Способности
Джеймс:
» рукопашный бой (не любит, но знаком с разными видами боевых искусств, которые бессовестно миксует);
» профессиональный снайпер - в принципе может стрелять из всего, что для этого приспособлено и в любом положении, но предпочитает дальнобойные игрушки и позицию повыше;
» неплохо ориентируется в ситуациях «всё пошло не по плану» и не имеет никаких предубеждений перед холодным оружием - не гордый, зато живой;
» ругается на 5 языках: английский, немецкий, французский, испанский, итальянский;
» хорош в экстремальном вождении на всём, что в принципе может ездить (если взял вашу тачку на погонять, то обратно можете не ждать);
» эксперт в переводе стрелок и перекладывании ответственности;
» талантливо спускает деньги, как свои, так и чужие;
» профессионально находит приключения на свою голову и вписывается в сомнительные авантюры;
Лайонел:
» меткий лучник, умелый всадник, хорош в поединках на мечах, но, как оказалось, плохо разбирается в людях и держит себя в руках;
» магический щит, увеличенная сила и выносливость;
» атакующая способность: полный «инвиз» на краткие промежутки времени - не слышно, не видно, можно найти методом тыка, если удача на вашей стороне и шальная пуля попадёт по нему, а не мимо;
» в «инвиз» уходит без лишних спецэффектов - был человек и нет человека, отследить момент исчезновения можно только, если смотреть в упор;

История

Джеймс:

» Вырос в семье военных - морпех и военный врач - с пелёнок слышал о том как отец рад, что у него сын и о планах на его жизнь. В силу заинтересованности отца в нём как в наследнике первые лет десять чувствовал себя нужным и важным, но достаточно рано понял, что не всё так радужно, как могло показаться со стороны.
» Лет с десяти перестал считать деспотичного отца своим кумиром и, в общем-то, не особо разделял его надежд на то, что он пойдёт по его стопам, но идти наперекор чужому слову не рискнул. Не сказать, что армия была его розовой мечтой, но и о том, чтобы стать танцором не мечтал, так что предпочёл плыть по течению.
» В принципе покорности и желания делать, что сказано, в нём не было замечено с детства, но в их доме считалось, что армия и чья-нибудь жёсткая рука в потенциальном будущем всё исправит. Да и открытого противостояния у них с отцом никогда не было - Джим, что в детстве, что сейчас предпочитал громким спорам тихое неисполнение чужих приказов - не так эффектно, зато эффективно;
»  Достаточно рано понял, что в генетической рулетке выиграл физическое преимущество над сверстниками, но не интеллектуальное, и долгим спорам предпочитал быстрые драки - история, конечно, умалчивает о реальных причинах его плюс-минус спокойного детства и лёгкости в коммуникациях с ближним и дальним, но Картер всегда считал, что это бонусы за умение постоять за себя и не разрыдаться от обиды, если оказался недостаточно ловок и силён, чтобы не получить по лицу;
» В принципе звёзд с неба не хватал, умело держась золотой середины буквально во всём, но никогда не страдал от заниженной самооценки и собственной недостаточности, не смотря на жёсткого отца и едва ли жаждущую вмешиваться в воспитание сына поперёк мужа матери - лёгкий характер, отходчивость и условная успешность в начинаниях, пусть и навязанных сверху, всячески подпитывали внутреннее самоощущение, что он классный;
»  Прошёл программу обучения на морского кадета по настоянию отца - отзывы получил спорные, но к физподготовке вопросов не было; в шестнадцать лет прошёл отбор в морскую пехоту и лёг в направлении исполнения чужой мечты - как бы странно не звучало, но ему правда казалось, что в армии будет попроще, нежели в отчем доме, да и инстинкт самосохранения был сильнее желания сместить диктатора с его пьедестала - его не били, как это принято в обычных семьях, не верящих в all you need is love, но выход на болевые тоже нельзя назвать чем-то приятным, да и кто знает, что бы с ним сделали, если бы младший Картер, по классике жанра идущий, куда сказано по широкой параболе, вдруг свернул вообще в другую сторону;
» Закончив обучение, получил рекомендательное письмо и предложение продолжить службу, от которого отказываться не стал. В армии мог бы добиться большего, чем имел, если бы засунул язык в задницу и не пытался думать своей головой, доверяя интуиции, а делал как приказано; и он правда старался соблюдать субординацию и выполнять приказы, но хватало его ненадолго, тем не менее он по-прежнему был эффективен и чертовски хорош как огневая поддержка;
» Из армии ушёл добровольно и, что удивительно, без волчьего билета, успев поучаствовать в боевых действиях, побывать в горячих точках и вдоволь нанюхаться пороху - справедливости ради, ему нравилось, по большому счёту ничего кроме как воевать, он и не умел (низкий поклон и письменная благодарность отцу), но вся эта дисциплина, душнота главнокомандующих и вечные подмахивания общественным настроениям ему быстро встали поперёк горла;
» На самом деле никогда и ни с кем не обсуждал в какой момент окончательно решил свалить из привычного ареала обитания, но для себя определил, что последней каплей стал друг, погибший на службе из-за слишком рьяного желания выполнять чужие приказы - ни себе, ни структуре в целом такую жертву не простил и в качестве напоминания о том, что люди - пешки, чья жизнь не стоит и гроша, оставил себе армейские жетоны мертвеца, выбросив собственные;
» После ухода из армии разругался с отцом и разорвал все связи с семьёй, не горя желанием терпеть и делать вид, что его очень волнует чужое мнение о собственных решениях - мальчик вырос и не видел особой выгоды от сохранения каких-либо отношений с товарищем «я старше по званию»;
» Пару лет зарабатывал на жизнь всем подряд, честно пытаясь найти себя в ненасильственных способах заработка: научился мешать коктейли, разгружал фуры, разносил заказы, со временем сдался и устроился телохранителем к какому-то бизнесмену, согласившись гонорара и интереса ради - работа не пыльная, пушка шла в комплекте;
» Отсутствие адреналина в работе восполнял экстремальной ездой, участвуя в любительских заездах и ставя деньги на себя же в стритрейсерских гонках - иногда это было даже прибыльно, особенно если машина оставалась на ходу;
» Лишившись официального права стрелять, достаточно скоро ощутил, что тоскует и, недолго думая, увлёкся страйкболом, отдавая себе отчёт в том, что это банальная фрустрация и от любви к тяжести ствола в руках никуда не денется, даже если ему сломают обе руки - это, в общем-то и стало пищей для раздумий «а не вернуться ли в силовые структуры»;
» Каким-то чудом умудрился попасть в МИ-5: по официальной версии за былые заслуги (вполне допускал мысль, что подсобил отец, но уточнять не горел желанием) и безукоризненную репутацию меткого стрелка, впрочем тоже долго не продержался;
» Числился в подразделении по борьбе с террористическими угрозами под командованием Ретта Баттлера - характерами сперва не сошлись, но со временем спелись - у Джима всегда были сложности с соблюдением субординации, но в случае с Баттлером это в конце концов и стало почвой для добротной дружбы;
» Из МИ-5 ушёл в свободное плавание, заскучав в обществе белых воротничков, да и опять же, дисциплина и субординация его угнетали - напоминание к чему приводит исполнительность по-прежнему висело на шее. На прощание оставил Ретту визитку, без задней мысли предложив позвонить, если найдёт местечко поинтереснее и найдёт в себе силы перестать быть чужим цепным псом, танцующим на лезвие ножа по чужой прихоти.
» Покинув ряды оперативником МИ-5, не особо сомневаясь о моральной стороне вопроса, подался в наёмники - метко стрелять не разучился, а учитывая любовь к чистой работе с умом и без лишнего шума, странно сочетающуюся с умением быстро адаптироваться под новые условия и выкручиваться, Джим без долгих прелюдий стал получать деньги за то, что у него получалось лучше всего и его это более чем устраивало. Особенно та часть, где удавалось поработать в одиночке или в паре с кем-нибудь в меру адекватным и чувствовать себя при этом не под колпаком. В принципе брался за любую работу, особо не страдая от угрызений совести, даже если попадались контракты на убийства - не он, так кто-нибудь другой, верно?
» В целом во время работы на частные военные компании и частных лиц, способных оплатить его услуги, старался лишний раз не светиться, заметая следы и предпочитая лежать на дне, а не кутить с шиком на все деньги - необустроенный дом на островах как последний рубеж, тачки исключительно годные для стритрейсинга, шмотки попроще, взгляд позадорнее - ему лишние проблемы ни к чему. Впрочем, на безбедную старость не накопил всё равно - азартность, конечно, не порок, но та ещё беда для семейного бюджета;
» Всегда отдавал себе отчёт в том, что без насилия и обычного человеческого желания мести и крови, смешанного в опасных пропорциях с жадностью, его бы как личности не было, но, повзрослев, вне работы стал предпочитать дракам и ультранасилию старое доброе забалтывание до потери пульса - к сожалению или к счастью, он и убить ненароком мог. А бесплатно марать руки не комильфо. Впрочем, прогибаться под других тоже не спешил, предпочитая бить первым, если ситуация накалялась;
» Не смотря на всю свою взбалмошность и нелюбовь к дисциплине, достаточно хладнокровен рассудителен, особенно на миссиях.  В среднем по больнице и в обычной жизни не сорви-голова, а просто любитель острых ощущений, если его не трогать и не пытаться прессовать/давить/воспитывать/напирать с позиции мнимой власти, то он плюс-минус мил-добр-весел и шутит шутки, попутно нет-нет, но держа ухо востро - опыт не пропьешь. Впрочем, шутки он шутит 24 на 7 и плевать хотел, что иногда от него ждут совсем иных ответов. Это разве его проблемы? Пояснять за каждый свой шаг устал ещё в детстве и сейчас совершенно не собирался заниматься подобными глупостями.
» Пробуждение Лайонела ничего в его жизни не изменило, ну разве что повысило шансы выжить в какой-нибудь мясорубке - собственные уникальные способности оценил, а незакрытых гештальтов из прошлой жизни и не имел, впрочем тут он лукавил - встретиться с братом всё-таки хотелось, но в фикс-идею эта стандартная для любого человека мысль не мутировала;
» В СБ согласился пойти интереса ради - почему нет? Ретт обещал, что скучно не будет, а он привык доверять Баттлеру, как бы тот к этому не относился.

Лайонел:

» После смерти отца в битве с королем Клаудасом, вместе с братом Борсом воспитывался в подводном царстве вместе с Ланселотом;
» Вошёл в круг рыцарей Круглого стола в качестве дополнения к Озерному рыцарю и, мягко говоря, не был доволен, что считается за дополнение, но не роптал - не то положение, чтобы гнуть пальцы, но внутреннее ощущение несправедливой оценки его талантов всё-таки нет-нет, но коробило;
» Во многом из-за ощущения собственной недооценённости предпочитал мечу лук - с мечом каждый горазд был воевать, а вот лучники среди верных рыцарей Артура раз-два и обчёлся;
» Клялся в верности королю Артуру вместе со всеми, но головой понимал, что если вдруг что, то выберёт сторону Ланселота - поступаться собственной доблестью не хотелось, но реалии были таковы, что кровь не водица, да и специфическое воспитание располагало идти за двоюродным братом, а не распыляться, впрочем, это по-прежнему воспринималось им как не самая приятная, но данность;
» Во время путешествий с Ланселотом попал в плен к рыцарю-изгою Туркину, где был унижен и не единожды наказан за дерзость, прежде чем его бросили в темницу в надежде, что он оттуда не выйдет. На вкус Лайонела всё это было перебором и лучше бы убили, чем замахивались на его честь и гордость;
» После освобождения из плена для себя рыцарь решил, что никогда больше и лучше уж он умрёт в бою, чем будет пленён, о чём говорил и не раз брату, не находя понимания - справедливости ради он и впрямь звучал странно, но в собственные слова верил;
» Во время Крестового похода за Граалем, сблизился с Гектором, не особо разбираясь в их сложных взаимоотношениях с Ланселотом - его лояльность к Озёрному рыцарю была бесспорной, но во многом навязанной, так что защищать его от абстрактных угроз никогда не рвался, впрочем и идти против него когда бы то ни было не планировал;
» В течение того же похода снова попал в плен, оставшись один на один со своей бедой из-за любовных историй Броса - его выбор не в пользу собственной свободы принять не смог и впоследствии сбежав из плена самостоятельно не мог найти себе места и оправданий для Броса. Ему хотелось мести, как бы неправильно это не звучало, и он не собирался себе отказывать в такой малости;
» Простить брату предательство не смог даже после того как чуть не убил его, стремясь отомстить за малодушие. И даже смерть религиозного отшельника и сэра Калогренанта, вступившихся за Броса, его не остановили. Справедливости ради, Лайонел до самой смерти не смог объяснить даже себе, почему его меч не опустился на шею брата - божественное проведение быть может или всё-таки любовь к Бросу была сильнее обиды, но последняя жила в нём до самой смерти и сильно повлияла на их взаимоотношения;
» Осознав, что недостоин Грааля из-за своей несдержанности, был в бешенстве. То, что Брос - достоин, вероятно по тому, что не стал сопротивляться, когда Лайонел вызывал его на поединок, и вовсе лишило его спокойствия до самой смерти. Уступать Ланселоту он уже как-то привык, а вот Бросу - нет;
» Когда вскрылись любовные похождения Ланселота без особых сомнений ушёл следом за родственником - не особо верил в предназначение, но отчего-то был уверен, что его путь так или иначе идёт параллельно пути Ланселота и уж точно не вразрез;
» Вместе со всеми отвернувшимися от короля Артура рыцарями, сражался против Артура, впоследствии став королем Гонна, но так и не остепенившись и не обретя внутреннего покоя - его по-прежнему бесило, что он получился каким-то недостойным: ни Грааля, ни наследников, ни какой-то благозвучной цели для всех поединков и похождений. И очень условное, но всё же счастье окружающих ему не помогало найти какой-то компромисс с самим собой и нереализованными амбициями;
» После битвы при Камланне вместе с Ланселотом вернулся в Британию, чтобы разбить остатки сил Мордреда, уверенный, что дальше их ждёт великое и светлое будущее, и всё ещё у него будет;
» Его надежды не оправдались - Лайонел был убит сыном Мордреда Мелеханом. Умирал с именем брата на устах и ощущением, что самый близкий человек снова не спас и не помог.