Келси скользит взглядом по полному бару, пытаясь вообразить себе что могло бы быть, если бы это была пирушка рыцарей. Сколько историй о подвигах он упускает не так ли? Сколько хвастливых речей? Сколько печальных взглядом и жалости, о да, жалости к себе он упускает тоже. Келси вздыхает и пьет свое пиво, отмалчиваясь на этот раз на попытки бармена пошутить.
Ему скучно, потому что тема охотников становится популярна, потому что они больше не одинокие рыцари света, спасающие мир от тьмы существ. Нет. Это становится новой веткой развития мира, который идет по наклонной в сторону еще одной войны и принятия. Они могли бы быть грозной силой, если бы постарались, не так ли? Келси пьет свое пиво и безучастно скользит по бару взглядом, здесь все равно слишком тихо, здесь слишком людно, слишком мало знакомых ему и слишком много чужаков.

Он иногда ловит себя на то, что выслеживает существ в этой толпе, ставя на них мысленные метки. Он иногда не может представить себе, что мир больше не вращается вокруг него, что все это закручено и заверчено в другую сторону. Он здесь по делу на самом деле, не на охоте, но по делу. Поэтому Келси и дальше продолжает пить свое пиво стоя у барной стойки и отмеряя свое раздражение в минутах и секундах.
Все у него хорошо, не так ли?

Он скользит взглядом по какой-то парочке, которая пытается переругиваться. Он смотрит на человека, который стоит за ними, Гавейн - встреча века, не так ли? После их последней драки прошла вечность на вкус Келси, а он все еще помнит своего братца. Самый хороший, самый лучший, самый старший, что там еще по планам? Ах да, самые искусный и искушенный, он вздыхает, итак, какого черта?

- Какого черта ты тут делаешь? - Он скользит рядом с Гавейном, занимая стул напротив него и впиваясь взглядом в лицо рыцаря, который должен быть на другом конце города. - Разве у тебя нет работы, брат?

Он все спланировал, тут не должно быть защитников, не должно быть тех, кто будет стрелять, кто будет ставить щиты, кто будет защищать тварей, которых нужно убить. Их не должно быть тут! Никого из них. Келси скользит взглядом по лицу Браяна, о, он успел изучить историю этого персонажа, благородный, сбитый с толку, вечно защищающий убогих, ничего не меняется верно? Он вздыхает и ставит бокал пива на стол, почти пустой, но сейчас дело не в выпивке.

- Какое-то расследование? Девушка? Что-то что тебя ждет дома? - Он подается вперед, ему нужно избавиться от брата как можно быстрей, ему нужно сделать так, чтобы он ушел, чтобы он остался в стороне, дальней тропой обошел это место.

Надо же как удачно королеве удалось собрать всех под свое крыло, Келси и думать не думал, что первая эскапада, первое нападение будет таким богатым на улов, таким надежным, таким бурным. И вот он здесь, высматривает несчастных, которые будут убиты и убирая тех, кто должен уйти до начала нападения. Ну как убирая, пока что он выслал только двоих рыцарей, Гавейн должен быть третьим, потому что он не хочет тут полицию и не хочет играть честно с братом, который мало что может для него сделать.

Келси смотрит в усталые и какие-то напряженные глаза брата и кивает в сторону двери. Выход манит, на улице прохладней и можно заниматься своими делами, почему он здесь? Почему чертов Гавейн здесь сегодня? Именно в вечер, когда все должно пойти не так как планировал мир.

Братские отношения никогда не были его сильной стороной, Келси себе в этом признался еще пару сотен лет назад и с тех пор в общем-то придерживался простой стратегии - держись от родственников подальше. Увы, в прошлый раз это не слишком хорошо получилось, потому что в итоге он оказался в могиле, убитый собственно Ланселотом, кажется. Впрочем, кого там этот маньяк в прошлом только не убил, самый кровавый из рыцарей по сей день - не так ли?

Он со вздохом смотрел на Гавейна, тот выглядел нормально, слишком нормально для человека, который должен быть задействован в спасении мира. Неужели ему настолько скучно и нечего делать, что он болтается там, где его и быть не должно. Операция по выведению существ из строя должна скоро начаться, скоро, как только Келси подаст сигнал что в помещении чисто.

Но надо же, тут не то что не чисто, тут еще и рыцарь, который по всем законам и по всем канонам должен был бы пойти к черту и служить Артуру. Келси бесится, потому что у него свои планы и время тик-так в часах, а Гавейн упирается, ехидничает, шутит. Впрочем он всегда был такой, легкий на подъем, шутливый, жестокий там, где от него это требовалось и до ужаса благородный к тем, кто не хотел сдвигаться в какую-то из сторон.

Он вздыхает и качает головой.

- Ну да, ну да, работа, отдых, никакой личной жизни если память мне не изменяет. Ты всегда оставался в стороне от громких романов, хотя и был несколько раз несчастливо женат. - Келси хмыкает. - Но время идет, все меняется, вдруг и ты стал семьянином с полочкой детей и сложил руки на будущем животе, от твоей-то работы.

- Ну, подошел я, а сваливать придется вместе, ты ж не в первый раз в баре зависаешь. - Келси отсчитывает в голове время, которое технически у него неиссякаемое.

Но он хорошо знает свою команду, как бы он не хотел быть в топе профессионалов, его ребятам до этого святого момента далеко. А если они не профи, то долго они не выдержат сидеть в грузовиках, и тогда обязательно кто-то пойдет отлить, кто-то будет курить за углом и вся операция превратится в сомнительные приключения и драку в баре, а не в спланированное мероприятие.
Он считает в уме время и тащит Браяна за руку. Он бы пристрелил его, Гавейн никогда не был близко ему по духу, но сейчас оставлять тела - напряжно. Он бы прострелил ему руку, но этот подлец магически одаренный и его нужно подловить, а не просто попытаться вывести из строя. Если он навесит на себя щит, то придется обходить его стороной или драться по-старинке, а по-старинке - это в полной боевой готовности и со всеми принципами рыцарства.

Аргавейн ненавидел эти расшаркивания, магические атаки и людей, которые вместо того чтобы подчиняться происходящему, пытались выжать что-то из этого дополнительно. Он вздыхает.

- Давай, нам есть о чем поболтать, ты же не думаешь, что все так просто как бар и выпивка. - Он ставит бокал пива на столик. - Это было бы слишком хорошо, чтобы быть.