Рою даже немного смешно от собственной стабильности: через раз по возвращению держит путь прямиком в лазарет под мрачный взгляд Найтвинга, последнее время уже молча и покорно, не тратясь на лишнюю браваду и пререкания - заставить его, конечно, никто не мог, но на стороне озабоченных состоянием его тушки был здравый смысл. Дик, наверное, никогда не привыкнет к его привычке не щадить себя и переть вперёд, да и ещё и в одиночку, так и не адаптировавшись обратно под командного игрока, вопреки приказам, логике и инстинкту самосохранения, повинуясь только зову сердца, раз за разом пытаясь как-то оправдать сам факт своего существования. Особенно ту часть его условных рефлексов, которые не подразумевали просьб о помощи: если уж и лезть в капкан, то в одиночку, даже, если за спиной команда, а в небе нелицензионная версия супермена. Впрочем, его вообще мало кто понимал в этом вопросе -  он даже привык.

Джею вот тоже его попытки играть в доброго самаритянина не по душе, в принципе примерно поэтому Харпер уже неделю зависает в компании Титанов, из рук вон плохо притворяясь, что ему в самом деле есть чему научить молодёжь и вообще всё это сугубо душевный порыв, а не позорное бегство от собственного бессилия в некоторых вопросах. Хотя обычно в голову никакого курса молодого бойца кроме как «смотри на меня и никогда не делай как я» не приходило. И всё же ему никто не указывал на дверь, встречали радушно, всегда находили место и не упускали возможности прихватить с собой на миссию. Как бы там ни было, сколько бы они с Джеем на пару не натворили, его всё равно считали своим. Даже забавно. Может проблема в этом? Вот ровно в том, что у Роя когда-то была команда? Может поэтому им иногда так сложно найти общий язык с Джеем и все эти их ссоры глубоко женатой парочки родом отсюда? Знать бы наверняка. Да и какая разница? Результат всё равно один: Рой прячется в тени башни, искренне благодаря за возможность переждать бурю, а потом всё равно возвращается. Всегда. Так у них заведено.
Правда желательно возвращаться целым - ни здесь, ни в собственном доме, оккупированным одним дерзким любителем стрелять по коленям, ему не прощали жертвенности и всегда стремились перевоспитать, доказать там что-то. Всё это, конечно, как об стену горох, но он привык.

Привык настолько, что не видел ничего плохого в том, чтобы позаботиться о себе самостоятельно, не напрягая никого зазря. По-хорошему для него слишком многое, что вообще нельзя назвать нормальным, казалось чем-то обыденным. Вытащить из себя пулю, зашить наживую, забинтоваться, вправить кость, закинуться напоследок обезболивающим со снотворным и проспать несколько дней, позволяя телу самому справится со своими бедами. Или не спать, если есть дела поважнее - это опционально. Если подумать, то с такими размытыми границами нормы, никакую проверку на адекватность при попытке вдруг устроиться на нормальную работу, он бы, конечно, не прошёл, если бы не сжульничал, а он бы нет по многим причинам. Другой вопрос, что он не собирался менять сферу деятельности. Десятый где-то, если уж совсем начистоту, в списке тех, что его в самом деле волновали.

Вот прямо сейчас Рой, пытаясь забинтоваться самостоятельно, думал скорее о том, что нужно уже что-то сделать со своим костюмом, чтобы реже пачкать всё вокруг кровью, чем о том, что беречь себя это не грех, как и отступать. И ему как-то в голову не приходило, что кто-то должен рваться ему помочь - его второй пилот, к сожалению, не здесь, да и от него никогда не требовал лишней заботы, а уже от остальных, кому доставил проблем своим бесстрашием и местами безрассудством, не навязав предварительно дружбу и не доказав цать раз, что его верность непоколебима, тем более не ждал чего-то сверх: проводили до базы и ладно. Тем более, что он мог справиться сам.

- Я опять тебя не заметил, Джоннибой, ты слишком тихий,- Харпер улыбается неожиданному визитёру, от звонкого голоса которого невольно вздрогнул, едва сдержав гримасу боли, широко и лучисто, даже не пытаясь отказаться от помощи, предложенной так порывисто - он бы, конечно, хотел, но с Кентом спорить было бесполезно и это он уже знал наверняка. Рой искренне не понимал почему так, но почти переварил мысль, что тому почему-то есть до него дело. Это, конечно, приятно, пусть  совершенно необъяснимо и местами чертовски неудобно. - Спасибо.

В лазарете помощь Джона не казалась чем-то неправильным, всё осложняющим или отягощающим - поэтому и не ушёл в отказ, смиренно позволяя делать с собой всё, что тот считал нужным. А вот на миссиях отчаянно хотелось дать ему затрещину и наорать, запрещая лезть вперёд паровоза и пытаться оказаться между ним и суровым миром, полным несправедливости. Это.. мешало. Ни капли не смущало, не задевало отсутствующее раздутое эго, но раздражало: Рою в самом деле было сложно смириться с чужой неуязвимостью, а главное признать, что она в самом деле с ним будет всегда. В его голове подобное чудо не укладывалось, слишком уж часто то он вытаскивал Джея из пекла едва живым, то тот его, и рисковать парнишкой, у которого вся жизнь впереди, ему не улыбалось. Одно дело самому бросаться на амбразуры без оглядки на последствия, совсем другое оказываться за чьей-то спиной с плохо скрытым ужасом смотря на то, как пули отскакивают от тела. Это, наверное, тоже диагноз, но Рой в самом деле вздыхал с облегчением, когда вместо младшего из криптонцев брали Коннера. Тому хотя бы не было до него дела и это заметно развязывало руки. А уж к мрачным взглядам Дика он привык, да и как бы там ни было, они слишком давно друг друга знали, чтобы не понимать, что и к чему приведёт. Беря его с собой, тот автоматически расписывался в том, что Харпер взрослый мальчик и сам решит, когда жить, а когда умирать за правое или не очень, смотря с чьей колокольни судить, дело. И никто не обязан отправляться в самое пекло следом за ним - прошло то время, когда могло быть только так. С Джоном у них подобных не озвученных договорённостей не было.

- А ты очень хочешь знать? - болезненно морщится от касаний, но молчит, разглядывая Кента вблизи и не суетясь зазря: где-то внутри него сидело подозрение, что попытки указывать, что и как лучше сделать должны раздражать, а ему не хотелось причинять парню неудобств. Лучше уж просто рассматривать, старательно делая вид, что не больно. Кажется, он не так уж и похож на своего отца, да и на брата тоже. Видимо, в мать? Рою на самом деле всё равно, он, пожалуй, слишком много знал про проблему отцов и детей, ожиданий первых от последних, как и о различных возможных финалах подобных историй [преимущественно самые дерьмовые вариации], чтобы сравнивать человека перед собой с его родителями, искать общие черты, идеалы или чего похуже. Это редко способствовало налаживанию контакта, да и до добра не доводило.

А с Джоном ему приходилось пересекаться часто, в основном потому что тот вечно оказывался рядом по непонятным причинам, и тот ему, в общем-то, нравился. Смешной такой, местами серьёзный, местами отчаянно неловкий, не смотря на все свои суперспособности, да и ещё толком не повзрослел, а всё туда же. В герои. Рой уже давно не ребёнок, но помнит как бесила собственная беспомощность, вечные запреты, попытки старших забрать себе не лавры, как тогда казалось, а ответственность за решения. И себя помнил. Как хотелось помочь, как жгло руки оружие, как подрывался, стоило только услышать о новой миссии. Хорошее, в общем-то, было время, но вернуться назад ему никогда не хотелось - взрослеть больно и повторять ещё разок ему не хотелось. Да и воспоминаний хватало, чтобы сдерживать свои порывы опекать и наставлять - спасибо, не хочется. Лучше уж быть юным любителям масок и узких костюмов приятелем, чем наставником. Тем более, что не ему читать лекции о верных решениях. Да и к ответственности за других он больше не готов. Пробовал однажды, а потом долго пытался нащупать снова почву под ногами.

- А ты как думаешь? - смотреть на него без озорства откровенно не получалось и никакая тупая боль в боку, бинт в руках и прочие неподходящие детали их диалога ему, конечно, не мешали. Умом Рой понимал, что все его мысли на счёт чувств Джона и его интереса к провальной, в общем-то, миссии явно не так уж близки к правде, несмотря на всю его гениальность. Харперу парень в маске дал второй шанс, сделал человеком, потом правда сам же и подвёл к краю крыши, с которой он сиганул и долго пытался собрать себя из кусочков, но всё же у него был выбор. Право отказаться, испугаться, дать заднюю. Даже сейчас, будучи измазанным в чужой крови и числясь в розыске у чёрт знает скольких стран, он мог что-то для себя изменить и влиться в общую массу, забросив лук и маску, бросив Джея у края пропасти, отказавшись от всего, чем занимался большую часть жизни, зарабатывая шрамы, травмы и добротную почву для ночных кошмаров, просто не хотел, не видел себя вне этой истории, не считал, что может сделать так. А у Джона выбора, вероятно, не было - Рой не спрашивал напрямую, но в целом улавливал причинно-следственную связь. Метачеловек это ведь совсем другая история. Полукриптонец так и вовсе. И важно, в общем-то, только то, что они сейчас в одном здании, временно под одним флагом [хотя все знают, что Рой из другой лиги], сидят здесь, говорят на равных, вполне уживаются на одной территории, не смотря на сомнительную репутацию Харпера. Странно, конечно, что говорят о нём, но это уже детали. - Сам, конечно. Немного погеройствовал - не смог пройти мимо. А про то, что там было, мм... Спроси у Найтвинга? Ты прости, малыш, но я тут на подработке и ещё больше злить товарища очень-серьёзное-лицо не хотел бы. А то боюсь, что он лишит меня моих энергетиков и я умру в муках. Ты же не желаешь мне такой участи, верно?

Говорить о своих действиях отчаянно не хочет, да и учить подрастающее поколение идти наперекор прямому приказу отступать тем более, пусть и косвенно. В конце концов у них тут команда и все его действия идут вразрез с политикой партии - в этом никто невиноват, просто так сложилось, что Харпер давно уже не оглядывается назад, делая рывок вперёд. И он на самом деле чувствует себя виноватым, в основном за то, что вмешаться пришлось всем - это написано большими буквами на его помрачневшем лице. Они, конечно, сегодня в результате его неповиновения спасли гражданских, да и пострадал в основном только он, по крайней мере больше никого не подстрелили, но это им повезло. Просто в очередной раз повезло - Харпер отлично это понимает. Наверное, поэтому вместо честных ответов на прямые вопросы затягивает потуже бинт и, как ни в чём не бывало, взъерошивает волосы Джона рукой, как будто извиняясь жестом за своё молчание.

- У тебя разве нет дел поинтереснее, чем помогать бедовому залётному лучнику? Или тебе показалось, что я самое слабое звено в нашей компании мрачных рож? - иногда Рою казалось, что он упускает какую-то очевидную истину на счёт Джона, но ему вечно было не до разборок с чужим внутренним миром и мотивациями. Всегда находились дела поважнее, да и то, что он не замечал что-то лежащее прямо перед носом никак ему не мешало. Собственная безалаберность в таких вопросах не казалось преступлением - так уж вышло, что он вообще не всегда понимал чужих мотиваций, но это никогда не мешало ему следовать, защищать и стоять горой. С Джоном он использовал ту же тактику: вёл себя так, как считал нужным, исподволь пытался уберечь от собственного тлетворного влияния, от дурацких решений вроде попыток прикрыть его собой и в целом просто был типичным Роем Харпером, способным быть хорошим другом, но не верящим, что оно того стоит. Это в конце концов самое простое решение.

- А вообще, что за интерес? - смотрит даже немного устало, но всё больше с осуждением, догадываясь о чём там думает Джон - глупости всякие про «мог бы прикрыть» видимо. Подобные мысли на счёт Кента позволяет себе исключительно в силу ряда обстоятельств, имеющих место ранее и чертовски не рад. Ему в самом деле проще, когда все вокруг просто довольны тем, что он жив, без всяких там «если бы». - Джон, ну-ка посмотри на меня. И отвечай как на духу.

В бинтах, измотанный и в самом деле виноватый в собственных бедах Харпер выглядел не слишком-то презентабельно, но это ему особо не мешало беспокоиться о чужих дурных мыслях - это уже стиль жизни. Внутренняя батарейка отчаянно искрила, позволяя улыбаться, голос звучал отвратительно бодро и слова лились привычным ручьём, заполняя эфир. И всё это как-то на автомате, как и привычка касаться зазря, то взъерошивая волосы, то касаясь плеча в благодарном жесте, к слову, похлопать Джона по плечу он тоже успел, пытаясь как-то оправдаться в собственных глазах - ему не слишком нравилось темнить и быть неискренним, но в своей позиции насчёт сводки с полей был уверен. Так будет лучше.

[NIC]Roy Harper[/NIC][STA]ниже падать некуда[/STA][AVA]http://i.yapx.ru/LkMCv.png[/AVA][SGN] [/SGN]

Подпись автора

фракир ♥

Чтобы не дёргаться от чужих прикосновений, непривычно мягких и тёплых, приходится концентрироваться - это сложно. Сложно тихо улыбаться, краем глаза подмечая про который из множества шрамов, его спрашивают, не пытаться угадать зачем Джон о подобном спрашивает и просто оставаться на одном уровне, не пытаясь уйти от разговора таким удобным «ты не поймёшь» или «тебе о таком знать рано», искусственно возвышаясь. Наверное, у него было право отказаться отвечать, отправить мальчишку восвояси, запретить думать о его безопасности, интересоваться его жизнью, хотя бы потому что он, как ни крути, отброс и хорошему мальчику Джону лучше бы отворачиваться, завидев его вдалеке, а не приходить на помощь и вести пространные беседы. Но Харперу оно было ни к чему. Как бы его не прижимало, как бы не штормило, как бы плохо ему не было, Рой никогда не пытался закрыться от людей вокруг, спрятаться в раковину собственной неправильности, одеть сердце в доспехи и реагировать на все вызовы извне пассивно-агрессивно, возводя вокруг себя высокие стены, перепрыгнуть через которые невозможно - он был скорее из тех, что искали способы влезть в чужие крепости и коснуться, говоря, что он рядом, несмотря ни на что. Чтобы не происходило, он продолжал верить в людей и в то, что честный разговор - это то, чего многим не хватало, чтобы остаться на плаву и не пытаться устроить эффектное самосожжение на площади. По крайней мере с ним было именно так. Наверное, поэтому ему и не приходит в голову сбежать от чересчур заботливого и внимательного к нему Кента. По крайней мере ему так казалось.

- Прикрыл Дж... Колпака, подставился сам,- морщится от собственной безалаберности по отношению к статусу инкогнито даже среди своих - все эти игры в шпионов ему никогда не были по вкусу, но всё же он подмахивал особенно отбитым в этих вопросах, пусть и спотыкаясь на именах через раз. Старательно не думает о том, что Джей - персона нон-грата в лиге героев, предпочитая сфокусироваться на том, что он, кажется, помнит как получил каждый свой шрам. Немного специфическая фиксация на неприятных событиях, но в этом определённо был смысл, по крайней мере Рой не забывал, что смертен, как и зачем он вообще носит маску, прыгает по крышам и лезет в самое пекло. Ведь это так просто: ему просто-напросто важно, чтобы никому не было так больно и одиноко, как бывало ему. - Мм, ну вроде бы да. Не знаю, если честно, Джон, я стараюсь об этом не думать. Гораздо проще лезть под пули, когда всё как в первый раз.

Под чужим внимательным и как будто наивно-невинным взглядом неуютно. Харперу никогда не казалось, что его тело аналог произведения искусства, скорее наоборот - шрамы пугали других, напоминали о том, насколько люди хрупкие. Это неприятно. Примерно поэтому часть Харпер перекрыл татуировками, разрисовывая себя и каждый раз сетуя, если шальная пуля или лезвие ножа портили очередной шедевр от мастера, согласившегося с ним работать. Страдать из-за испорченных образов гораздо приятнее, чем из-за того, что снова ранен. Тем более что в нём минимум здравомыслия и желания блюсти постельный режим, жалея себя, если ноги держат. Навскидку вёл себя как хороший мальчик в двух случаях из десяти и то, потому что был без сознания. А так-то обработать, зашить на скорую руку, забинтоваться и снова в бой. Если не в бой, то к своим мониторам, чтобы искать информацию, пока в глазах не потемнеет от переутомления. Время ведь никогда не играет на их стороне и иначе просто нельзя. Рассказывать в деталях об этом Джону он, конечно, не собирался - тот не поймёт. Не потому что юн и глуп, нет, просто ему как криптонцу неведома усталость и ощущение собственной маленькости, бесполезности и отчаяние, продиктованное обыкновенным бессилием в той или иной ситуации. Как и острая нужда делать хоть что-то, чтобы помочь, игнорировать стоп-сигналы собственного организма, пытаясь сделать больше, чем на самом деле можешь. Люди чертовски слабы, хрупки и во многом не способны на то, чтобы сделать всё, что задумано. И Харпер об этом знал. Впрочем, давным-давно перестал загадывать, а что если бы он был метачеловеком - на самом деле ему не хотелось. Ведь от всемогущества может снести крышу, а он и так с ней не в ладах.

- А ты упрямый, да? - упрямство не порок и даже не раздражает, да и у Джона получается добиваться своего на удивление мягко. Никакого давления, только большие синие глаза напротив и нежелание отступать. Дав себе немного времени на подумать, Рой притворяется очень взволнованным креплением бинтов, но на деле просто-напросто прикидывает, что он может сказать. И не оторвёт ли ему Дик голову за то, что он тут разговорился. Наверное, нет? - Жаль, что я тоже не могу пойти поплакать подушку. Нестыдно пользоваться моей слабостью? Я был лучшего о тебе мнения, кхм. Ладно. В общем, там была неприятная заварушка с Дедшотом - мы его перестреляли и вынудили отступить, но были заложники в компании неприятных личностей. Вот, собственно, их я и полез спасать, хотя ситуация там была так себе. Как видишь, не слишком удачно - щит из меня не самый крепкий, но что делать. Вот и вся история.

Пожать плечами на удивление просто, решить для себя, что больше он ничего Джону не скажет, как ни странно, тоже. Плюс-минус рассказал самую суть, даже не сказав прямо, что попёр против политики партии, может быть это учтут, когда придут его вешать за слишком длинный язык? Кто знает. Он бы мог, наверное, спросить у парня почему ему так интересно, что там было, но сам для себя находит удобный ответ, созвучный с его мыслями, когда он сам был Титаном - неприкаянность и чувство непричастности к общему делу душит. Вот и любопытствует. А из всей компании мрачных рож Харпер и впрямь был самым болтливым и честным с молодёжью, во многом потому что его руки развязаны и он здесь всего-навсего приглашённая звезда сомнительной величины, а не наставник. Всё ещё самый меткий лучник в этом здании, всё ещё гений, способный собрать бомбу из подручных средств. Всё ещё просто-напросто Рой Харпер, которому когда-то пришлось нелегко, и в один прекрасный момент жизни пришло в голову назвать себя другом Джейсона. А дальше всё как-то завертелось.

- Джон,- Рой вздыхает слишком откровенно, смотрит чересчур возмущённо, вздрагивает от слишком громких в уютной как будто тишине лазарета слов. Чересчур откровенный мальчик, со странным желанием прикрыть наёмника, с которым не стоило бы сидеть и за одним столом, его не пугает, но напрягает. Непонятны мотивы, непонятно почему именно о нём пытаются заботиться, если честно, то вообще ничего непонятно. Может быть он и впрямь упускает что-то очевидное из виду?.. - Ты же понимаешь, что сейчас сморозил глупость? Моя безопасность не твоя забота, парень. Не думал, что тебе бы лучше подумать о ком-то из твоей команды? Я здесь, ну, временно, помнишь? Мне мм не нравится такое внимание, правда. Я знаю, что ты можешь гораздо больше меня, но лучше бы ты думал о безопасности тех, кто не суёт голову в петлю самостоятельно и не в состоянии за себя постоять. Так будет правильнее, понимаешь?

Смотрит сложным взглядом на Джона и чувствует себя по-идиотски. Ему знакомо чувство «меня там не было», но оно такое опасное, такое неправильное по отношению к залётному любителю дурацких шуток и странных идей. И ужасно токсичное - Рой об этом знал не понаслышке. Сколько раз он был в бешенстве, обнаруживая полуживого Джея на диване спустя пару недель молчания? Но это Джей. Человек, ради которого Рой готов спуститься в ад, человек, с которым он уже не раз возвращался из самого пекла, брат не по крови. А для Джона он никто, просто рыжий странный парень, вечно оказывающийся в лазарете. Они мило общались, неплохо уживались на одной территории, уютно молчали рядом, но.. этого недостаточно, чтобы стать причиной для подобных слов. Да и не хотелось Рою защитника - он подведёт, уйдёт в закат, влезет в неприятности по самую макушку, в конце концов умрёт и навряд ли это так просто принять. Не подростку, пусть даже неуязвимому, нести ответственность за его голову. Не Джону, который, кажется, даже не знает, чем Рой занимается вне башни Титанов и видит в нём только хорошее. Это неправильно. Это пугает. Рой никогда не искал себе человека, за которым мог бы спрятаться, ему гораздо проще было защищать, не думая о себе, совершать прыжки веры, даже не будучи уверенным, что подхватят.  Его максимум это дуэт, когда даже не нужно задумываться, что сделает другой. Он уже давно был головной болью для одного человека, с которым они дышали в такт, и в тоже время могли действовать по одиночке, не испытывая дискомфорта. И, если честно, не собирался ничего менять.

- Прости, но я просто не понимаю. Я для тебя вроде дурного щенка? Или как это лучше назвать? Поверь, мир ничего не потеряет, если однажды я не вернусь. Позаботься о других, пожалуйста.

Говорить подобное неприятно и больно. Говорить такое в его случае это как дать самому себе пощёчину - ведь когда-то он вот также самостоятельно решил, что будет защищать, забыв спросить разрешения, упрямо твердя изо дня в день, что перед ним хороший человек, достойный и заботы, и дружбу, и протянутой руки. И всё же только так и правильно. По привычке тянет руку, чтобы взлохматить волосы Джона, но передумывает на полпути и грузно встаёт с койки, рассеянно оглядываясь вокруг в поисках нуждающегося в ремонте верха костюма и лука. Ему нужно отсюда уйти, а лучше бы вернуться домой - сбегать он тоже, видимо, научился у Джея. Вот только там всё ещё сложнее. Вздыхает огорчённо и подхватывает лук, всё ещё пытаясь вспомнить, где бросил красную безрукавку, потемневшую от крови.

- Ты не видел, куда я бросил верх от костюма?

[NIC]Roy Harper[/NIC][STA]ниже падать некуда[/STA][AVA]http://i.yapx.ru/LkMCv.png[/AVA][SGN] [/SGN]

Подпись автора

фракир ♥

Рой думает, что с железом общаться проще, чем с подростками. Думает, что ему вечно больше всех надо. Искренне пытается жалеть о собственной дружелюбности, открытости и желании быть своим парнем в доску даже там, где этого от него не требуется - получается так себе, но он правда старается. Жалеет, что не сказал о своём отношении к излишней заботливости Джона раньше, возможно, даже жалеет, что выбрал именно башню Титанов своим последним бастионом, в котором предпочитал пересиживать бури, не чувствуя себя бесполезным куском мяса. Ему в самом деле жаль, что он боится одиночество теперь, как никогда прежде - ему не нужны родственные души и уверенность в том, что прикрыть может кто-то ещё кроме Тодда, но тишина и отсутствие знакомых лиц вокруг лишает сна, вынуждая скукожиться на кресле, гипнотизируя экраны. Быть одному чертовски страшно. Умышленно не пускает никого внутрь, дальше первых дозорных башен, но так яростно старается осветить всем вокруг дорогу, подать руку, подхватить, толком не имея на это право, что вечно кажется хорошим парнем. Но это ведь всего-навсего иллюзия.

Он наёмник. Человек, который берёт деньги за нейтрализацию неудобных людей, да, не всех подряд, да, стараясь сохранять баланс добра и зла, да, зачастую мешая Джею вершить правосудие налево-направо и устраивая ему очередную незапланированную промывку мозгов, но сути это не меняет. Геройская маска давно ему мала и зачастую ему хочется и вовсе сорвать ткань с лица, говоря всему мир: «привет» - это ведь была бы такая славная шутка. Слишком давно он заключил сделку с совестью - смерть плохого парня не равна смерти гражданского, попавшего в переделку. Хотя на деле это ложь: смерть всех уравнивает. Слишком много крови на его руках. Слишком много всего для одного человека. Слишком мало в нём про преданность общей идее, слишком много про преданность конкретному человеку и умение наступить на горло самому себе, когда приходится выбирать между малым и большим злом. Слишком много они с Джеем на себя взяли. Слишком поздно о них вспомнили, пытаясь образумить. Слишком много связей порвать которые так сложно - только благодаря ним они по-прежнему живы. Нельзя так просто взять и убить паршивых овец в стаде - это ведь очередная сделка с совестью, а лига героев на такое согласна редко, за них подобным занимаются отбросы. А они ведь с Джеем и правда отбросы. Общества, лиги. Чёрная метка на имени своих опекунов. Ошибка в коде, сросшаяся с системой и следующая своим каким-то правилам.

Понимает ли это Джон, смотрящий на него щенячьим взглядом? Осознает ли, что предлагает человеку, которому по большому счёту рады в башне исключительно в счёт старых заслуг? Задумывался ли хоть раз, как у них тут всё устроено? Или почему Рой никогда не заявляется на порог, если к молодёжи на ужин заходят «взрослые»? Или почему Харперу в принципе так сложно находится в одном помещение с Бэтменом или Оливером? Вообще со всеми, кто видел чужие падения и не подал руку? Понимает ли, что Рой был на самом дне и всплыл с него вовсе не благодаря помощи людей, которым верил, в которых так искренне верил и на которых хотел быть похожим? Чтобы он сказал, если бы узнал о том давнем разговоре с Крокком? Как обычно проигнорировал очевидное, продолжая разговоры для бедных? А если бы узнал о команде наёмников, так и не вернувшихся с задания, просто потому что Рой решил, что так будет лучше?
Навряд ли.

И Рой это, к сожалению, понимал, но не хотел сдаваться. Слушал пацана напротив, способного летать, с лёгкостью переставлять машины с места на места и едва ли страшащегося пуль, которые из самого Харпера могли сделать решето и криво улыбался, даже не пытаясь смотреть на него не так болезненно. Ему ведь правда было больно. Больно и страшно, что такой светлый ребёнок вдруг решил стать адвокатом дьявола, щебетал там что-то о нуждах, о защите, о команде. Улыбка меркла с каждым словом, сожалений становилось всё больше, но отступить сейчас, прикрывшись таким удобным «не твоё дело», было бы так в стиле Оливера. Человека, на которого Рой давно не хотел быть похожим.

- Я не могу вернуться в команду. Ты правда не понимаешь, да? Ты же умный мальчик, Джон,- пальцы привычно цепляются в лук до боли - единственная вещь в мире, которой Рой доверял больше, чем себе. И взгляд такой холодный, колючий. И он, конечно, не про презрение к Кенту и его умственным способностям, нет. Он про то, что больно слышать о том, что невозможно. Больно ковырять старые раны, окунаться с головой в застарелые мысли о том, что с ним что-то не так. Джон наверняка добивался не этого, но получилось как-то так. - Я наёмник, не герой. До сих пор не убит никем из Лиги только потому что я бывший воспитанник Зелёной стрелы и не слишком-то мы с Колпаком мешаемся под ногами, в основном работаем с тем, до чего у них не доходят руки и всех это устраивает. Но по факту я паршивая овца в стае, отбившаяся от неё - неопасная, потому что не могу тлетворно повлиять на юные умы, да и не хочу. Я буду только рад, если ни с кем больше не произойдёт ничего созвучного с тем, что было со мной или Красным,- это о личном, о размытых границах, о том, чего знать Кенту может быть и не стоило. Без мерзких деталей, без уточнений, каково это гнить заживо, чувствуя, что никому не нужен, зная, что был полезным, пока молчал и не делал ничего, о чём не просили. Помня о своей бессмысленности. Чувствуя себя купленным, да так удачно, что каждый участник сделки считал, что валюта оплаты разная. - Я не знаю, что ты там себе навыдумывал, но я не могу спасти всех - никто на самом деле не может и чем раньше ты это поймёшь, тем безболезненнее будет делать выбор, когда придёт время. И раз уж я тут разговорился, то, знаешь, когда-то давно я почти не справился с тем, чтобы спасти даже себя. А Найтвинг... Найтвинг рад мне как другу. У нас было общее прошлое, но скажи я ему, что я хочу обратно, он не даст положительного ответа и будет прав. И от этого нам обоим будет больно. Поэтому я никогда не попрошу о подобном одолжении. И ты не должен говорить о подобном, если не пытаешься специально потыкать меня палочкой в застарелые раны. Тем более, что у меня уже есть партнёр. Быть отбросом не так уж плохо, Джон. Особенно, когда рядом друг.

Рой уверен в каждом сказанном слове. Когда-то он не знал, что думать, не понимал, куда себя деть, по глупости угодил в тюрьму и готовился к смерти - ничего нового на самом деле, по-хорошему каждый божий день выходя из дома он готов не вернуться. Но прошло время, случилось достаточно, чтобы уже решить как относиться ко всему происходящему, как себя вести, с кем идти нога в ногу и кем быть. Он вот старался быть хорошим человеком, не смотря на то, что дела его были грешны и решения тяжелым грузом давили на плечи, прижимая к земле. Не смотря на кошмары и сожаления, вопреки сделанному и несделанному. Навряд ли кто-нибудь его поймёт в этом вопросе, но это и неважно. Нет ничего дурного в том, чтобы хотя бы стараться - он ведь пытается не замолить грехи, а просто не приумножить зло. А это совсем другое.

- Мне плевать на шрамы и на боль - я привык. И тебе бы уже привыкнуть, что оно вот так. Люди смертные, слабые, местами жалкие. Их легко ранить, легко раздавить, легко сломать, легко втоптать в землю, лишив воли к жизни. Гораздо сложнее им помочь, но мы пытаемся,- сам себя накручивает, начинает говорить жёстче, отрывисто, без былого благодушия и желания разойтись с подростком мирно. Ему кажется, что он просто пытается отпихнуть от себя Джона с наименьшими потерями, убедить его, что за его улыбками и шутками спрятана тьма, та самая бездна, которая смотрит на него из глаз Джейсона, приветствуя. - Если бы я был рядом, было бы только хуже - посмотрим хотя бы на результаты сегодняшней миссии, я чертовски хорош, мне нет нужды прибедняться, но я давно не командный игрок. Никто не должен умирать из-за меня. А в нашем деле такое случается часто.

Рой знает о чём говорит, Рой помнит бессильную злость, желание отомстить, застилающую глаза, помнит какого это, когда пуля досталась не тебе, а твоему другу. Помнит горечь во рту, животный страх и пустоту внутри. Он давно не заслуживает жертв во имя себя, поэтому ему так комфортно с Джеем - тот не жертвует. Им обоим нечем жертвовать, всё что у них осталось это они сами, и их жизням грош цена, хоть они и цепляются за неё, выживают раз за разом, лишённые права умирать, держат друг друга, не давая упасть - лишь бы не остаться один на один с бездной. В его суждениях много от двойных стандартов, но какая разница, если он не играет в команде? Никто не пострадает. Никто. Больше. Не пострадает.

- Что?..- давится неожиданной характеристикой, ошарашенно хлопая ресницами и не понимая, что ему с этим делать, скидывает обороты, почти забывает, что злился и пытался давить. Ему теперь надо радоваться? Бред. Отругать парня за глупые мысли и потребовать вести себя прилично? Это звучало ещё ужаснее. Проигнорировать? Опасно. Он и так слишком многое, видимо, спускал Джону, не смотря вглубь и не пытаясь просчитать на два шага вперёд - ведь он здесь временно. И это временно было его бронёй. Так что же он упустил, смотря сквозь щель опущенного забрало? - Ты это брось, хорошо? Ты меня пугаешь.

Привычно скатывается в шутки, но на самом деле говорит от сердца: рой мыслей на счёт природы подобных заявлений оглушителен в своей какофонии. И среди вариантов нет ни одного хорошего для Роя, абсолютно точно ни одного. Мысль о срочном побеге в сторону неприятного, но уже давно изученного вдоль и поперёк конфликта уже не кажется такой уж глупой. Может быть пора?..

- Нормальная броня, сделанная специально под мои нужды. Я на самом деле не так часто лезу на амбразуры, сокращая дистанцию, не люблю рукопашку и в самом деле если не лучший из известных лучник, то один из. Мне нет нужды таскать на себе килограммы железа. К тому же я модифицировал кевлар. Он отлично защищает меня от переломов при падениях, но вот с пулевыми при расстреле почти в упор есть проблемы. Спасибо,- читает лекцию на автомате, то ли пытаясь оправдаться за свою нелюбовь к настоящей броне, в которой тоже разбирался и уже приодел одного парня, пытаясь его защитить, то ли просто для того, чтобы не наступила тишина и Джон не задал новых вопросов. Из чужих пальцев забирает скомканную ткань, чувствуя усталость - почти уверен, что дело не в потерянной крови или ране. Проблема в Джоне. Джоне и его искренности. Джоне и его странных порывах его защитить и убедить вернуться туда, где ему нет места. Просто Джоне. Таком славном парне, который, кажется, в самом деле ничего не понимал. Ну или ему было всё равно. И неизвестно, что хуже. - Что? А, Колпак.. не знаю. Он волен делать то, что посчитает нужным.

Объяснять, что сам он здесь оказался из-за того, что снова переругались и он предпочёл сбежать, нет никакого желания - это в самом деле не касается Джона, да об этом в принципе догадываются только те, кто хорошо знал и Харпера, и Джея, а в башни таких людей было мало и это утешало. Тодд навряд ли ждёт - такими глупостями обычно занимается Рой, но он всегда ему так или иначе рад. Этого на самом деле достаточно. Это даже лучше, чем если бы он ждал. Так Харперу проще.
И сейчас он уже разворачивается на пятках, чтобы уйти, даже делает пару шагов по направлению к выходу, но решает, что так всё оставлять не по-человечески. Неправильно. Поэтому оборачивается и снова говорит, закапывая себя как можно глубже.

- Джон, я никогда не хотел никого учить жизни, наставлять на путь истинный или что-то такое. Я не считаю, что мы не равны, что мой возраст и опыт что-то меняет. И я был с тобой честен. Не делай, пожалуйста, глупостей. И не пытайся вытаскивать смертников из петли - это ничего тебе не даст кроме боли,- смотрит прямо, не боясь смотреть в синие глаза напротив после всего, что было сказано, говорит спокойно, гораздо спокойнее, чем на самом деле хотелось бы. - Пообещай мне, что выбросишь из головы дурную идею меня спасать, защищать или вообще обо мне беспокоиться. Просто.. забудь, хорошо? Думаю, что в следующий раз мы не скоро встретимся,- знает, что с ненулевой вероятностью если и встретятся, то уже не тут, а случайно. А может быть и не встретятся. Человеческий век короток, а век наёмников и того короче. А ему сюда лучше не возвращаться - чужие слова набатом звучали в голове и мрачные догадки ощутимо давили на уши, требуя нести ответственность за свои лучезарные улыбки и добрые слова. В его случае это было равносильно провалиться сквозь землю и притвориться мёртвым. В конце концов он негласно обещал не сбивать с пути других в обмен на право идти своим,- и у тебя будет время, чтобы разобраться с тем, что у тебя в голове. Пообещаешь мне такую малость?

[NIC]Roy Harper[/NIC][STA]ниже падать некуда[/STA][AVA]http://i.yapx.ru/LkMCv.png[/AVA][SGN] [/SGN]

Подпись автора

фракир ♥

Рой проигрывал эту словесную битву. По-хорошему, он проиграл её в самом начале, когда недооценил соперника, не стал задумываться с какой целью тот за ним следует, почему смотрит так внимательно и чего добивается. Его броня из уверенности в том, что он здесь временно, не только защитила от лишних привязанностей, но и ослепила своей безупречностью. И теперь его безжалостно топили, пытаясь пробить обшивку, заглянуть за ширмы, узнать, что прячется за улыбками и уверенности в собственных словах. И Рою всё это не нравилось.

Дело даже не в том, что он предпочитал хранить свои травмы в месте, хорошо защищённом от солнечного света, выставляя наружу шрамы и раны, которые ничего в его жизни не меняли. Он никогда не боялся отвечать на вопросы прямо - их просто не задавали. Джей никогда не спрашивал, он просто знал, был свидетелем его падений, пусть и на расстоянии. Рой отвечал тем же и никогда не спрашивал прямо, но знал о зелени ямы Лазаря, о боли, о страхах, об уверенности, что должен быть мёртв. Это даже не было игрой в поддавки - просто так было заведено и это было удобно. Так было комфортно. Правильно. В их маленьком аду не нужны были лишние слова.
Джон правил игры не понимал, даже не пытался.

Бился кулаками о стены, требуя ответов, настаивая на своей правоте, не зная, почему всё на самом деле так, как говорит Рой. Почему он в самом деле не герой из сказки, не рыцарь. Не смотря на все свои жертвы, на все старания - выше головы не прыгнуть. Однажды оказавшись на дне, так или иначе становишься к нему привязанным якорями и ввысь уже не вырваться. Нельзя начать жизнь заново, переписав исходный код, нет никакого смысла притворяться, что ничего не было, пытаясь научиться плавать заново. И Рой это прекрасно знал, давно перестав из-за этого расстраиваться. Его крылья давно обломаны и это нормально - не всем суждено летать.
А Джон не знал. И это на самом деле хорошо, что он не знал. Плохо, что упрямо пытался переписать реальность, зациклившись на Харпере.

- Нет, я не мог,- отвечает резко и грубо, в раз теряя всё своё обаятельное легкомыслие. Он правда не мог. Из-за себя, из-за своих действий и принципов. Из-за людей, для которых словно бельмо в глазу. Вернуться в лигу героев можно, оступившись однажды. Но Рой не просто оступился, он рухнул и даже не пытался вернуться в колею, идя своей дорогой. Да и не хотел он. Знал, что не сможет. - И не хочу. Спроси на досуге у Стрелы, что он думает про Харпера. Может быть что-нибудь поймёшь.

Усмешка получилось горькой - всё-таки странно знать, что человек, которого мысленно считал отцом, навряд ли поддержит разговор о своём воспитаннике. Ещё ужаснее понимать почему. И помнить, что лучше умереть, чем стать его копией. Наверняка Джону повезло больше, по крайней мере он точно не был чёрной меткой в чужом досье. И слава богу - Рой не кривил душой, говоря что только рад будет, если ни с кем больше не произойдёт ничего подобного, что было с ним или Джеем.

- Тех, кому нужна помощь. Тех, кому я могу помочь,- честнее было бы сказать, что он хочет спасти себя. От кошмаров, от чувства бесполезности, от ощущения, что никак не может повлиять на мир, от шанса сбиться и вернуться обратно к бутылке, потеряв смысл жизни. Это было бы честно, но о таких вещах не говорят с первым встречным, не говорят с теми, кто не знаком с этой стороной медали, с теми, кто называется другом, не потрудившись даже копнуть глубже, изучая биографию, если в ней, конечно, что-то такое писали - Рой снова криво усмехается, отлично понимая, что там этого может не быть. Резюме вообще может не быть. Или хранится там, куда у Джона банально нет доступа - скрыть свой провал на самом деле не так уж и сложно, особенно, если все вокруг стыдливо отводят взгляд при виде виновника. Ну не смешно ли? - Девушка? Просто.. девушка, которой не повезло. Я не спасаю только тех, кто для меня важен, Джон. Я просто пытаюсь помогать людям. Потому что меня этому научили, потому что это то немного, что я могу сделать для других.

Рой давится чужими вопросами, сглатывает натужно, непонимающе склонив голову и уставившись на парня перед собой вопросительно. При чём тут Джей? Какая связь между ним и случайным человеком, ради которого он полез в самое пекло, упрямо повторяя, что они могут помочь, пусть и рискуя? Это ведь разные категории. Совсем разные вещи. Это ведь про другое. Про другое же?..

- Что тебе сделал Красный, что ты так часто его упоминаешь всуе? - вопрос глупый, но Рой гений только когда дело касалось техники, в остальных случаях ему проще было притворяться дурачком, этаким весёлым клоуном, душой компании. Почему нет? Не спросишь - не узнаешь, верно? Тем более, что у него мало шансов догадаться самому - о подобных вещах нельзя нарыть информацию, только спросить. О чувствах вообще, к сожалению, никак иначе нельзя узнать и иногда это ужасно раздражало. - Нет, Красный это другое. Он мой напарник. Мы вместе идём на дело и вытаскиваем друг друга из пекла, если удача была не нашей стороне. Что ты вообще знаешь о моей жизни вне башни? Уверен, что можешь быть хоть в чём-то уверен на мой счёт?

Его раздражает позиция Джона, его в самом деле бесит, что он не может развернуться и уйти, закончив разговор. Рой не понимает к чему клонит Кент, не понимает при чём тут Красный, который призраком стоял за его спиной и молчал - молчал исключительно потому что не был реальным, иначе бы гнусно улыбался и едва ли сдерживал смех. Почему именно Харперу так везёт? Почему именно его биография волнует людей? Почему никого не смущает, что Джейсон занимается тем же? Это потому что он не лезет куда не надо и не поддерживает связей? Или почему? Рой устало трёт лоб, вздыхает откровенно громко и честно пытается понять Джона. Но не понимает. И реакций его не понимает. И фиксации на Джейсоне. Вообще ничего уже не понимает.
И это бесит.

- Найтвинг меня не звал. Он просто не против, что я прихожу - это разное, Джон. Ты в курсе, что ты не можешь указывать взрослому человеку, что ему делать и как жить? Или что взрослые люди не нуждаются в опёке? А уж то, что я по-твоему мнению сам себя унижаю - это вообще нонсенс. Джон, ты так впечатлился моей обёрткой, что не можешь поверить, что я не святой? Джон,- Рой почти стонет, едва справляется с желанием закатить глаза и отчаянно хочет отсюда сбежать прямиком туда, где разговоры разговаривать особо никто не жаждет и проще молчаливо продолжать гнуть свою линию. Там проще. Понятнее. И не приходится общаться с подростками, страдающими острой формой юношеского максимализма. Как же сложно. Как Дик с этим справляется?... - Ты не можешь оберегать того, кто этого не хочет. Это не так работает, понимаешь? Ты.. Ты просто вслушайся, что ты говоришь! Мне, чёрт возьми, двадцать шесть лет, из них четырнадцать я по уши в этом героическом и не только дерьме. Мне. Не нужна. Нянька. Окей?

От собственного бессилия, от чужого упрямства натурально болит голова. От резких взмахов рукой для большей экспрессии неприятно колет в боку и, кажется, скоро откроется кровотечение. Разбираться с придурками, научившимися стрелять, но не думать, было проще. Договориться тем более. Кто вообще воспитывал Джона? Откуда в нём столько самоуверенности и упрямства? А как же добродетель? А как же сложные взгляда Супермена при упоминании двух красавцев из чужих выводков птенцов, явно не соответствующих его представлениям о героях в белых плащах? Какого чёрта?

- Красный и его забота обо мне тебя не касается. Но, если честно, если бы не он, мы бы навряд ли познакомились - я давно лежал бы в земле, так что следи за языком, не зная всей правды, окей? - почему-то за Джея даже обиднее, чем за себя. У Джона свои представления о заботе, но Рою плевать. Он просто знает сколько раз Тодд вытаскивал его из ситуаций, где он был без пяти минут трупом. Он знал, что тот его берёг, как умел, как научил Бэтмен в этом своём пансионе благородных девиц с ограниченным эмоционалом. Джейсон был для Роя тем самым маяком, на свет которого он шёл и в котором видел причину не умирать, потому что дело ещё не сделано, а Джей больше не должен оставаться один на один со своим адом. Понимал ли это Джон? Навряд ли. Поймёт ли? Рой надеялся, что нет.

- И броня у меня нормальная, окей? Рукава мешают.

Это уже звучало как жалкая отписка, просто чтобы сместить внимание с вещей говорить о которых банально сложнее.
На самом деле Харперу очень хотелось сбежать, спрятаться, что угодно, лишь бы не продолжать этот разговор, но в Джоне он видел прототип себя - гораздо лучше, светлее, добрее, безупречнее. Но такой же надоедливый, когда пытается что-то донести. На секунду ему даже стало стыдно перед Джейсоном, за которым ходил хвостом, требуя разговора, но только на секунду.
С Джеем же правда по другому было не поговорить. Но Рой для разговора открыт, просто не обо всём жаждет рассуждать, но кого это волнует, верно?

[NIC]Roy Harper[/NIC][STA]ниже падать некуда[/STA][AVA]http://i.yapx.ru/LkMCv.png[/AVA][SGN] [/SGN]

Подпись автора

фракир ♥

Если бы Рой в первую очередь думал о себе, о собственных чувствах, о собственной безопасности в конце концов, он бы всё-таки ушёл, оставив новые вопросы без ответов. И это был бы здоровый эгоизм. Правильный, свойственный людям и даже не слишком-то порицаемый обществом. Но Харперу не хотелось быть похожим на старших коллег по цеху даже в таких мелочах, не хотелось скрывать, отмахиваться от юных последователей, пусть идущих и не по его стопам - всё ещё слава богу, что не по его, дежурными фразами или мрачными взглядами. Никогда ему не приходило в голову рассказывать без причины о себе, но если задавали вопросы, он ведь обычно отвечал, так чем Джон отличается от других, умеющих обличать свой интерес в слова?

Ему ведь правда казалось, что если быть честным, если отвечать на вопросы, не кривя душой, не пытаясь вознести себя, обелить даже в мелочах, то можно уберечь от ошибок, совершённых им, от болезненных падений, в конце концов от разочарований, по-прежнему неприятно ноющих в районе живота. Они ведь не в сказке живут. У них тут из волшебного разве что металюди, страдающие порой даже больше простых смертных, возомнивших себя сильнее других, взваливших на себя крест общей безопасности, упрямо избегающих встречи с костлявой старухой, давно наблюдающей за каждым из них. В этой их лиге героев нет святых, зато грешников навалом и Роя лично это не оскорбляло - белое никогда не было ему к лицу. Ему было всё равно по большому счёту, просто он плохо переваривал лицемерие. На самом деле он не хотел возвращаться, потому что не мог больше верить, а это в их работе, пожалуй, самое важное - верить в того, кто рядом. Быть уверенным, что тебе протянут руку, когда придёт время.

А он знал, что никакой руки может и не быть. Что помощь может прийти откуда не ждал. Что порой плохие парни, за которыми они без устали гонялись, пытаясь запереть их за семью замками во избежание жертв, гораздо более человечны тем те, кто считались благородными рыцарями, то и дело норовящими спасти принцессу из башни.
И это знание его не уничтожило, не раздавило, не перемололо в фарш, просто сделало другим. Неверующим. Свободным. Нежеланным гостем на вечеринках для любителей легинсов в конце концов. Оно не было бесценным, не было большой тайной. Оно просто у него было. И он мог им поделиться, но глядя на Джона, вслушиваясь в его вопросы, вспоминая всё сказанное им ранее, колебался. Колебался потому что понимал: парень вовсе не интересуется обстоятельствами в целом, чтобы знать - нет. Он интересуется историей Роя, чтобы понять и подступиться с другого края - Рой, конечно, слепец каких только поискать, не смотря на то, что мог попасть куда угодно в любых условиях. Но стоило ему отложить лук, как взгляд мылился и очевидное становилось неочевидным. И всё же даже он уже догадывался, что всё не так прозаично и просто.

И в глубине души даже догадывался в чём дело. И догадки ему не нравились, потому отбрасывались как лишняя мишура и профессионально игнорировались. Гораздо проще будет считать, что Джон просто хороший мальчик, а Рой навскидку не похож на отброса и преступника, если не копать слишком глубоко. И вот он конфликт, и вот они вопросы. От ответов никто не умрёт.

- Нет, уже неважно,- такой простой ответ и как же сложно его произнести вслух, сделать материальным, окончательно и бесповоротно признать, что связи порваны давно не односторонне. Связей больше нет. Наставника нет. И дом его там, куда возвращается Тодд, потому что так вышло. Потому что так правильно. Только так, пожалуй, и правильно. - Если честно, я не знаю, что он скажет, может быть и что я хороший парень - ничего это на самом деле не изменит. Но я готов поставить деньги, что на прямой вопрос обо мне ответит расплывчато, а может быть и вовсе промолчит. Тут так заведено, Джон. Никто не любит говорить о скелетах в шкафах, никто о них лишний раз и не напоминает, если честно.

Плечами жмёт легко и непринуждённо, а внутри всё равно звенит от напряжения, от собственных страхов, от неуверенности, что поступает верно. Не рано ли. Надо ли. Ведь проблемы простых смертных едва ли касаются криптонцев, его биография, зияющие дыры в ней, не угрожают Джону. Другим - возможно, а ему нет. Но может быть хотя бы это развеет его мир, в котором все могут быть счастливы, стоит только захотеть? Может быть хотя бы так Рою удастся убедить Джона отступить, отстать от него, перестать ворошить прошлое, бередить старые раны, со скрипом проработанные травмы? Может быть. А может быть всё будет с точностью наоборот, но это ничего не изменит. Так или иначе Харпер настроен покинуть башню в ближайшее время и больше не возвращаться во избежание подобных разговоров, банально и трусливо прячась от ясных синих глаз, от чужой даже не детской, а какой-то банально непривычной прямоты, от излишнего внимание, от ощущения, что дальше только хуже, потому что в хорошо особо не верит и довольствуется малым. Прочь от чужого пубертата, от чужих рук, от навязчивой заботы туда, где всё привычно и изучено. Туда, где ему самое место, в общем-то.

- Он меня спас,- это только часть правды, буквально верхушка айсберга, а что там под толщей воды не знал даже сам Рой. Его верность Джею сложно объяснить другим. Практически невозможно на самом деле, учитывая, что тот так упорно пытался отправить его прочь, отодрать от себя, вырезать из жизни. А он всё равно возвращался. Потому что так правильно, но для всех правильно разное, поэтому и не объяснить. - А вообще, знаешь, всем нужен друг. И я стал его другом, а он моим. Барахтаемся в своём болоте и держим друг друга так, чтобы голова оставалась на поверхности. Поэтому и важен. Мы.. похожи в чём-то. А в чём-то ужасно разные. Поэтому, наверное, и сработались. Я его тормоз, он мой мм пусть будет воздушный шар. Я не даю ему сорваться, он мне утонуть. Поэтому и важен.

Слова кажутся глупыми, недостаточными, чтобы объяснить мотивы. Слов вообще часто не хватает и Рою, не смотря на всю его болтливость, особенно. Да и как объяснить человеку, не знающему Джея, что тот в самом деле живёт в аду и, если его не затормозить, не удержать на краю, то он сгорит заживо? Как вообще донести до взращенных на плодородном поле геройской морали подростку, что хорошо и плохо вещи весьма неоднозначные? Что мир не черно-белый? Что не убивать не всегда равно быть справедливым? В общем-то никак. Харпер и не пытается.

- Это.. сложно, Джон. Не потому что ты не поймёшь, а в принципе. И, в общем-то, я на самом деле не хочу обратно ни в лигу, ни к титанам, потому что меня предали, вычеркнули из альбома выпускников за слабость и до сих пор неловко отводят взгляд при встрече. И мне абсолютно всё равно, что про меня говорят, тем более, что я не думаю, что говорят вовсе. Важно только то, что у меня геройская карьера не сложилась, с наставником мы друг друга не поняли, не смогли вовремя поговорить, пожалуй, если по-честному. А сломалось всё во многом из-за того, что я начал пить, не справляясь - это болезнь и это страшно. И я правда не смог спасти себя собственноручно. Справиться с этим мне помогли во все не те люди, которые зовутся героями. Отнюдь. И сколько я трезв, столько же я наёмник, который убивает, ворует, сотрудничает с теми, кто заплатит деньги, не смотря на то, что я стараюсь быть хорошим парнем хотя бы в деталях. Мои руки по локоть в крови не метафорично, а на самом деле. Мне приходилось делать грязную работу, приходилось убивать, чтобы выжить, убивать, чтобы выбрать меньшее из возможных зол, убивать даже тех, кто мне доверяет, потому иначе смертей было бы больше,- Рой говорил как на духу, но быстро, глотая окончания, спотыкаясь на предлогах. Ему давно не пятнадцать, ему давно не нужно одобрение Оливера, все связи оборваны, все неоправданные ожидания похоронены в земле, выбор сделан и он не особо жалел, что всё вышло именно так. А всё равно больновато - прямо как если сдирать корочку с раны. Вроде бы ничего страшного, а всё равно. А всё равно нет ничего приятного в этом душевном стриптизе, но нет смысла говорить о падении, если замолчать его причины. - У меня волчий билет как у героя. Недостаточно белый плащ, ни капли веры в то, о чём здесь говорят - я не осуждаю, правда не осуждаю, просто нельзя повернуть время вспять и всё исправить. Да и не надо. Сейчас я смотрю на жизнь иначе, не питаю иллюзорных надежд, что всё можно изменить. Да и меня всё, в общем-то, устраивает. Я понимаю, почему тебе кажется, что я просто боюсь попытаться вернуться, но на самом деле я не хочу. Даже если бы позвали - это неважно. Иногда я скучаю по Титанам, по Найтвингу, по команде, но это не про желание вернуться - в одну реку дважды не входят. Мне это всё не нужно, да и не смогу я уже. Я привык работать либо в одиночку, либо с Красным и про последнего я точно знаю, что он протянет руку, если я упаду. А в остальных я не уверен, я давно уже не злюсь и ничего не доказываю - просто иду, куда считаю нужным и делаю то, что считаю нужным, не обманываясь на свой счёт. У меня отболело и я просто.. просто Рой. Арсенал. Наёмник. Отброс. И последнее это не уничижение - я говорю об этом не без гордости. Вот и всё. Так тебе понятнее? А дальше, дальше я продолжу быть наёмником, я бы и рад закончить со всем этим, стать обычным, но знаю, что не смог бы. И меня лично это устраивает - риск, шансы умереть молодым, даже немалая вероятность оказаться за решёткой в конце концов, главное, что так я могу хоть как-то помогать людям, всё равно я больше ничего не умею. А что ты себе там придумал, я не знаю. И, если честно, не хочу знать.

Наверное, это половина правды. Но обсуждать болезненную тему любви и денег со всем уж тоскливо, да и как объяснить, что хотел стать сыном, равным в конце концов, а был всего лишь опекаемой зверушкой, которой подкидывали средств для существования, покупали самые лучшие игрушки и ждали результатов? Как вообще можно объяснить, что даже будучи под чьей-то опёкой, чьим-то напарником, можно чувствовать себя катастрофически одиноким? Недостаточным даже. Недостойным ничего кроме тяжёлого взгляда и удаляющейся в закат спины, если оступился и упал. Рою совсем не хотелось углубляться в детали, топить Оливера, проклинать его и жаловаться - головой он всегда понимал, что виноваты оба и он в том числе, но это ведь не главное. Важно только то, что они все это пережили и по-прежнему могут существовать в одной вселенной, не пытаясь убить друг друга, но и не готовые на диалог. Если подумать, то закончилось всё не так уж плохо. Почти без жертв. А то что он теперь наёмник, а не классический герой, так это и не беда. Они с Джеем делают достаточно, чтобы чувствовать себя не бесполезными кусками мяса, успевают там, до чего у лиги не доходят руки. В конце концов никогда не отказывают в помощи, если её у них просят и если не просят тоже. Мир ведь и правда не чёрно-белый. Разноцветный скорее.

- Да всё и так хорошо, парень. Когда-нибудь тебе придётся поверить, что спасать тех, кто о помощи не просит, гиблое дело - почти всегда людям в таком случае комфортно в их болоте. И ты можешь хоть весь мир перевернуть с ног на голову, а они всё равно будут раз за разом возвращаться туда, где им ок, а тебе кажется, что они там загнивают. Вот и всё. А рядом.. тебе не стоит пытаться оставаться рядом со мной. У тебя впереди новые высоты, чисто небо над головой. У меня картинки помрачнее. Твой цвет белый, а мой красный. И красный тебе будет не к лицу,- Рой смотрит в ответ без лишнего гонора, просто и открыто. Говорит от сердца, не сомневаясь в своих словах, он ведь правда верит, что Джону делать рядом с ним нечего, пусть и не понимает до конца зачем ему вообще подобная радость. Как и знает, что он не самый надёжный человек на планете - навряд ли доживёт до старости, едва ли спасёт себя, если будет стоять перед выбором. Не каждый к такому готов. Не каждому такое вообще надо. Вот Кенту не надо, ему и так предстоит хоронить всех, кто ему дорог, учитывая специфику криптонцев. Зачем ему ещё и Рой на этом кладбище? Зачем Рою такая ответственность? Харпер на самом деле прикинул уже в чём проблема и пришёл к мнению, что был слишком мил и обаятелен, чересчур сверкал на чужом небосклоне, вытаскивая себя за волосы из чёрных вод, пытаясь не запечатать себя в клетке печали. И вот он результат. Уверен ли он, что Джон питает к нему какие-то не неправильные, а ошибочные чувства? Нет. Но вероятность высока, просто потому что больше объективных причин для всего этого разговора он не видел. И это всё прискорбно.

- Я ответил на все твои вопросы, а сейчас мне нужно идти. И я правда думаю, что тебе стоит выбросить все эти мысли на счёт моего спасения из головы. Меня не нужно спасать, опекать и защищать. Меня всё устраивает,- Рой разжимает чужую руку мягко, высвобождаясь, всем своим видом показывая, что задержать его дольше, учитывая расклад сил можно, но смысла в этом нет - ему правда пора, ему в самом деле больше нечего сказать. Да и не хочет он. Ни доказывать свою правоту, ни оспаривать чужую веру в неизвестно что, ни углубляться в список своих преступлений и ошибок, помеченных в личном деле красным. Глобально он всё объяснил: давно не в белом, но всё ещё старается быть хорошим парнем. А это не тоже самое, что в самом деле быть хорошим человеком. И он может с этим жить, а Джон, судя по всему, принять всё это не готов, и может быть это к лучшему. Рою бы не хотелось ни честных разговоров к чему всё это было, ни дальнейших попыток сблизиться. Гораздо правильнее закончить со всем этим и больше не вспоминать. - Поговори с Коном, если мне не веришь. Он кое-что знает и про наёмников, и про их методы, и про то чем заканчиваются попытки сблизиться. Думаю, что ему ты поверишь скорее чем мне. И.. постарайся смотреть на людей более достойных так, как ты смотришь на меня. Это мой тебе совет.

Рой и впрямь разворачивается и уходит, чтобы потеряться в коридорах башни, которые до сих пор знал наизусть. Уходит с ощущением, что запоздало, но всё же догадался в чём же дело, пусть и не было ничего произнесено вслух. И, если он прав, если Джон умудрился в него, даже подумать страшно, влюбиться и тут совсем неважно отдаёт ли он себе в этом отчёт, то всё это надо поскорее прекратить, свести их контакт к минимуму, притвориться мёртвым в конце концов. Подростку, да ещё сыну Супермена, делать рядом с ним нечего. Джон слишком хорош для подобной участи, молод и едва ли понимает, за что борется. Да и в целом рядом с ним быть счастливым шанс очень низок. А если Харпер не прав и парню просто хочется кого-то спасти, то лучше уж он выберёт себе для этого кого-нибудь другого.
Ведь Роя спасать не надо. Теперь уже по крайней мере.
Теперь уже всё в порядке.

[NIC]Roy Harper[/NIC][STA]ниже падать некуда[/STA][AVA]http://i.yapx.ru/LkMCv.png[/AVA][SGN] [/SGN]

Подпись автора

фракир ♥