друг друга и посмотрим, куда нас это приведет. Но для начала мне нужна работа и… - Ланселот слегка мнется, неловко прикрывает глаза ладонью, понимая, как идиотски звучат его слова и чувствуя себе не лучше. – И я готов быть твоим верным сменщиком. В смысле, работать даже сверхурочно.

    Подпись автора

    https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/263245.gif https://forumupload.ru/uploads/001a/f0/c8/199/572055.gif

    +1

    11

    Он вздыхает, потому что жизнь не кажется простой, потому что ничего между ним и Лансом не закончено, потому что они слишком сильно упали в свое время и разбились, а теперь время собирать себя заново. Слепленные осколки еще хрустят в местах, где стыки слишком неровные, они все еще сыпятся, они все еще помнят прошлое лучше, чем живут настоящим.

    Юэн не хочет двигаться дальше, было бы здорово возродить что-то такое утерянное, было бы здорово быть с кем-то, кому он уже тысячу лет как доверяет. Он хочет чтобы это продолжалось, потому что так проще, потому что так безопаснее, потому что так он сможет снова и снова совершать одни и те же ошибки и может быть чему-то научиться в процессе. Но, улыбка легко касается его губ, Ланс слишком дорог ему, чтобы использовать его вот так.

    Ланс путеводная звезда его прошлого, человек который достал его из кошмаров, отряхнул и поставил на пьедестал рядом с собой. Ланс тот, за кем выстраивается очередь, кого ждут, кого ценят, кого любят. Юэн качает головой, Ланс тот кого должны любить, иначе он исчезнет, усохнет, завянет, перестанет быть, но может ли он любить с той силой, которая ему нужна? Может ли он? Должен ли он?

    - Да, конечно, никто не собирается отбирать у тебя работу. - Он отступает в сторону, уступая ей место за стойкой и прислоняется спиной к стене.

    Нет, они больше не вместе, не так как было ранее. Хорошие друзья, доверенные лица друг для друга, выбор, который они сделали определяет их текущий статус. Не будет сказки где королева вышла замуж за рыцаря и они прожили долгую счастливую жизнь. Не будет выбора, который сломает их еще раз в том же месте. Юэн смотрит за тем, как Иззи двигается, как легки ее руки в обращении с ножом, как быстры жесты, как горька усмешка на ее губах. Да, этот выбор им уже не повторить и не стоит оно того.

    - На том и определимся, сменщик, поддержка, опора, тайная или не очень разведка. - Он смеется, делая первый глоток. - Теперь прекрасная леди не я, что тоже в какой-то мере радует не так ли? Толика свободы от прошлого!

    Он вздыхает, коктейль потрясающий, Ланс предлагает свои услуги рыцаря, что ж не пора ли использовать его так, как стоило бы тогда? Если бы у него было там больше сил, если бы у него было чуть больше свобода он бы смог изменить собственную судьбу и жизнь. Он смог бы действовать в интересах своей персоны.

    Юэн рассматривает Иззи как один из активов, дорогой, стоящий актив, который можно будет использовать. Часть рыцарей никогда не ходила за Артуром верно? Часть из них, особенно те, кто были в охране королевы, были преданы Ланселоту иначе не было бы сражений за ее честь? Юэн взвешивает все за и против своего решения, что ж, ему выбирать в этот раз?

    - Мы больше не те, кто были раньше но у нас все еще есть миссия не так ли. И если ранее рыцари спасали людей от существ, которые прятались в темноте и по ночам о них рассказывали страшные сказки, то теперь? От кого теперь вы будете спасать мир? От себя? От существ? От друидов и жриц? Кто теперь будет преградой на пути короля или королей? - Он сглатывает. - Я хотел бы чтобы в баре было место для каждого, для всех. Я хочу чтобы тут был островок безопасности, который оберегают сильнейшие.

    Юэн в упор смотрит на Ланса, пытаясь понять улавливает ли тот о чем идет речь.

    Подпись автора

    А звери мои ночью,
    рвут кожу и плоть в клочья
    .
    https://i.imgur.com/tLRCK3U.png

    +1


    Вы здесь » Легенды Камелота » Сыгранные эпизоды » [10.09.2020] В этом богом забытом месте