Снег пошел еще на моменте, когда номинально закончилась Англия и началась Шотландия, за окном поезда мило плясали белые мухи, а Саванна предчувствовала неприятности. Может, тому причиной был локоть сидящего рядом Браяна. Ее отчаяние было настолько сильным при мысли о встрече с родственниками [трое братьев охренели в край, сбежав от ответственности], что умолять она готова была даже бывшего [но это не точно] мужа, чтобы он составил ей компанию в этом ужасном уик-энде с дорогими платьями, безумными украшениями и милыми улыбками, за которыми скрывается истинное лицо британской аристократии, которую Саванна никогда не любила. Может, потому, что тетин труп растащило по парижскому туннелю, может, потому, что вонь разложения высшего общества тянулась далеко за пределы острова. В любом случае, она все еще не знала, каким чудом уговорила Браяна на это все, видимо, он считал, что его навыки прошлого помогут ему провести со вкусом эти дни.

На самом деле Гавейн не мог пока и представить, насколько многое изменилось между шестым веком и двадцать первым, сколько многое стало другим. В их времена условности были, но гораздо меньше тратилось времени на этикет, когда к королю можно было подойти без страха, что отшвырнуть в грязь копытом лошади. Сейчас все власть предержащие прятались за заборами настолько высокими, что и не видели той жизни - Саванна и не была исключением до того момента, когда сбросила оковы брака, высунув нос в обычную жизнь. Большая часть ее знакомых считала фамилию детектива лишь совпадением, и только завсегдатаи светской хроники могли бы уличить Спенсер в ее связях с королевским домом. Саванна там не была частой гостьей, знакомством и родством с принцами не хвалилась, но на свадьбу Уильяма и Кэтрин выбирала достойный подарок.
Меган ей ужасно не нравилась.

На станции Эдинбурга их с Браяном ждала машина, еще пара часов неровного хода авто по не самым идеальным дорогам между холмами и далее к горам. Неожиданно на Рагнель наваливается глухая тоска, территория современной Шотландии была когда-то домом, хотя сейчас она бы и не сказала ничего о Лотиане. Помнит его смутно, слишком давно была там в последний раз. И все же, под влиянием чувств хочется протянуть руку, сжать пальцы Гавейна, почувствовать его тепло, но вместо этого Рагнель просто смотрит в окно.
Снег все усиливается. К вечеру может пойти конкретный снегопад.

Из-за снежинок выступает замок, нетронутый временем, ухоженный, но по меркам современности все еще холодный: серое пятно на фони недовыцветшей зелени шотландского Хайленда. Неприятно предчувствие ворочается в груди, Саванна играет кулоном на цепочке, она не хочет признавать, что ее нервируют дни в обществе людей, которых она упорно не понимает, но еще меньше хочет признавать, что предчувствует беду. Поправляет пальто, дергает шарф, тянет руку к сумке, но вовремя вспоминает под пристальным взглядом местного дворецкого [такие осуждают, как никто], кто она сегодня. Остается подхватить под руку Браяна, вести его в тепло холла, где из гостиной слышны голоса хозяев.
- Мэм, ваша комната расположена на втором этаже, Джон вас проводит, - младший дворецкий возникает в поле зрения, хватает сумки гостей, - через два часа будет накрыт ужин.
Саванна кивает:
- Спасибо, Мортимер.

Традиционно никто не спешит обнимать гостей с порога, сначала избавьтесь от запаха дороги. Уже на лестнице Саванна начинает говорить:
- Гостеприимство всегда поражает воображение, впрочем, наверное, это и хорошо, можно перевезти дыхание. Леди Вернон ненавидит, когда курят в пределах холла, лорд Мортимер уже давно алкоголик, но в целом весьма безобидный.
Тлетворная вонь смерть тянется струйкой ниоткуда, Саванну начинает мутить за пять ступенек до первой площадке. Джон уже ждет наверху, банши смотрим по сторонам, но непонятно, откуда что взялось. И все же, чем дальше, тем сильнее предчувствие смерти, оно горечью оседает на губах, раздражает и  почти замещает собой аромат собственных духов: слишком сладкий, слишком забивающий все.

Она идет почти на автопилоте до самой двери, благодарит Джона ровным голосом, и первое, что делает, когда они остаются в комнате наедине с Гавейном, бросается открывать окно, впускает холодный воздух зимы в надежде вытравить это мерзкое чувство смерти - в комнате оно и правда чувствуется меньше.
- Плохая новость, в этом замке кто-то планирует умереть, - вот так без прелюдий новости, хороших все равно не будет.

Взгляд, которым Саванна смеряет Браяна, говорит о многом.
- Ну ты еще раз пошути так, может, я сразу скажи, кто умрет.
С одной стороны, это у Марроу такое чувство юмора, и она успела с ним познакомиться. С другой - она сама знает свои слабые места, и хотя сейчас ей удается справляться с голодом, он все равно есть, и всегда есть риск, что она просто кого-то сожрет. Сказки о вампирах прикольны, но не работают в в случае банши, Саванне не подходит плазма, и даже животная кровь. Она не Белла Свон, увы и ах. Ей нужна человеческая кровь, причем мужская, черт с благородством и возрастом, это уже не существенно.

Ветер дергает портьеры, снег шуршит, стеной опадая на землю. Если не прекратится, то до завтра их засыплет, дай бог, чтобы не пришлось лопатой выкапываться. Несколько лет назад все Рождество дорогие гости просидели в пределах замка, а собирались на охоту, но не повезло - небесная канцелярия расщедрилась настолько, что снег был всюду, даже в подвале замка. Оставалось надеяться, что с тех пор хозяева стали умнее, и приобрели нужную для расчистки технику, иначе они тут и правда застрянут без шансов даже на прогулку в деревню.
Хотя ладно, в деревню им еще может повезти сходить.

- Пони не моя парафия, Браян, я больше по людям, - Саванна даже не скрывает раздражения.
Она прикрывает окно, чтобы снег не залетал в комнату, подходит к своему чемодану. Браяна так яростно волнует, что надеть на ужин, что в какой-то момент у Спенсер на лице отражается скепсис - он что, серьезно? Впрочем, почему бы и нет, видимо, хочет поддержать жену. На самом деле, она все еще не понимает [не до конца понимает] как себя вести с ним. Как разговаривать, о чем разговаривать, кроме работы, на что она вообще имеет право. Их одновременно ничего не объединяет, и объединяет все, и она все время борется с желанием обнять его, почувствовать вкус его губ, разрушить отчуждение, которое невидимо стоит между ними, невзирая ни на что.
Мучают ли Браяна те же проблемы и чувства, которые мучают Саванну?

Она даже открывает рот, но не задает вопрос. Нет. Сейчас они не решатся поговорить об этом. И так всегда. Каждый раз Саванна трусит, откладывает обсуждение, как выстраивать отношения, прячется за работой, а сейчас прячется за предчувствием. Она выдыхает: может отстраниться от него, и делает это. В конце концов, Браян прав, пока никто не умер - все хорошо, а все попытки предотвратить смерть никогда не дают нормального результата.
Или ей повезет, и за ужином она выяснит потенциального смертника, и тогда будет думать.

- Конечно, вместе, - Саванна чуть зависает, точно, она не сказала ничего Браяну, теперь придется: - Понимаешь, мои дядюшки свято уверены, что ты мой... видимо, будущий муж. - Правила этикета не дадут дядюшкам и тетушкам открыто уточнять их с Браяном разницу в возрасте, но ни для кого не секрет, сколько ей лет, сколько лет ее сыну, и ее уже давно списали из невест. За что им, конечно, спасибо. - Это ужин относительно неформальный, так что сойдет темная рубашка и джинсы, я на тебе что-то такое видела. Я тоже не собираюсь сегодня облачаться в вечернее платье.

Рождественское мероприятие, основное и похожее на бал, было назначено на завтрашний вечер, и вот тогда будет главное испытание выдержке и улыбкам, которые есть в арсенале Саванны. Впрочем, и сегодняшний ужин не стоило списывать со счетов, и ей следовало просветить, что ждет Браяна.
- Будет много вопросом, о тебе, обо мне и о нас. Самое лучшее - честность, так что не стесняйся рассказывать, кем ты работаешь. Я о полиции, не об СБ. Их этим не удивишь, они привыкли к тому, чем занимаюсь я, поэтому примут наличие инспектора полиции за их столом. Совсем другое, конечно, расспросы о нас...

Она откидывает крышку своего чемодана, хватает первое же платье. Ладно, не платье, блузка, к которой прекрасно подойдут брюки широко покроя, и никаких лишних украшений. Пусть довольствуются лаконичностью.
- Я понимаю, что ставлю тебя в неловкое положение, - хотя вопрос, что будет более неловким, общая кровать или общая ложь, - но нам надо хотя бы прикинуть вариант, который мы будем проталкивать в массы.