Когда огонь полыхает над городом - это плохо. Что в прошлом, что в настоящем - огонь никогда не несет в себе частицу того романтического «восстали из пепла», которым так люди любят швыряться в друг друга. И совсем не важно, будь то пламя настоящим, обжигающим и опасным; или же пламенем в сердцах людей. Все что остается после него - пустота, которую невозможно ничем заполнить, как не старайся.
Я это знал. Я проходил через подобное из раза в раз, искренне веря, что мне удалось «восстать». Глупо и отчаянно, с моей стороны, но все же так необходимо, это идиотское осознание, что я мог двигаться вперед. До последних событий.

Уход Морганы, что переключил мой тумблер в голове взгляд на все вокруг, сыграл неплохую в этом роль. Можно было наверное сказать, что я пылал, где-то там, внутри, сгорая раз за разом, когда мне приходилось говорить, что все хорошо. Когда мне приходилось врать Гвеневре, улыбаясь ей, ссылаясь на усталость от работы. Я не был уверен, что она на самом деле не чувствует моей лжи, но так было легче. По крайне мере мне не приходилось говорить, как она была права, и мне стоило ее послушать.

Я оказался около «Неметона» совершенно случайно. На самом деле, пожар, который тут разразился, был прекрасно виден из окон моей квартиры, в которую я заехал за оставшимися вещами. Перебраться в новую обитель было одним из пунктов моего плана двигаться дальше, и пока этот план не особо, на самом деле, удавался. Уже оказавшись рядом я услышал крики, выстрелы, и бешено стучащие сердца людей, что были по ту сторону двери. Внутри что-то сильно сжалось, стоило мне подумать о Гвен, которая могла быть там. Не особо раздумывая, не заостряя внимание на собственном чувстве тревоги, что заставило адреналин в моей крови подняться выше, я тут же вошел в горящее здание. Зайти было не просто, хотя бы потому что дверь была заперта, и мне просто приходится вынести ее плечом, не особо задумываясь о том, насколько сильно будет потом оно болеть. Не сильнее, пожалуй, разбитого сердца, так что это все было абсолютной ерундой.

Мне нужно всего ничего, чтобы оглядеться вокруг и приметить, что людей в главном зале не так много. Крики доносятся откуда-то со стороны, и я уже готов идти на звук, когда замечаю сестру. Или брата, в настоящем. Я замечаю пламя вокруг его ладоней, немного отрешенное лицо; я прислушиваюсь к стуку сердца и буквально сам ощущаю, как то сжато в тиски страха? тревоги? того, что не дает Гвен выдохнуть и принимать решения с холодной головой.

- Гвен! - мне хочется привлечь ее внимание, но кажется она не слышит меня.

Так что все что мне остается, это пробраться к ней, отталкивая в сторону бегущего на меня человека. Одним легким движением я заставляю кровь в его теле бурлить сильнее, отчего мужчина хватается за сердце и оседает на месте. Коротко глянув на него, я позволяю себе ухмыльнуться, и тут же сорваться с места, чтобы уже через пару мгновений оказаться рядом с Гвен.

- И тебе привет, - я едва улыбаюсь, подойдя ближе, вероятнее нервируя ее своей улыбкой. - Да знаешь, проходил мимо, решил зайти, пропустить пару пинт, ну и вот.

Разведя руками, внимательно осматриваю Гвен. Царапин я не видел, кровоподтеков тоже. Оставалась лишь малая деталь - огонь на ее руках, что не обещала ничего хорошего ни мне, ни ей, ни всему этому проклятому в данный момент месту.

- Гори оно все синем пламенем? - я киваю на огонь в ее руках и подхожу к Гвен ближе. - Нужна помощь?

Глупый вопрос, но задать его я не мог. Хотя бы просто потому что когда-то мы договорились: в этой жизни, я не позволяю себе решать за нее. В этой жизни я стою рядом и крепко держу ее руку, чтобы она не решила. А сейчас, как мне казалось, ей именно этого и не хватало.

Огонь всегда завораживал мое внимание. Сильная стихия, способная сжечь все до тла, чтобы новая жизнь дала свои ростки. Так было всегда: с кострами, на которых горели ведьмы; с кострами, что сжигали за собой города, давая новому королевству появится на свет. Так было и с Гвеневрой. Она была полной противоположностью меня - младшая сестра, яркая, сильная и волевая. Она сама управляла своей жизнью, как и управляла огнем. В отличии от меня, Гвен подходила к делам часто с горячей головой и мне приходилось ее успокаивать. Тушить ее пламя, давая необходимое направление для ее злобы.
Мне приходилось быть ее якорем.
Мне приходилось быть якорем для многих.

Кроме сегодняшнего дня, кроме этой новой жизни, которую я творил для себя сам, сжигая мосты прошлого. Легкая улыбка касается моих губ и я едва вскидываю бровь, наблюдая за тем, как Юэн борется с желанием добавить огня и в без того разрушенный дом. Я не спешу его останавливать, не спешу тушить огонь в его ладони, продолжая лишь едва улыбаться. Красив. Чертовски. Адски. Бушующая злость в ее глазах, желание мести отзывается в моем сердце приятной истомой, что мне едва удается сдерживать подступающие эмоции.
И мне хочется даже поаплодировать, но братец [а с этого момента мы все же признаем, Гвен пусть и была девушкой, но парнем ей было куда лучше] говорит про подружку, буквально сбивая спесь восторга с моих плеч. Я удивленно смотрю на Юэна, пытаясь понять о ком он говорит, а когда мысли дотягиваются до одного имени - Моргана - оглядываюсь по сторонам, будто бы ищу ее.

- Подружку? Какую из? - я тихо хмыкаю себе под нос. Гвен не знала о том, что мы расстались. Не знала, не видела, что со мной произошло. И вряд ли понимала, что происходит сейчас. - Ты про Моргану? О, братец, - я специально называю ее братом, не сестрой. - Мы расстались с ней месяц назад. Мне нет дела до ее существования и горит ли она где на костре в твоем баре.

Я тихо выдыхаю, но улыбка не слезает с лица. Она не добрая, она равнодушная. Она такая, будто бы я выключил эмоции, которые отвечали за любовь к верховной жрице Авалона, будто бы я вырвал с корнем те эмоции, с которыми когда-то говорил Юэну о своей любви к Моргане. И совсем не важно, что два дня назад мы виделись с ней. Та встреча должна была стать последней точкой, последней отправной в мое собственное безумие. И она стала.

Чуть наклоняю голову к плечу, внимательно смотря на Юэна. Он волнуется, переживает. Ему больно, от того что его детище теперь ничто иное, как пепелище несбывшихся надежд. Его идеи - останутся трухой, его цели - снова все выстраивать по кирпичику, заслуживая доверие существ. Невольно оторвав взгляд от мужчины, я оглядываю помещение. Горящие стулья, горящие столы. Где-то лежат трупы, где-то еще кричат те, кому стоило бы помочь - но они не моя забота. Не сейчас.
Юэн снова привлекает к себе внимание, да так что его дыхание касается шеи, отчего невольно по моей коже бегут мурашки. Повернув голову, я внимательно смотрю на брата, раздумывая, стоит ли тому открывать все карты. Стоит ли говорить, что он пришел на вызов. Стоит ли говорить, что мне нужно унять войну, против которой я практически ничего не имел против? Стоит ли ему говорить, что подавить ее я должен любым из доступных мне возможностей: миром или смертью? Чуть прищуриваю взгляд, я мягко улыбаюсь мужчине, рассматривая лицо: немного копоти в области носа, злые глаза, желание отомстить. Если мы будем заодно - будет не так грустно.
Если мы будем заодно - быть может все остальные преклонят свои колени?

- Есть те, кому ты перешел дорогу, дорогой. Своим желанием помочь, своим желание быть тем, кем ты был в прошлом. Не только ты, скорее твоя мечта о мире для существ,  - я пожимаю плечами, демонстрируя легкое «мне похуй». - Я тут лишь для того, чтобы подавить эту бучу, но не спасать. Разве что тебя. До остальных мне нет особого дела... - внимательно посмотрев в глаза Гвен, я тихо хмыкаю, - но я не могу рассказать тебе всего, ты же понимаешь? Секретная информация и все дела.

Мои слова звучат так, что она должна дать мне что-то взамен. Он должен что-то сделать, что-то сказать, чтобы я раскрыл ей хотя бы как кличут себя эти ублюдки, что подожгли его дом. И семейные узы, которые остались в далеком прошлом, слабый туз в рукаве для такой информации. И пусть Гвен была мне дорога, но в этой жизни она дала понять, что ничуть не изменилась. В этой жизни она не была рада, когда я был счастлив.
Аккуратно погладив его по руке, я чуть отстраняюсь, чувствуя жар.

- Здесь стало жаркова-то, не находишь?