— Ты, наверное, призрак? — Бу!
Лондон
Мод и Кэт
Маме нужна помощь, и дочь ей не отказывает, главное, чтобы папа не знал.
[19.11.2020] — Ты, наверное, призрак? — Бу!
Сообщений 1 страница 5 из 5
Поделиться12021-03-24 22:56:41
Поделиться22021-05-03 19:27:16
- Это на несколько минут, и только. А если будут проблемы, не более, чем на полчаса.
Улыбка Матильды не выглядит искусственной, хотя она именно такой и есть, и обоим находящимся в этой комнате ясно, что то, что они собираются сделать, может иметь свои риски и серьёзно сказаться в будущем.
Но сделать это необходимо, считает Матильда, бережно поглаживая покоящийся на её плечах пепельно-розового цвета шарф.
Одной из первых лояльных старому Авалону жриц, которых повстречала Матильда после пробуждения и возвращения в Лондон, была именно Ула. Мод помнила её в прошлой жизни, помнила её старость, Ула была старше её на десять лет, и к трагически известным событиям при Камлане выглядела настоящей старухой: полноватой, с пучком седых волос на затылке и вечно ворчащей. Её дар предсказания не раз служил Авалону и Вивианне верой и правдой, хотя, несколько раз и крупно её подставил.
Видеть Улу молодой и цветущей было восхитительно. Сегодня же утром, глядя на перепачканную запекшейся кровью копну густых рыжих волос, Матильда чувствовала себя так, будто её сердце было разбито. Только волосы и напоминали о той смеющейся девушке с ярко-зелёными глазами, потому что эта жрица стала ещё одной жертвой того самого существа, которое тогда чуть не достало их с Дэймоном, и оковы проклятия которого до сих пор висели на её шее тяжелой цепью.
На рассвете, глядя на изуродованное тело молодой девушки, Мод думала: никто не должен умирать таким образом, а особенно - подданные Триединой, женщины, которые отдали себя служению богине ради мира и процветания в стране. Никто из тех, кто ещё вчера улыбался и звонко смеялся в динамик телефона, не должен пялиться в потолок опустевшими, подгнившими глазницами, нелепо раскинув истончившиеся конечности.
Жертв неизвестного существа Мод видела не впервые, и чем дальше, тем больше ей следовало бы привыкать к этим прискорбным зрелищам.
Но этого не случилось.
Каждый раз, наблюдая очередной труп, Мод всё явственнее ощущала тесные путы проклятия на своей коже.
И зрелище себя самой, такой же беззащитной, нелепой в своей смерти и опустошенной, преследовало её по ночам.
Ничего не могло помочь. Она видела то себя, то Утера, теперь Дэймона, человека, который готов был её удушить, и всё равно мысль о его смерти почему-то пугала и вызывала позывы тошноты не меньше, чем собственная.
Именно поэтому в этой пустынной квартире находилось двое: Матильда и её должник из прошлой жизни, один из мелкого народца, ныне носящий имя Грегори. Грегори был одним из тех, кого теперь называют гиками, и хипстерами заодно - в квадратных очках, клетчатой рубашке, с жидкой бородёнкой; обутый в кеды, то и дело переставляющий ноги на полу в попытках устроиться поудобнее на узком деревянном табурете.
Далёкие пятнадцать веков назад Вивианна помогла ему спасти семью (и собственную шкуру) в обмен на ответную просьбу, когда она ей понадобится. Кто же знал, что всё это займёт такое время. То ли в страхе перед былым могуществом верховной жрицы, то ли под влиянием харизмы мисс МакКей, Грег, полный сомнений и страхов, безропотно согласился на свою странную и страшную участь в этой миссии.
На какое-то время он должен был стать новым вместилищем для духа Улы. Он достаточно силен и выдержит её искру, а, значит, Ула сможет рассказать Мод, что именно произошло, как её нашли.
Как она была убита.
Грег подпрыгивает на месте, когда в дверь звонят. Мод спешит открыть её, и тепло улыбается стоящей на пороге Анне. Её девочка, только она согласится на такую авантюру без лишних вопросов. Мод целует Кэт в щеку и пропускает внутрь, взглядом указывая на мужчину, что сидит на стуле посреди комнаты. И мягким жестом стягивает шарф с собственных плеч, протягивая его дочери.
- Грег любезно согласился нам помочь, - кивает Мод.
С добровольным согласием оболочки призыв произойдёт куда проще.
Шарф больше не в руках Мод, и она невольно скучает по его ласковым объятиям, по лёгкому запаху духов, по тому, что одно лишь прикосновение к нему напоминает о хозяйке..
Любимый шарф Улы, который не отправится вместе с ней в печь крематория.
Её якорь.
- Подпись автора
Поделиться32021-05-07 16:25:36
Когда звонит Мод, Кэт, не раздумывая, соглашается на встречу, чтобы помочь. С точки зрения этики их поступок будет самым неэтичным, но все же, часть, та сама, что принадлежала Анне, напоминает о том, что она может, и это самое главное. Этика пятого века весьма отличная от этики века двадцать первого, и это еще одно разительное отличие, которое иногда раскатывает миры в параллели. Но Кэт смиряется с этим так легко, что почти стыдно; срывается с места и мчится по заданным координатам.
Она беспокоится только за то, что давно не делала ничего подобного (вдруг не выйдет?), но не более. Прокручивает в памяти схемы действия, снова дивясь тому, что полторы тысячи лет ничто, и все данные ей навыки она помнит, будто вчера горела на костре в Камелоте. Это она бы с радостью забыла, но стереть подобные воспоминания не просто, и даже чужое тело на них ведется.
Это психосоматика, убеждает себя Кэт.
Это пройдет, обещает Анна.
Психиатр бы рыдал от восторга, будь у него такая пациентка (и еще сотни ей подобных) с рассказами о чудесах в собственной голове, на них можно было бы защитить диссертацию и стать кем-то, если до того был никем.
Но психиатра не было, а Кэт подземкой добирается на другой конец города, ежась под порывами осеннего ветра, одновременно купаясь в холодных лучах солнца: ноябрь вот-вот был готов разразиться дождями на все полгода, и унылое очарование древнего города начинало впиваться в кровь, разбавляя его странным привкусом. Она торопливо пробегает по тротуару, сверяется с сообщением (то самое место), и с волнением останавливается на считанные секунды. Дальше что-то будет.
За порогом нужной квартиры Мод не одна. Паренек, похоже, вообще не очень понимает, на что его подписали.
- Привет, - шарф скользит в руки, словно живой, обматывается вокруг запястий, холодит шелком. Кэт выдыхает, чувствует последнее прикосновение его хозяйки, за которым в права вступила смерть. На миг ее охватывают сомнения, а что, если не выйдет? Кэт поднимает взгляд на Мод, уже готовая спросить, уверена ли та в том, что они делают, но вместо этого осознает и без слов, да, она уверена. - Ну раз так, значит, не будем устраивать долгие прелюдии.
Кэт снимает пальто, подходит к Грегу, зорко осматривает квартиру: никого, Ула покинула это место, но оно и нормально, травматичные воспоминания вряд ли способны сохранить здравый смысл духа. Приходится замереть перед Грегом, нужно сказать Мод то, что следует, предупредить:
- Смерть была совсем недавно, Ула все еще может находиться в ужасном состоянии, может не понимать, что произошло. - Жирный намек на то, что все рискует пойти не по плану. Но в глазах Мод решимость, а Кэт и не оспаривает ее, в конечном счете, им может повезти. Она снова обращает свой взгляд на Грега: - Грег, от тебя требуется совсем не много, слушать мой голос, следовать за ним, не сопротивляться тому, что будет происходит.
Заклинание должно будет расслабить вместилище достаточно, чтобы дух Улы мог войти в него, сознание Грега на это время будет спать, усыпленное зельем (Кэт спохватывается, достает его из сумки), которое протягивает ему:
- Выпей.
Грег недовольно ерзает на стуле, острый запах травяного настоя парит по квартире. Он хочет оспорить свое согласие, но встречается глазами с Мод. Никакого сопротивления Верховной жрице, в этом весь смысл.
Кэт обматывает шарф вокруг запястий Грега, аккуратно сжимает его своими пальцами, чувствует, как замедляется пульс Грега. Синхронность ее действий и эффект зелья должны быть совершенны в своем сочетании, Кэт начинает мягко бормотать слова ритуального заклинания, держит крепко запястья Грега, наблюдает за ним.
Он погружается в транс, Кэт продолжает призывать Улу, голос звучит чуть громче, чтобы Грег его слышал.
- Впусти в себя Улу, Грег, стань ее временным вместилищем.
На пятом круге повторений дух белесой дымкой формируется вокруг, по щекам и рукам проходится мороз, на миг перехватывает дыхание. Кэт старается не запинаться (собьешься, все придется начинать сначала), взывает к Грегу:
- Впусти в себя неприкаянную душу.
Синхронность ювелирная, Кэт бы себе похлопала, но руки заняты; сознание Грега погружено в сон, он ничуть не сопротивляется Уле. Еще минута, и дух полностью входит в тело Грега.
- Ула, ты нас слышишь?
Грег, словно птенец, встрепывается на месте, испуганно глядя по сторонам (всегда так интересно, как меняется носитель под эмоции духа). Ула явно не понимает, что происходит. Стоит только к ней протянуть руки, как она отпрянывает от Кэт:
- Не трогай меня!
Тонкий голос избыточен и чужд во всем, Кэт оглядывается на Мод, жестом призывая мать выступить вперед, чтобы Ула узнала ее, узнала и поняла, что они ей не враги.
- Поговори с ней.
Поделиться42021-07-11 13:36:04
Ула может находиться в ужасном состоянии, она может быть травмирована или почти парализована, но...! Её убили! В глазах Мод застыли тень отчаяния и надежды, она так хочет ещё раз переговорить с утерянной, и, казалось бы, заново найденной подругой. Она так плевать хотела на правила суки-природы, которая отбирает своё, которая делит людей и не только на категории, на которые никто из них не был согласен. Вивианна хотела вывернуть на изнанку и выбросить в окно как правила природы, безапелляционные и страшные, так и предсказания и пророчества, которые пытались указать ей, как что делать, так и то, к чему она придёт. Потому сейчас, рядом с Анной, она собиралась допросить Улу, снова подержать её за руки, пусть и в последний раз.
У медиумов своё отношение к ремеслу, это Вивианна знает. Может, из-за должности, которую она занимала при Авалоне, а, может, из-за того, что её таланты были сугубо техническими для неё и подчинёнными её нуждам... Она не воспринимает магию, как искусство, напротив, как инструмент, который служит одарённым и человеку, и только. И сегодня талант Кэт послужит ей.
Стоя рядом с дочерью, плечом к плечу, скрестив за спиной руки, Мод наблюдает за всем моционом, и впитывает в себя каждый момент, запоминает. Она не единожды видела ритуал призыва, не единожды заставляла жриц производить это для неё, но... во-первых, кто знает, что она забыла? А, во-вторых, кто знает, когда кто-то из них возжелает её обмануть? А дочери она доверяет. Кому угодно, но... доченька её не обманет. Мод не хочет мешать Анне во время проведения ритуала, но ей так хочется обнять её за плечи, поднырнуть рукой под локоть, согреться в чужом тепле и положить на плечо голову, прикрыв глаза. В прошлой жизни она не позволяла себе такой вольности, в этой же... В этой не позволяет по инерции, оставаясь чем-то вроде значимой фигуры из прошлого, идолом, или... не-человеком?..
Мод тихо вздыхает.
Всё идёт своим чередом, Грег впускает духа, Анна делает всё, что должна. И только Вив стоит неприкаянной, переминаясь с носка на пятку, медленно, неспешно, чтобы не казаться излишне мертвой. Она почти всхлипывает, когда человек напротив говорит практически другим голосом, будто голосовые связки перестраиваются под голос совсем другого человека.
- Ула!.. - восклицает Мод.
И закрывает себе рот лицом.
Открывает тотчас.
Вдох-выдох. Она всё ещё своеобразная железная леди для их мира, не так ли? Мира одарённых.
И ей надо соответствовать.
- Ула, милая, - Мод подходит ближе, берёт грубые мужские ладони в свои руки, мягко сжимает, поглаживает огрубевшие мозолистые пальцы, словно это действительно были нежные руки призываемой жрицы. Но она это ведь чувствует. Чувствует, правда?.. - Ула, солнце моё, кто тебя убил? Расскажи нам как можно больше, можно по чуть чуть, можно не спеша, нам это жизненно необходимо для того, чтобы оно не убило ещё больше таких, как мы.
Мод вздрагивает. На ней-то самой - до сих пор удавка от безымянной тени. И она настолько искусна, что невидима большинству из одарённых. А к сидхе или драконам ей соваться с этим не хочется - потом не расплатишься.
Грег дрожит. Сидит в кресле и трясется, пытаясь выдержать дух, а потом заходится настолько, что с уголка его рта медленно стекает белесая пена.
- Он не готов, или она, - холодно произносит Матильда, поднимаясь на ноги, разворачиваясь лицом к лицу к Анне. Видимо, им придётся подождать чуть больше. В этот раз Мод позволяет себе прикоснуться к дочери: мягко усмехается и поправляет прядь её светлых волос, выбившуюся из общей копны. Анна такая красавица, её доченька, и почему-то всё ещё так напоминает ей об Утере. Так же, как и в прошлой жизни.
Отвлекает Мод только шевеление за спиной.
Она сперва бросается к Грегу, который слишком стремительно направляется к окну, выбивая собой панорамный стеклопакет высотки, а потом так же быстро бежит к дочери.
К Анне, которая всё это время была в контакте с духом. Каково ей сейчас?..
- Подпись автора
Поделиться52021-07-13 22:54:05
К такому невозможно привыкнуть. К тому, как вир вокруг обесцвечивается, словно ты видишь все глазами призрака. Как звуки становятся глуше, ты словно находишься под толщей воды, она глушит мир вокруг. И призраки потому серые, их безвременье не отличается разнообразием цветов и ощущений. Каждый раз, когда Кэт налаживает связь с мертвыми, она опускается туда, под воду, и все становится одинаково безликим - обесцвечиваются даже ярко-синие глаза матери. Кэт держится за призрака, Кэт держится за реальность, наверное, такое на самом деле чистилище - она дышит, чтобы не забыть, что жива, чтобы призраки не утянули ее за собой.
Мод делает то, о чем просит Кэт. Кэт не вслушивается в ее голос [он не имеет цвета и интонаций], она следит за Грегом. И осознает, что их затея провальна: Грег не в состоянии вместить в себя духа без урона для себя. Его надолго не хватит, и если они задержатся в своих попытках поговорить с Улой, он погибнет. Но Кэт в тесной связке с духом плохо сейчас отличает, что такое хорошо, а чего не стоит делать. Она ждет, когда мать получит свое, но приходится притормозить.
- Он, - тихо бормочет Кэт, - у него нет для нее сил.
Прикосновения Мод ласковые, но почти неощутимые под влиянием происходящего. Кэт все же отвлекается на мать, улыбается, пусть не чувствует собственного лица. Ласково касается ее пальцев, мимолетно падает в сознание прошлого - Владычица Озера, их с Мэдоком мать, прекрасная правительница Авалона, носительница вечной королевской крови, которой не чета Пендрагон, но все это уже давно не важно, все это свершилось историей, от которой остаются лишь нити обрывочных связей.
А потом становится ужасно. Слов нет, чтобы хоть как-то охарактеризовать чувство, охватившее Кэт. Неаккуратный разрыв контакта с духом всегда весьма болезненный, жрица кричит, сгибается пополам, падает на пол, где сжимается от боли - из нее словно крючки, на которых канатами держится чужая душа, вырывают, вместе с мясом. Никакого физического урона, но чистая боль рвет все нервные окончания. Ей кажется, что она умирает - но умирает не она. Умирает кто-то другой. Улу Кэт больше не чувствует, перед глазами плывет потолок, рассыпаются звездочки, яркие круги, что там еще. Слов нет, но прикосновение рук Мод облегчает боль - или она просто проходит сама по себе потому, что уже пора. Судорожное дыхание выравнивается. И в который раз Кэт обещает себе, что больше так делать не стоит, но ее жизнь ничему не учит, как только придется, так все заново повторится.
- О боже...
Ребра не сломанные, но кажется именно так. Кэт заставляет себя сесть, держится за голову, впивается пальцами в растрепанные волосы - внутри безмолвная пустота, будто бы внутренностей нет. Вдох. Выдох.
Ты жива, Кэт.
Ж и в а.
Нужное напоминание.
- Что... что случилось?
Кэт мутным взглядом обводит комнату - не видит Грега. Зато видит выбитое окно. О черт. Черт-черт-черт. Кэт стонет:
- Он не справился. Он слишком слабым был.
Где теперь Ула? Сейчас Кэт не в состоянии что-либо чувствовать, чтобы определить, не спугнули ли они призрака. Никто никогда не рассказывал, что во время таких разрывов чувствуют призраки. И чувствуют ли вообще хоть что-то? Хоть научную работы пиши "аспекты работы с призраками", ну или как-то так. Никто не опубликует, но опрос придется провести, экспериментируя на бестелесных выплесках посмертной энергии.
- Что с ним?
Кэт пытается подняться с пола, голова немного кружится, но она цепляется за руку Мод, чтобы использовать мать как опору.