Бессменные админы:
    ЗИМА 2021. [ Update is coming soon... ]
    Мистика, фэнтези в современном Лондоне. В игру допускаются:

    Легенды Камелота

    Информация о пользователе

    Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


    Вы здесь » Легенды Камелота » Сыгранные эпизоды » [23.12.2020] last сhristmas i gave you my heart


    [23.12.2020] last сhristmas i gave you my heart

    Сообщений 1 страница 17 из 17

    1

    but the very next day you gave it away
    https://64.media.tumblr.com/8b314f26c10027154cfc17b9c707a2b7/93ce3b169434dab7-c3/s540x810/5015ce896b5244b486ce40ec8dbf7b748b6a9826.gif

    яхта Мэдока, затем - доки

    Мэдок и Агравэйн

    По чистой случайности (нет) Ноа узнаёт, что Келси причастен к нападению на Неметон. Прежде чем действовать, он решает поговорить, и приглашает его к себе на яхту, чтобы прояснить обстоятельства и провести переговоры в выгодных для него условиях.
    Из этой попытки в разговор живым может выйти только один.

    +1

    2

    Келси получает приглашение от Ноа когда находится в середине преследования последней жертвы, он почти смеется в голос от того, как вовремя этот человек снова появляется в его жизни, как он своевременно подает признаки “я не забыл”. Он душит первую реакцию послать его к черту, он игнорирует вторую реакцию, что следовало воспользоваться бы им тогда, в машине и отказывается отвечать пока они не закончат дело.

    Группа действует быстро и слаженно, как заведенный механизм. Он отдает приказ и вот они уже заканчивают прятать тело, подставляя его как вымышленную автомобильную аварию. Мысленно Келси ставит себе галочку - надо проверить новости с утра в автопроисшествиях, эта авария должна попасть в утренние сводки.

    Они заканчивают на базе, где он быстро принимает душ и меняет одежду на джинсы, футболку, куртку. Келси не слишком задумывается о своем вечере, пока не вспоминает про Ноа. Что ж, одной смс позже он направляется на яхту, которую не посещал какое-то время с тех пор как сменил СБ на Око, надо сказать так гораздо лучше.
    В Око он чувствует себя своим среди своих, там нет моральных качеств и нет людей, которые могут ими похвастаться, там все планово. Убийства, охота, доставка тел, существ, там все запрограммировано и его это устраивает. Он почти отдыхает на этой работе, ему больше не нужно прятаться, не нужно к чему-то стремиться, не нужно быть вечно занятым. Он всегда на месте, он всегда доступен, он всегда готов всадить пулю в висок очередной твари.

    Келси вздыхает и рассматривает яхту, все еще небольшая, все еще много металла, который зовет его, который просит изменить, изогнуть, удержать. Келси мрачнеет, кажется встреча будет не слишком радостной, есть у него предчувствие, что это не продолжение того нечаянного предложения на адреналине. А если это не оно, то на кой черт он пришел сюда? Что он хочет на этот раз получить от встречи? Что он хочет от Ноа?

    Его интерес не распространяется на мораль этого человека, Ноа слишком высоко взлетел, чтобы опускаться до нужд смертных. Кого он там оплакивал последний раз? Брак? Ну вот, он создан для брака, для красивой обстановки, для правильных комплиментов. Келси? Келси и в бараках не плохо себя чувствует и военные сапоги самое ценное, что у него есть. Военные сапоги, военное прошлое, кровь и смерть. Пожалуй вот он и весь на этом.

    - Полагаю, это не продолжение твоего щедрого предложения? - Он проскальзывает в каюту, наступая на мелкую гальку. Мило-мило, он все еще помнит парней, которые были нашпигованы камнями и исчезли в земле, иногда, когда ему очень хочется, он даже помнит кровавые разводы на лице Ноа и какая мягкая кожа у его губ.

    Келси устраивается за столиком, потому что он может и потому что он хочет и вздыхает. Итак, Ноа позвал его, Ноа чего-то хотел, Ноа что-то будет предалагать, просить, требовать. Наверное - это правильно? Или не слишком? Он вздыхает и качает головой в очередной раз.

    - Итак, вернемся к тому, зачем я здесь? Кстати спасибо что прибрался и бросил пить? Или не бросил? - Келси улыбается, осматриваясь, избегая прямого взгляда глаза в глаза. Ему не нравятся люди, которые пытаются вывести его из себя.

    +1

    3

    После происшествия в доках Ноа действительно бросил пить. Его нехитрый план был приведён в действие незамедлительно: он прибрался на яхте, сгрузив все запасы алкоголя в мусорный бак, сдал в химчистку все свои костюмы, получив их обратно идеально выглаженными, он вернулся к работе, погрузившись в неё чуть более, чем полностью, а в свободное от работы время занимался тем, что забивал себе голову более полезными вещами, чем алкогольное опьянение.

    После длительных тренировок Ноа ошивался по барам и клубам, подыскивая себе партнёра на одну ночь, не больше. Это действовало отлично какое-то время, во всяком случае, уже чёртовых три недели ему практически не хотелось повеситься где-то на дверях, и не доводило до дёргающегося глаза воспоминание об его доме. Об их с Виром доме.

    Ноа до сих пор до чёртиков боялся туда вернуться.

    Рано или поздно придётся, не так ли? Впрочем, сегодня ему предстояло сделать ещё один очень неприятный шаг вперёд. Миллс бы предпочёл, чтобы эта информация, с которой ему теперь предстояло работать, попала к кому-то другому, или чтобы мисс МакКей не обладала таким безграничным доверием к своему сыну, может быть? Каким же было его удивление, когда он рассматривал фотографии. Он знал некоторых из этих людей, но одно досье зацепило его больше всего.

    Уход Фроста из специального отдела не остался незамеченным, и Ноа время от времени даже скучал по этому парню, в присутствии которого всё казалось таким простым и... смешным, наверное. Келси обладал той самой лёгкостью на подъем, которая была заразительна, и которой не хватало Ноа в его окрашенной в серые тона жизнь. Словесные перепалки с ноткой флирта, которые продолжились на какое-то время после встречи на яхте, продолжались, пока Фрост не ушел, и здорово поднимали настроение.
    Ноа не наводил о нём справки, считая, что Фрост со скуки ушел работать в какую-нибудь из частных военных компаний, наверное, так и было, если опустить тот факт, что теперь Келси являлся фактически террористом.

    Когда Келси явился на его зов, Ноа не двинулся с места, сидя за столом.
    Под ногами - его страховка, Келси знает, что она может, и что может Ноа сделать с землей и камнем, а потому, наверное, не будет делать глупостей? Ноа задумчиво рассматривает лицо своего когда-то коллеги, и думает о том, что он изменился - глаза у него раньше так не горели.
    Так бывает, когда распробовал вкус крови.

    - Здравствуй. О, если бы, если бы, мне теперь не до этого, - усмешка трогает его губы. - Присаживайся поудобнее, я хочу с тобой кое-что обсудить.

    Насколько это рискованная затея - пытаться поговорить? Ноа искренне хочется спросить у Келси, какого чёрта он вляпался во всё это дерьмо. То, чего не доставало в контрразведке и специальном отделе - деньги, адреналин, всё вместе? И что такой человек будет делать в ситуации, когда его раскрыли? Ноа сомневается, что он мирно сядет за стол переговоров, и всё же, парень должен понимать, что данные защищены и пытаясь устранить переговорщика, он может только усугубить свою ситуацию.

    Открыв папку, Ноа выуживает из неё парочку фотографий, там - автомобиль в ракурсе, позволяющий рассмотреть номерные знаки. Возле Неметона - десятого декабря, и ещё в парочке локаций рядом с происшествиями, помеченными в новостной сводке как "несчастный случай" и "автокатастрофа". И одна-единственная фотография, где Келси выбирается из той самой машины - без маски.

    - Хреновый из тебя конспиратор. Зато новое место работы интригующее, я впечатлён, как ты на них вышел? Тшш, не рыпайся. Это всего лишь разговор.

    Галька едва ощутимо вибрирует под ногами.
    Ноа невольно ждёт чего-то. Ждёт взрыва, выстрела, рывка. Удара. Таков уж у Келси характер.

    0

    4

    Тон разговора Келси уже не нравится, как будто он попал в зазеркалье, где Ноа вдруг обернулся кем-то разумным, трезвым и сознательным. Это пугающее ощущение, когда нора под ногами ширится и ты летишь вниз головой, не управляя ни своим телом, ни своим положением - Келси в общем не нравилось все с самого начала.
    Особенно камни под ногами.
    На них он обратил особое внимание, зная что Ноа способен с ними сделать и сделат при помощи них… Он со вздохом покачал головой усаживаясь напротив и делая это демонстративно удобно. Келси умел бесить людей не только словами, на самом деле иногда слова даже не нужны. Телом тоже можно уметь разговаривать, подавать сигналы, требовать внимания и даже бесить.
    Оставалось разве что с вызовом смотреть в глаза Ноа и ждать, какой такой интересный разговор он решится завести. Про камни? Про трупы? Про Келси? Или про свое предложение у машины? Он даже подался чуть вперед, располагая собеседника к разговору, делая вид что ничего кроме слова Ноа в этой жизни его не интересует.
    Правда цепким взглядом он осмотрел все помещение, отметил что оружия нет, отметил что нет выпивки, отметил даже чистоту в этом помещении, чего не было в прошлый раз. Надо же, либо Ноа выплыл из дерьма, либо ему кто-то помог это сделать. В любом случае это было удачно.

    - Какой хреновый ракурс у фотографа, я выгляжу гораздо лучше. - Келси усмехается, его работа в Око черт бы побрал Ноа и его длинный нос, должна оставаться секретом, потому что светиться в этой организации не принято. - Мне повезло у меня связи.

    Он пожимает плечами. Его вывела туда идеология, которой он старательно придерживается до сих пор и чуть-чуть знакомств. Отличные снайперы, командиры у военных всегда на хорошем счету, тем более те, которые уже зарекомендовали себя на должностях при правительстве. Келси для них был находкой, которая уже окупила себя многократно.

    - Ну и харизма, куда без нее. - Он смеется, глядя себе под ноги. - Пытаешься запугать меня сидя в железной банке, правда, Ноа?

    Келси не задумываясь перегнулся через стол, подбираясь так близко к лицу своего оппонента, что его дыхание касалось щеки при каждом движении грудной клетки.

    - Ты не так глуп как кажешься, так что расслабься, милый, получай удовольствие, когда в следующий раз моя компания будет так близко к тебе, м? - Келси почти ласково касается губами чужого носа и все еще смеясь падает обратно. - Ну и что ты хочешь от меня? Секса? Денег? Оружия? Информации? С последним не помогу, извини, я сам себе самое ценное.

    Он пожимает плечами и смотрит пристально в глаза Ноа, ожидая какой-то ответной реакции и заодно пытаясь понять, как двигаться дальше в мире, где его личность уже знают как минимум пара человек. И если Тим был на коротком поводке, то посадить на него же Ноа - впрочем, надо подумать об этом не так ли?

    +1

    5

    Камни под ногами не были в полной мере оружием, не об этом думал Ноа, гуляя вечером по пляжу и набивая сумку галькой нужного размера. Это была скорее мера безопасности, призванная объявить его яхту зоной, свободной от агрессии и нападений. Келси как никто знает, что Ноа может сделать с помощью этих камешков, и есть надежда, что он будет достаточно разумен, чтобы не затевать драку прямо здесь. В конце концов, они и правда могут полюбовно договориться.

    Впрочем, последнее вызывает у Ноа некие подозрения. Наглость Келси, с которой он ведёт себя сейчас, больше не возбуждает, может, дело в том, что Ноа вчера уже спустил пар, а, может, зная, что стоит за этой хорошенькой мордашкой, появляются совершенно другие эмоции, чем желание перепихнуться. И позывы укоризненно покачать головой, спросив у бывшего коллеги, отчего же он занимается таким дрянным дельцем, очень резво уступают желанию эту самую хорошенькую мордаху начистить до ссадин и рассечённой кожи.

    Ноа склоняет голову к плечу, рассматривая собеседника, словно видит его впервые, позволяя ему всё - приблизиться, пусть это опасно; вызывающие прикосновения заводят теперь Ноа совершенно в другом смысле. Он вдруг зло думает, что всё действительно могло быть по-другому, тогда, в доках, Келси мог согласиться, а Мод могла бы отдать это дело кому-то другому, оставляя Ноа в блаженном неведении.
    Чёрта с два.
    У него в жизни и в работе никогда не бывает просто. И что-то ему подсказывает, что два года работы с китайцами и попыток играть в болванчика, готового транжирить отцовское наследство, скоро покажутся ему раем.

    - Тебя - запугать? Я похож на идиота? Нет, это всего лишь мера предосторожности, залог того, что разговор пройдёт безопасно и мило. Ты ведь умеешь быть милым, правда, Келси? Почти как сейчас, только без такого ошалевшего взгляда - он, знаешь ли, выдаёт тебя с потрохами. Ты мне нравишься. И нравится, когда ты так близко, даже когда ты ведёшь себя, как нахальный мудак, но... Как-то я тебе больше не доверяю.

    Отчасти Ноа рад, что Келси не играет в амнезию и не пытается отрицать происходящее. Окончательное осознание, что всё это - правда, и действительно происходит, и Ноа теперь втянут в это дерьмо тоже по уши, горчит на языке, но... Это неизбежная часть его работы. И почему-то именно эта горчинка так ему нравится, так глубоко затягивает и будит что-то вроде азарта.

    И всё же, чем они подкупили Фроста? Ноа стоило бы думать о другом - о том, кто эти самые таинственные "они", но всему свой черед, этим вопросам он ещё успеет посвятить месяцы своей жизни, те, кто стоят за организацией с таким финансированием, прекрасно умеют прятаться за спины подчиненных или подставных лиц, и на то, чтобы выйти на них, уйдёт много времени. За спины таких, как Келси, собственно. Который для Ноа, как для агента внутренней разведки, не представлял совершенно никакой ценности с точки зрения ареста.

    - Для начала я разрешу себе вольность спросить у тебя - какого хрена, Келси? Ты правда решил похоронить свою репутацию и карьеру ради этих дикарских игр в кошки-мышки? Они закончатся плачевно, хорошо, если сроком.

    +1

    6

    Келси пристально изучает чужое лицо, скользит взглядом вдоль прямого носа к довольно пухлым губам, изучает длинные ресницы и снова переводит взгляд на глаза, которые пристально смотрят в ответ. Ему не привыкать к вниманию, в основном потому что он его полностью заслуживает. Он хорошо выглядит, он достаточно умело пользуется своим обаянием и своей харизмой, он умеет быть милым и великодушным. Келси по своей сути не плох, он это знает.
    Но то, что видит в нем Ноа ему не нравится. Ему не нравится пристальное внимание к его прошлому, к его действиям, к его идеалам. Он не так уверен в том, что делает на сей раз, чтобы противостоять чужой логике. Потому Келси ерзает на диванчике и со вздохом смотрит в ответ.

    - Но доверие такая выжная часть отношений, не так ли? - Келси улыбается, потому что о каком доверии между ними речь, секс не только на доверии может строится, на самом деле самый горячий обычно на ненависти.
    Но он здесь не для секса, Келси это прекрасно осознает, не может только заставить себя остановиться и прекратить эту агонию, которую разводит Ноа. Он ему нравится, как мило это звучит, как горькая патока на ложке, которая вот-вот упадет на пол, как вино, которое было хорошим в прошлом году, а в этом полно кислинки и той же горечи. Келси умеет находить сравнения для своих не-отношений, которые не случились, потому что он был чуточку умнее и удержал член в штанах.
    Он этому искренне радуется теперь.
    Потому что ничего не может с собой поделать, Ноа ему нравится, он привлекательный, он мускулистый, высокий, достаточно гибкий и ему было бы хорошо на столе с ногами у талии Келси, ан нет, они все еще болтают о какой-то сферической ерунде и принципах.
    - О какой репутации речь, любовь моя? Ты говоришь о той, где я военный? О той, где я подлежу призыву? О той, где я все еще на службе? Что ты имеешь в виду, давай, расскажи мне подробнее, раз уж я тебе так нравлюсь, что ты готов читать мне лекции. - Келси выразительно смотрит в ответ, знает куда все идет и все равно не может не подначивать. Ноа не бесится, он в ужасе и шоке, кажется это можно трактовать так. Келси восхищается его упорством и его упрямством, которые тот проявляет теперь. - Я внимательно выслушаю все что ты хочешь сказать. Но хочу напомнить что время можно провести куда как интересней, не так ли?

    Он кивает в сторону стола и усмешка превращается в соблазнительную улыбку. Келси и правда мог бы подсказать лучшее применение их времени, увы и ах.
    Лекция о вреде его нынешнего образа жизни и о защите прав тварей, которых он выводит из игры последнее что он хочет послушать. Но забота - это так мило, так прекрасно, что он не может ее разрушать, не может ее остановить, не может прекратить восхищаться происходящим не так ли? Он вздыхает и складывает руки на столе, устраивая поверх них свою голову. Вот так снизу вверх смотреть еще интересней, он примерно представляет какую картинку видит Ноа, вызывающе милую надо сказать.

    - Но камни? - Он все еще улыбается, ласково, нежно, почти зазывно. - Это милая предосторожность, ты что же думаешь я нападу на тебя с порога? Или теперь, когда ты собираешься меня защищать и спасать? Правда? Ты так мало веришь мне, мое сердце почти разбито, любовь.

    +1

    7

    Всё он прекрасно знает - вот о чём думает Ноа, когда Келси устраивается поудобнее с видом, будто они сейчас говорят не о крайне важных и опасных вещах, а мило болтают на свидании. Сбивать с толку, кажется, одна из его вредных привычек: когда они работали вместе, сквозь флирт на грани фола Фрост уходил от темы напоминанием о работе. Теперь же, когда Ноа работает - уходит от разговора попыткой напомнить о том, как между ними искрит. Всё ещё, и довольно сильно, Ноа тихо выдыхает - он трезв и вымотан ровно настолько, чтобы ему сейчас не особо сшибало башню.

    Вот именно что не особо. Между долгом перед работой и личной симпатией Ноа буквально разрывается на части, потому что он не такой уж хороший, как Келси на самом деле считает. По большому счёту, на жизни существ ему плевать, он испытывал привязанность и безмерно тоскует по одному из них, но, увы, Ноа в принципе плевать на всех, кто не входит в его ближний круг, а он очень, очень узок. Стоило бы удивиться, почему он ещё не прижал Келси и не ведёт диалог в своей привычной для таких случаев агрессивной манере. Пусть Фроста не запугать, но Ноа готов биться об заклад, что язык силы он понимает в разы лучше других.
    Впрочем, удивляться особо и нечему.
    Ноа всегда выбирает не тех. Мужчин, женщин.
    А Мэдок и того хуже.

    - Как мило, что ты до сих пор так ярко помнишь моё предложение, а то у меня события того вечера как-то подстёрлись в памяти, может, виски виноват? - Ноа хмыкает.

    Он поднимается на ноги, бросает папки с фотографиями на табурет, и присаживается на край стола. Теперь Келси, сложивший голову фактически на стол, смотрится ещё умильнее, пусть и от выражения его глаз веет за версту лицемерием и опасностью, но в комплекте всё это невероятно притягательно.

    Ноа усмехается и запускает руку в чужие кудри, лениво прочёсывая их пальцами, поглаживая кожу головы, почти массируя её. У его матери был кот, который доживал последние годы у Ноа после её смерти, и он любил, когда его гладили именно так - ласково, но уверенно.
    "Звери умеют ценить уверенность и отсутствие страха, правда, Келси?"

    - И что мне прикажешь с тобой делать? - тихо спрашивает Ноа сквозь усмешку.

    Словно он ещё сам не решил, словно он способен отступить от собственных принципов. На существ ему всё ещё плевать, но если каждый будет делать, что вздумается, и убивать того, кого считает нужным, наступит анархия, а следом за ней и разруха. А тут уже подключается полное нежелание Ноа жить в дискомфорте и бояться за свою жизнь, выходя из дому. Нет, увлечение Келси вызывает у Ноа отторжение где-то на физическом уровне.

    - Я бы с удовольствием разрешил тебе всё, милый, правда всё - я бы даже был послушным какое-то время, как думаешь, как долго ты мог бы заставить меня оставаться послушным и подчиняться тебе? Это было бы что-то совершенно новое для меня, даже немного пугающе, но заводит много больше. Но, прости, теперь у меня - работа, и так получилось, что сегодня моя работа - ты. Я не буду пускаться в подробности объяснений, что случится, и какой неприятной станет твоя жизнь, если на тебя объявят охоту, свесив всех собак за Неметон и ещё пару десятков смертей. Думаешь, так легко залечь на дно? И что же, сменишь имя, побреешь голову, сведешь татуировки, по которым тебя так легко опознать? Попортишь пластикой свою сладкую мордашку?

    Ноа мягко сжимает пальцами волнистые локоны, и, вздохнув, отпускает. С одинаковым удовольствием он бы прижал за волосы Фроста к подушке или к стене, или же резким жестом дёрнул его голову вниз, оглушая ударом о прочную поверхность стола. Вместо этого он не делает ничего, а лишь продолжает говорить.

    - Ты ведь не из тех, кто готов жертвовать чем-то ради идеи? Это было бы чудесно, милый, потому что ты нахрен никому не сдался. Ты пешка, которая знает слишком мало, так, слепой птенец на шахматной доске, где решают фигуры повыше рангом. Тебе ведь пришлось выбивать разрешение напасть на Неметон, правда? Вряд ли подобная шумиха выгодна твоим нанимателям.

    Ладонь Ноа скользит по скуле Келси ниже, придерживает подбородок. Ноа утопически спокоен и со странной заботой заглядывает в светлые глаза убийцы, который не остановится ни перед чем.
    Ноа вдруг понимает: всё идёт наперекосяк. Парочка раскладов, при которых разговор произошел бы по-другому, был продуктивным, мирным, не оправдала надежд.
    Эта встреча не сулит Ноа ничего хорошего, на самом деле. Им двоим.

    - Ещё не всё потеряно, и ты можешь стать той самой курочкой, которая несёт золотые яйца. Мне нужна информация, Келси, и это самая долгосрочная из перспектив и неплохой билет для тебя, не так ли?

    +1

    8

    Их кошки-мышки подошли к концу, насколько понял Келси в момент, когда фраза про любовь соскользнула с языка. Здесь видимо и будет проведена черта, никаких отношений, никаких чувств и подколки на уровне средней школы. Он со вздохом откидывается на спинку сиденья и качает головой, он мог бы сделать чуть больше, мог бы выглядеть более испуганным, но у него нет на это желания или стремления.
    Ему просто интересно что из него попытается вылепить Ноа? Что он предпримет? Какой это будет урок? Нравоучения или насилие? Что он по итогу хочет получить от их взаимодействия если это больше не секс на одну ночь? И даже не секс на постоянной основе, чего Келси сам себе не разрешает, не то что какому-то из партнеров. Нет уж.
    - Виски так виски, Ноа, тебе разрешено даже не припоминать ничего с прошлого места моей работы, не только о том странном вечере, когда все было чуточку напряженней. - Он разводит руками. - Все что я хотел чтобы ты сделал, ты забыл, милый, так что остаются твои желания и мое право сказать “нет” на самые странные из них.

    Келси едко улыбается, наблюдая как Ноа перемещается, соскальзывая с сиденья и устраиваясь на столе. Что ж, новая позиция открывает другие просторы для рассматривания фигуры оппонента, который уверен в собственных силах. Келси удобно находится там, где он находится сейчас, честно говоря, Ноа забывает каждый раз что эта лодка из металла, не так ли?
    - Зачем мне на дно? - Он улыбается, заинтересованно рассматривая Ноа. - Или ты думаешь, что ты волен расследовать то, что тебе на стол не отправили да и в расследование не отдавали? О, милый мальчик.

    Келси сжимает бедро Ноа, пытаясь его утешить и прикоснуться к теплой коже, которая все еще теплая, несмотря на ткань, которая не дает коснуться его напрямую.

    - Я бы позволил тебе делать что тебе хочется не так ли? До заветных слов, красный или зеленый, но ты упрямо хочешь поговорить о работе. Что ж. - Он пожимает плечами. - Я работаю там и на тех, кто стоит чуть выше тебя и чуть лучше осведомлен о происходящем, так что пожалуйста, убери фотографии и не показывай их лишний раз, иначе не ровен час, придется прийти и за тобой. Ты знаешь да? Прошлое? Кем я был ранее? Слышал ли ты обо мне истории? Нет? Я бы на твоем месте собрал их воедино, игрушка из меня красивая, но слишком сложная чтобы быстро убирать на полочку.
    Никаких игр, все предельно честно. Он мог бы начать говорить, но тогда его жизнь закончится слишком быстро. Он мог бы молчать и дальше, это его выбор. Он решается только на мелкое предупреждение и намек, что в его прошлом могут быть ответы которые нужны Ноа, которые он хочет получить. Но если парень ждет, что все будет великолепно, что они просто залетят вместе в мир и остануться там двумя голубками - он должен знать еще одну вещь.

    - Ты ведь знаешь что я рыцарь не так ли? - Он вздыхает, и прижимается щекой к руке Ноа. - Рыцарь, с щитом и магией, который был при короле Артуре, который видел слишком многое, который присягал ему на верность и знает про круглый стол.

    Он вздыхает и потягивается.

    - Агравейн. - Усмешка становится шире. - Погугли, если не помнишь навскидку, но говорят я известен, пусть не настолько чтобы быть кем-то запоминающимся. Но, это может подсказать тебе, что играть со мной опасно, Ноа, не только потому что я вхожу в систему которая больше чем просто твои желания но и потому что я это делаю осознанно. Ты когда-нибудь видел людей, спящих спокойно? Я видел и хотел бы вернуть это.

    +1

    9

    Вот и началось. Ноа не вздрагивает от тона разговора, который меняется стремительно. Вот небо просто было пасмурным и собирались тучи, а через секунду град размером со сливу прошибает тебе череп. Сейчас происходит что-то похожее. Келси ластится к его рукам, прикасается к ноге, такие показательные жесты - скорее отвлечение внимания, не так ли? Потому что выражение лица и тон голоса говорят совершенно обратные вещи. Нет, этот щенячий умильный взгляд снизу вверх не может обмануть даже такого предвзятого человека, как Ноа: Келси показывает зубы, предупреждая - сделай ещё шаг вперёд, и они вопьются тебе в кожу. Да и взгляд у него больше не милый, скорее волчий и злой, исподлобья.

    В чём-то Келси прав - он действительно очень красивая игрушка, и где-то на задворках мыслей, Ноа всё ещё сожалеет, секс действительно был бы хорош, очень хорош, раз Ноа о нём думает даже сейчас. Но эта милая альтернатива их неприятному разговору не сработает. Сожги Ноа фотоснимки и на время забудь о расследовании, делая вид, что никогда не получал от Мод никакой информации, и не отвечая на её звонки, он бы не получил никакой гарантии, что за ним не придут. Тем более, если они сблизятся, какими бы жаркими не были грязные разговоры, это будет скорее проверка терпеливости - кто кому раньше свернет шею. Ноа тихо вздыхает. Жаль, что всё так получилось, правда? Жаль, что Фрост оказался готовым пойти на геноцид террористом. И жаль, что это не трогает Ноа настолько, чтобы перестать его хотеть.
    Но работа есть работа.

    - Придётся? Но ты уже пришел за мной, нет? - Ноа щурится.

    Не в духе Келси оставлять за собой такой хвост. И не в духе Ноа не подстраховываться, держа все яйца в одной корзине. Распечатка фото не в единственном экземпляре, и даже при желании зачистить все хвосты  у Келси не получится. Как бы он не хорохорился сейчас, вряд ли он рад происходящему, и собственной неуклюжести тоже. Вот только убрать за собой, даже если он попытается, даже если он убьёт Ноа, у него не получится. Всё куда сложнее, и Келси наверняка это понимает, должен понимать.

    - Я знаю, кто ты, - качает головой Ноа.

    Он ещё раз проводит по щеке Келси рукой, жест получается очень ласковым и прощальным. Отстранившись, Ноа не без сожаления поднимается со стола, садясь обратно за стол напротив Келси. Стол переговоров, в которых всё идёт наперекосяк. В своей попытке наладить контакт с будущим источником Ноа забыл одну важную вещь: у тех, кто не приемлет компромиссы, слишком редко получается договориться. А их тут таких двое.

    - Навёл справки сразу после того вечера в доках, чтобы не обжечься - ха! Только в спецотделе твоё имя и история знакомы.. некоторым. Да ты и сам знаешь, кому, верно? Великий и страшный оркнеец, которому удалось прославиться в книгах той самой осадой королевской спальни в попытках вывести на чистую воду запутавшуюся женщину. Мало, слишком мало и однобоко о тебе рассказали, мне кажется, твой персонаж достоин большего внимания. Но, увы, тогда негодяи были не в моде. То ли дело сейчас.

    Усмехнувшись, Ноа делает короткую паузу, думая - Келси, кажется, считает его простофилей. Это мило, не обидно, и предельно выгодно - от простофиль не ждут многого, их не опасаются. О Мэдоке справки навести почти невозможно, о Миллсе чуть больше, но всё же. Скрытность Ноа в который раз окупает себя с лихвой.

    - Поздно, слишком поздно, Келси. Дело получит ход, со мной или без меня. Как думаешь, какой вариант тебе выгоднее? Кстати..

    Ноа наклоняется ближе, понижая голос.

    - Я бы не рекомендовал людям спать спокойно, пока ты дышишь.

    +1

    10

    Келси изучает противника, как делал это когда-то в песках. Он смотрит пристально, смотрит не отрываясь, он запоминает движения, усмешку, взгляды. Ему важно понимать что делает Ноа, что он хочет сделать дальше, какой шаг будет следующим? Что он скажет? Чего попросит? Чего он еще может хотеть или предложить? У него впереди столько шагов, столько ходов, что каждый предугадать не получится.
    Потому Келси смотрит на него снизу вверх, это всегд выигрышная позиция, это всегда власть над тем, кто думает что доминанты всегда сверху. Келси давно выучил для себя, что смотреть снизу вверх можно и так, что противник будет поддающимся, управляемым. Он знает что беззащитность может быть оружием страшнее пули.

    Он не подначивает, не требует слов. Он просто смотрит и находится рядом, иногда этого достаточно чтобы сделать невозможное возможным, иногда этого слишком много, иногда Келси слишком много для этого мира, что ж…

    - Я пришел узнать что ты на этот раз хочешь предложить, кто же знал, что ты будешь что-то требовать. - Он пожимает плечами, все еще оставаясь на своей позиции.

    Келси не боится угроз, не хочет угрожать в ответ и не хочет убивать Ноа, зачем? Ему это ничего не даст, он ничего не выиграет, Ноа будет тащиться следом за ним, пока не доведет свое расследование до конца, не так ли? Он будет следить, будет поблизости и не забудет его? Это будоражит, это порождает столько фантазий на тему, не всегда о сексе, не всегда о близости.

    Это может быть интересно.
    Келси взвешивает все за и против пытаясь решить для себя, чего он хочет от ситуации.

    - О, ты сделал свою домашнюю работу, горжусь тобой. - Келси смеется. - Да, я не слишком популярен был в те времена, все больше мои братья, что поделать, слава изменчива как и женщины.

    Он пожимает плечами. Прошлое осталось далеко позади, его слава тем более, кто-то может косится до сих пор, кто-то неприемлет никаких полутонов, кто-то не хочет с ним ничего общего. На самом деле ему все равно что у кого-то в голове, важно что в голове у Келси.

    - Ну получит так получит дело свой ход. - Он все еще не слишком понимает чего от него ждут. Страха? Ну так ему не страшно. Выкручиваться будет не он, а его начальство и оно не будет заинтересовано ни в деле, ни в ходе, ни в тех кто его ведет. У военных есть свои правила и свои жесты, так что тут он прикрыт более чем полностью по его мнения.

    Скорей всего ему придется на какое-то время исчезнуть, пока будут разбираться со случившимся, потом он вернется, на новой позиции и может быть с новыми правилами для действий. Это будет потеря времени, но и только.

    - Чего ты хочешь, Ноа? - Келси смотрит пристально, игра утомляет, тем более игра словами которые ничего не значат для них. - Информации? Истории? Меня? Что ты хочешь получить?

    Прямые вопросы всегда имеют большее воздействие, чем окольные пути. И Келси устал гадать о том, что тут происходит. Он начинает постепенно терять самообладание и выходить из себя.
    Кажется проще убить эту ниточку, чем распутать клубок.

    +1

    11

    Глядя на Келси, прямолинейного и несколько ограниченного, квадратного в своём мышлении, примерно как строительный газобетонный блок, Ноа думает, что он по привычке слишком долго готовился. Слишком долго обдумывал и пытался узнать дополнительные факторы, которых нет.

    Сперва Ноа думал о том, что его человеком в новой террористической организации, которая занималась отловом и убийствами существ, будет Келси. Он ведь умный мальчик, и очень сообразительный, правда? Ноа бы даже позволил ему думать, что Келси держит его на коротком поводке, и в крайнем случае станет на его сторону.

    Если Келси наводил о нём какие-то справки, он наверняка понимает, что принципы Ноа далеко не такой непогрешимый образец морали, которыми они могут казаться. В целом, Ноа не знает, как, работая в разведке, можно остаться на том самом уровне наивности, который делит мир на чёрное и белое. 

    Потом Ноа изменил своё мнение, потому что проследил за Келси, присмотрелся к нему повнимательнее, и понял: даже если этот парень согласится, специализированное обучение он не проходил, а природных актёрских талантов и осторожности ему в нужном объёме не подвезли. И, поставив на Фроста, Ноа позволит тому закопать и себя самого, и своё бывшее начальство, с изяществом грохочущей в горах снежной лавины. Нет, так не пойдёт - подумал Ноа, и придумал второе решение.

    Сейчас же, вызвав Келси к себе, он пытался узнать, что произошло с парнем, что тот ступил на кривую и опасную дорожку. Не исключая возможностей, что он пошел на это по принуждению, или же из-за острой потребности в деньгах, Ноа теперь просто-напросто охреневает от того, что всё это было не только добровольно.

    Нет, Келси ушел туда по собственному желанию, сильному, видимо, настолько, что теперь почти хвастает этим с апломбом и уверенностью, которой Ноа может только позавидовать.

    Чёрт, думает Ноа, а ведь этот парень и правда считает себя бессмертным. Агравейн. И всегда считал.

    - Я хочу, чтобы ты не мешал мне делать мою работу, а я не буду мешать тебе делать твою. Возьмёшь в свою группу моего человека, поручишься за него. Он хорошо обучен, тренирован и не подставит тебя, нет повода волноваться. И всё, что нужно, будет делать сам. Тебе нужно просто вовремя закрывать глаза и молчать. Несложная, на мой взгляд, задача.

    Прежде Ноа вызвался бы сам. Возможно, в будущем это и случится, но сейчас.. Он почти уверен, что первый блин будет комом, и с большой вероятностью агент уйдёт в расход. Вот тогда за дело возьмётся Ноа, а пока что у него будет и какая-то информация о новой организации, которая действует в обход правительства, и время на подходящую легенду.

    - Услуга за услугу, чистая торговля без ничего лишнего, возможно, это будет только первая наша взаимовыгодная сделка из многих, кто знает? Только давай без этой чуши, что ты не пойдёшь на предательство и не продаёшься, даже я продаюсь, - Ноа скалит зубы в улыбке. - Жаль, что тебе не по карману.

    Отредактировано Noah Mills (2021-09-10 22:20:33)

    +1

    12

    В его картинке мира все складывалось как нельзя лучше, Ноа пытался выведать у него несуществующую информацию о участниках его организации. Но дело в том, что Келси стоял внизу пищевой цепочки, не вдаваясь в подробности происходящего и не пытаясь решить для себя задачу непосильную. Пока что все отвечало его принципам и его ведению дел. Ему сдавали существ, он набирал команду, делая ее сильнее и презентабельней.
    У него были свои мотивы в происходящем, Келси не собирался быть властью, которая узаконит существ. Он был рыцарем слишком долго, он стоял стражем на границе миров, он был защитником для людей и не собирался меняться.
    Может быть зря. Может быть это его ошибка, что он закостенел в своем прошлом. Но там было слишком много веревочек, слишком много затяжек, он давно пытался перешагнуть свои прошлые надежды на рыцарство, первое место в турнире, захват внимания дам. Он пытался, но не получалось раз за разом, слишком много прошлого перетекало в настоящее.
    Гавейн и его сомнительная братская дружба, от которой было не по себе, настолько он выпадал из настоящего отправляя все мысли назад, когда они еще были дружны, когда они еще были братьями. Гаррет, о, это особая песнь, Мордред.
    Все они собирались теперь в одну связку, выковывая цепь, которая не разрушится так просто и не будет столь однозначной. Келси сам не понимал где он тут в этой цепи, где его место? Где он должен стоять?

    - Ноа, не будь тупым и не зли меня. - Он вздохнул, тяжело, грустно, протяжно. - Ничего не будет, ни твоего человека, ни информации, ни шантажа, потому что у тебя ничего нет. Не так ли? Ты всего лишь сверкаешь картинками зная ничего, ну так и оставайся на этом уровне. - Келси начинал потихоньку выходить из себя.

    Он и сам обладал тупым упрямством и желанием выделиться, судя по тому что пытался сделать Ноа - тот тоже не был уступчивым человеком. Они могли бы быть жаркой парой в постели, но парой в жизни - пожалуй нет, слишком похожи, слишком равные, слишком разное вертится у них в жизни и приоритеты.
    Приоритеты у них тоже разные. У Келси он сам себе приоритет, что защищал Ноа? Да черт его знает.

    - Не пытайся шантажировать, - он поднимается и упирается руками о стол, - потому что можно проиграть на старте. Твой человек ко мне не попадет, хотя бы потому что мне он к черту не нужен, можешь поискать другие пути, милый.

    Келси выпускает свою способность чтобы объять металл, который есть вокруг него. Он усмехается шире, когда чувствует обшивку корпуса, двигатель, перегородки, даже часть кровати, не говоря уже о кухне и ее начинке. Он полон силы, он полон власти, какой шантаж, когда парень стоит в своем гробу, слишком наглый, слишком пробивной, слишком неосмотрительный.

    - Ты ведь знаешь с кем связываешься. - Келси глотает ядовитые уменьшительные имена, которые рвуться с его языка. Ноа будит в нем все самое мрачное, все самое опустошительное и разрушительное, он будит в нем ярость, которая дремлет без давления извне.

    Келси давно поглотил сам себя, давно выстроил стены между своими внутренними распрями, давно заключил мир в своей голове. Но этот парень взламывал его на раз-два, придется поработать с этим в будущем, придется выстроить что-то более внушительное.

    - Слишком опасно подходить к зверю, загнанному в угол, мало ли что он вытворит не так ли? - Он тянет к себе лицо Ноа, проводит по его губам рукой, нажимая на полную нижнюю, вдавливая мягкую плоть в зубы. - Или это заводит? Это то, на что тебя можно купить?

    Он дышит на эти полные губы, которые можно снимать в порнофильмах, с их мягким “о” и широкой усмешкой. Они прекрасно смотрелись бы под ним не так ли? Келси усмехается, пристально глядя в глаза опасности, которая стоит в гробу.

    +1

    13

    Идя на гигантскую уступку и предлагая Келси всего лишь открыть дорогу информатору, Ноа, по большому счёту, уже понимал, что мечет бисер перед свиньями. Разумеется, всё было неоднозначно, и заверения Келси в собственной неуязвимости и его, Ноа, бессилием перед ситуацией, имели право на существование.

    Руководство в лице Вивианны довольно красноречиво дало понять, что охота на существ, обставленная, как несчастные случаи, пока что интересует министра в разы меньше, чем творящаяся под носом у средств массовой информации чертовщина. И дело было не в том, что на гибель ни в чём не повинных (пусть и не всегда) существ всем было плевать, нет, но ситуация в стране и в особенности в Лондоне накалялась до такой степени, что ещё пара градусов - и улицы будут повергнуты в хаос. Читая новостную сводку, можно было играть в СБ-бинго, отгадывая, какие из дел удастся провернуть без излишнего внимания, по-тихому, а о каких из них будет рассказано в красках.

    И всё же, если начать прорабатывать связи с неизвестной и хорошо финансируемой военной организацией, хорошей и крепкой ниточкой к которой был Келси, в будущем она принесёт куда большие проблемы, чем пикеты на Трафальгарской площади и пара десятков выбитых витрин модных магазинов.

    Поднять министерство и военных на уши можно уже сейчас, но тогда может начаться охота на ведьм. Найдут парочку козлов отпущения и посадят пожизненно за измену, а заговорщики ускользнут от них.

    Такой сценарий Ноа (и не только ему) отчаянно не нравился, тем не менее, его потенциальный источник сейчас козырился и отступать был совершенно не уверен. Проблема была не только в отказе. Ноа смотрел на Келси, и видел, как тот медленно начинает закипать. Тон его голоса, разворот плеч, нарочито медленные движения - всё в нём, казалось Ноа, вопило о том, что он сейчас взорвётся.

    И сидя напротив этой пороховой бочки с подожжённым фитилём, Ноа отчаянно жалеет, что ни разу толком не видел Фроста в деле. Как он двигается, насколько быстр, какие у него слабые места? Келси тоже знает о нём не так много, но Ноа в отличие от него не имеет такого опыта в поле и в ближнем бою один на один с большой вероятностью проиграет. Всё, что у него остаётся - возможность закрыться и россыпь лежащей под ногами гальки.

    С одним нюансом - действовать нужно вовремя. Не слишком рано, не слишком поздно.

    - Это не шантаж, - Ноа вздыхает. - Торговля, Келси, ею можно добиться большего, гораздо большего..

    Он позволяет прикоснуться к себе, позволяет протянуть вторую руку. Он вообще позволяет Келси слишком много.
    Ноа почти не сопротивляется, почти податлив в чужих руках и задирает подбородок выше, почти вжимаясь им в чужую ладонь, царапая огрубевшую от оружия кожу собственной щетиной. Его взгляд из-под полуприкрытых век словно затуманен: Ноа искренне наслаждается этими прикосновениями, они будоражат его, потому что ласка может в любой момент обернуться жестокостью, а человеческое тело такое слабое, правда?..

    - Ты не похож на загнанного в угол, милый.

    Ноа усмехается, замирает на месте. Несколько камней поднимаются в воздух, медленно, бесшумно, а потом, едва прикасаясь, скользят по спине Келси, жмутся к ней, дрожат, пока что почти приятно, выстраиваясь прямой линией вдоль позвоночника. Последний из камней , наверняка холодный, замирает у основания шеи, упираясь её стык с затылком.
    Ноа смотрит на Келси немигающим взглядом, думая о том, что любое, абсолютно любое промедление может стоит ему жизни.

    - Отпусти меня, подними руки над головой, выпрямись. Медленно, Келси, ты хоть что-то умеешь делать медленно?

    +1

    14

    Келси был готов к откровенному флирту, был готов к взрыву возмущения или чему-то еще из той серии, где Ноа выглядит испуганным или удивленным происходящим. Он совершенно не был в форме для шантажа и давления на себя самого. Келси в принципе это не переносил, даже руководство по его миссиям было передано кому-то кто умел находить подход к строптивым участникам движения. Но что уж говорить о том, что происходило сейчас.
    Ноа пытался достичь невозможного, он пытался попасть в компанию Келси не меньше. Он пытался подорвать его группу, которую на минуточку, Келси собирал под себя и до сих пор не довел до совершенства. Военное прошлое оставило ему много травм на предмет группы вокруг него, снайпер должен быть прикрыт, снайпер должен иметь планы для отступления, он должен иметь выход из любой ситуации и не всегда этот выход исполним в одиночестве не так ли?

    - Торговля моим временем и моими силами? - Келси вздыхает, отчаянно пытаясь найти хоть один плюс этого взаимодействия сейчас. - Ты слишком сильно вышел за рамки.

    Металл вокруг успокаивает, как успокаивает теплое одеяло или хороший секс. Келси чувствует себя в безопасности, когда легкий, нечеткий ритм магии скользит вокруг него. Металл легко защитит, легко убьет, легко превратит это место в могилу. Не общую, нет, он не собирается умирать, не сейчас, не когда он уже нацелился на то, что Ноа просто исчезнет.

    Красивый, жаль что им не удалось попробовать друг друга. И жаль, что все происходящее теперь сводится к тому, чтобы зачистить концы собственного присутствия. Он не понимает только одного, разве парень не знал, что вызывать кого-то такого как Келси - опасно? Или ему плевать? Или он хочет сделать что-то такое, что поставит их всех под удар?

    Келси смотрит в глаза Ноа, пытаясь найти там ответ. Надо же, умные и проницательные глаза, может быть он его недооценил? Может быть у них есть какой-то повод встречу свести к шутке?

    - Медленно я умею только раздеваться. - Он смеется в губы Ноа, почти прижимаясь к нему. - Но ты так далеко зашел, что этот этап уже пройден, не так ли? Камни? Серьезно? Убьешь меня в своей яхте? Ах, уборка будет сукой с твоими способностями здесь.

    Келси дышит одним воздухом с Ноа, все еще раздумывая как реагировать. Он видел способности в действии, он знает что это ерунда то, что они скользят по спине, они могут прошить его насквозь быстрее, чем он выберет свой вариант. Он думает что делать, куда двигаться, чем остановить.

    Идея не новая, но как сладко ею воспользоваться сейчас, с этим человеком, в этом месте.

    - Не скучай по мне потом, когда все закончится. - Целовать чужой, неподатливый рот забавно, губы мягкие, полные, но не раскрываются, не сдаются. Келси в общем-то плевать, это сопротивление, пусть внутреннее, пусть слабое - заводит.

    Он тянет Ноа за волосы, наклоняя его к себе, целуя агрессивней. Их ситуация не нова, их характеры не подходят друг другу, их действия противоречат логике. Келси почти улыбается этим мыслям.

    +1

    15

    Воздух в помещении накаляется немыслимо, напряжение растёт по экспоненте, и Ноа всё ждёт, почти не дыша, не моргая и не позволяя себе думать  о чём-либо кроме противника и его возможностей, потому что это может стоить ему жизни, и стоить мгновенно.

    Кухонный гарнитур имеет металлическую фурнитуру, столовые приборы, пусть и упрятаны в закрытый шкафчик, но их легко можно из него изъять; в конце концов, есть набор ножей, есть гвозди, использованные при сборке мебели, есть сама яхта, обшивка которой армирована ровно настолько, чтобы её можно было использовать такому, как Келси.

    Нельзя ошибаться, Ноа не может позволить себе ошибиться, даже один раз, потому что после этой ошибки не будет ничего. Его, чёрт возьми, не станет, Ноа думает об этом поразительно спокойно, несмотря на обстоятельства. Он должен, обязан оставаться спокойным. Рассудительным. Трезвым.

    ...Момент накала проходит, оставляя за собой тягостное металлическое послевкусие. Ноа думает, что сейчас его концентрация хороша, но как надолго его хватит? Нельзя всё затягивать, нет, слишком рискованно.

    Отказ Келси не неожиданность, на самом деле. В отличие от поцелуя. Ноа так и остаётся на месте, не шелохнувшись, пытаясь выиграть торг с собственными желаниями. Он хотел этого слишком долго, и даже сегодня, глядя на Келси, он думал не только о деле. Надо было переспать с ним раньше, успокоиться, оставить это в прошлом - наверное, сейчас было бы проще, верно? Сейчас Ноа бы не заводился с пол оборота от чужих действий, от того, как губы Келси пытаются раскрыть его рот, как он давит на его челюсть, придерживая за затылок так, словно ему, чёрт бы побрал Фроста, можно.

    Если бы не работа, у них даже могло бы что-то получиться. Что-то короткое и жгучее, они бы виделись редко, в кровати, и трахались до звёзд в глазах, чтобы после, попив кофе и выкурив пару сигарет, разойтись обратно по делам. Сон был бы слишком большим актом доверия для таких, как они. А ещё они бы не разговаривали. Совсем. Не считая грязного флирта на грани фола, больше похожего на прелюдию, разговаривать им вообще запрещено.
    Ноа считает себя хорошим любовником, он любит секс и тот занимает в его жизни немаловажное место; Ноа умеет заботиться о партнёрах и много знает как о нежности так и о более изощрённых удовольствиях, когда где-то на границе с болью накрывает эйфорией. И рот у Келси такой мягкий, горячий, и умелый, что Ноа не может о нём не думать, не может не думать о том, как он бы поимел его, придерживая за затылок, а после, пока Келси пытается перевести дыхание, слизывал с его губ остатки спермы. Ноа хочет видеть Келси таким - разморенным, вымотанным, стонущим, потерявшим контроль. Он хочет видеть его под собой, он хочет оставлять на нём кровоподтёки от поцелуев, арки следов от укусов, Ноа хочет, чтобы ими было усыпано всё его тело, и каждое прикосновение чувствовалось особенно остро.

    Но сейчас, когда Келси целует его с таким напором, Ноа заводится куда быстрее, и это ощущение прошибает тело, словно разрядом тока. В висках пульсирует мысль - быть осторожным, Фрост ему явно отказал, а теперь ищет возможность его отвлечь. Ноа думает, что лучше было бы не отказывать, он был бы далеко не таким осторожным, его было бы настолько легче убить.

    Стол с грохотом отлетает в сторону, заставляя сложенную на нём стопку бумаг, танцуя в воздухе, оседать на пол. Ноа следовало бы отстраниться, следовало бы усилить нажим камней на позвоночник Келси, следовало бы, возможно, продырявить ему руку, чтобы тот понял, что Ноа серьёзно, а заодно стал менее мобилен в возможной драке. Вместо этого Ноа толчком отправляет стол в другой конец каюты, и притягивает табурет, на котором сидит, ближе к себе за перекладину. Сам Ноа сидит на краю дивана, так что теперь колено Келси почти упирается в его пах, а ещё они гораздо ближе друг к другу и Ноа чувствует тепло чужого тела.
    Он всё ещё пытается оставаться трезвым, и, хоть несколько висящих прежде в воздухе камней опадают на пол, парочка остаётся на своих местах, вжимаясь в выемки между позвонками, словно там им и место. Ноа хочет, чтобы от них остались следы, чтобы ссадина на шее саднила, ныла целыми днями, задевая одежду, напоминая о себе, напоминая о Ноа; он хочет ударить Келси до рассечённой кожи на скулах, чтобы следы были видны всем, чтобы хоть что-то доказывало, что Ноа существует, что он не просто игра; он важен, он болит и кровит, как в очередной раз лопнувшая корка раны на самой тонкой коже, что не заживает месяцами.

    Вместо этого Ноа наклоняет голову и отвечает на поцелуй, также напористо, жадно, впиваясь до боли. И то же самое позволяя делать Келси. Он разжимает челюсти, он почти стонет в чужие губы, хотя на деле просто пытается вдохнуть, выхватить скупые глотки воздуха.

    Отстраняет от себя Келси он рывком, грубо, за шею, сжимая её ладонью, указательным пальцем поглаживая гладкий камешек, что всё ещё послушно жмётся к чужому коротко стриженному затылку, а большим слегка надавливая на кадык. Мышцы под его ладонью практически расслабленные и лицо Ноа, с его затуманенным взглядом и блестящими черным маслом глазами, перекашивает кривой улыбкой. Келси, этот ублюдок, чувствует себя, как рыба в воде, использует своё тело, усыпляет бдительность, сводит с ума.

    - Руки... - хрипит Ноа, облизывая враз пересохшие губы, - подними, блять, руки, чтоб я их видел. У меня нет настроения на убийство, чего не могу сказать о тебе. Келси, давай, поднять руки, встать, шаг назад...

    Камни дрожат в воздухе.
    Терпение и сила воли Ноа дрожат в воздухе, готовые разорваться в клочки.
    Он всё ещё чувствует - чужое дыхание на своём лице, прерывистое, как и у него самого; вкус мягких губ, запах лосьона для бритья, металла и пороха.
    Ноа втягивает носом воздух, хоть и знает, что надышаться им сейчас не получится. И думает, что им с Келси и правда было бы хорошо вместе.
    Далеко не так интересно, как сейчас, когда они играют друг с другом в русскую рулетку по своим правилам, но хорошо.

    Отредактировано Noah Mills (2021-09-19 05:40:26)

    +1

    16

    Келси чувствует металл под собственной кожей, как будто он внутри него, как будто он бьется вместе с его сердцем, как будто он аритмичен так же как и оно. Что это? Возбуждение? Опасность? Склонность к насилию? Келси читает себя как раскрытую книгу, но в этот раз книга имеет только белые невинные листы и ничего больше, как будто кто-то стер в нем знакомые очерки, кто-то убрал у него понятные стратегии, кто-то оставил его голым на холодном ветру.
    Он прижимается к Ноа так близко, ловит его дыхание, целует, не потому что отвлечение лучшая тактика, нет. Не потому что металл под кожей, и краски вокруг них сгущаются, не потому что камни впиваются в позвоночник, прижимая его только ближе. Нет-нет, он рядом потому что хочет, потому что ему нравится, потому что они так и остались интересом друг друга без воплощения оного в какой-то положительный эквивалент.

    Келси выдыхает в чужие губы, подхватывая вдохи Ноа себе. Он жмется ближе, почти забывая о том, что лодка пойдет ко дну, что все что здесь есть, металл и его так много, его так необходимо позвать, его так нужно смять, сложить в коробочку, затопить. Да, затопить это то, чего он хочет на самом деле, то к чему он идет, то что ему нужно.
    Он смеется, глядя на стонущего, запыхавшегося Ноа. Его сводит судорогой от желания раздесть, перегнуть через кресло, провести пальцами по спине, по, скорей всего, мягкой заднице, его сводит с ума то, как выглядит Ноа теперь. Поти податливый, почти послушный, такой же желающий какй и он сам, такой же сломленный в некоторых местах. И его жесткость, его попытки взять все под свой контроль, его попытки управлять ситуацией - только еще больше заводят, сводят с ума.
    Келси мог бы устроить представление, мог бы выгнуться, раздвинуть ноги, позвать ближе. Мог бы быть податливой игрушкой в чужих руках, жестокой, жесткой, но любимой не так ли? Он мог бы быть кем угодно, ему плевать, постель - это фантазии, свои и чужие, постель - это свобода от условностей.

    Но вместо этого он поднимает руки, медленно складывая их на плечи Ноа и смеется громче, чувствуя опасность и от мужчины перед ним и от его камней.

    - Убьешь меня? Здесь будет сложней прибраться, любовь моя, ой как сложнее. - Он улыбается, поглаживая пальцами чужую шею.  - Уже хочешь от меня избавиться, но мы только начали, будет грустно терять это в пустоту не так ли? - Келси проводит рукой по чужой груди, поглаживая мышцы, которая спрятаны под одеждой.
    Это слишком грубая игра выходит, они почти созданы друг для друга не так ли? Они могли бы быть хорошими партнерами, у них могло бы выйти что-то стоящее, но что в итоге? Камень скользит по затылку, как будто дуло пистолета у головы и Келси усмехается шире.
    Металл начинает дрожать под его зовом, металл начинает сгибаться, рвать обшивку, лопать винты. Лодка начинает стенать, как будто ее насилуют, как будто она кровоточит, как будто у нее есть на то какое-то право. Он задыхается от ощущений, от переполняющей его силы, от зова, от собственной наглости и опасности которая скользит рядом, стоит рядом.

    - Ты милый, когда пытаешься, Ноа. - Келси не может удержаться, прикасаясь к нему еще раз, вызывающе целуя его, на проверку оказывая давление на колени Ноа. - Это заводит, но мне пора, боюсь дальше игра не будет такой интересной.

    Он поднимается на ноги, стряхивая штаны и поправляя одежду. Помятый, но не трахнутый, уже хорошо.

    - Может быть еще свидимся, но думаю - нет.

    +1

    17

    Келси не похож ни на кого другого, кого Ноа до этого знал. Точнее, то, что между ними происходит, ни на что известное, нормальное, или хотя бы просто привычное, не смахивает даже издалека. Дело даже не в сексе, который был бы охренительным, не так ли? Вот и сейчас, они целуются, как сумасшедшие, прикасаются друг к другу, ласкают, и всё это буквально вопит: больше ничего не будет, нет, ничего хорошего, ничего лучшего, ничего, что облегчит кому-либо из них жизнь. Келси пришел сюда не для этого, и Ноа его не для этого сюда позвал. Где-то на полу разбросаны листы бумаги, распечатка улик, которые должны были подействовать, как рыболовный крючок, вонзиться в мягкое мясо, сделав собеседника сговорчивей, ласковей.. Но в этот раз Ноа явно просчитался с наживкой. В попытках просчитать Келси он вообще по всем фронтам облажался.

    Вместо того, чтобы узнать то, что ему нужно, вместо того, чтобы перевести разговор в рабочее русло, когда они оба держались в рамках, когда из их взаимодействия можно было извлечь что-то полезное, что-то конструктивное, Ноа просто стоит посреди яхты. Стоит, смотрит на то, как Келси уходит, и слушает, как стонет его яхта, как камни гремят над изгибающимся и дрожащим полом, как судно сжимается в измятую консервную банку, до насмешки неторопливо, медленно...

    Ноа не предпринимает ничего.
    Ладони горят, в висках стучит пульс, на губах - ощущение чужих губ, жадных и влажных. Ноа замирает на месте, тяжело дыша, и не без восхищения наблюдает за продолжением этого грандиозного блефа. Словно он будет просто так стоять и ждать, когда потонет вместе с яхтой и умрёт. Словно он позволит Келси вот так уйти, словно упустит возможность стереть ухмылку с его губ, словно ему будет не приятно наблюдать за тем, как тот захлёбывается собственной кровью. Словно мысль об убийстве Келси, о том, чтобы забрать его последний вдох собственными руками, увидеть его наконец-то слабым и покорённым, не возбуждает его сейчас едва ли не больше, чем мысли о сексе.
    Чёрт.
    Ноа, делая шаг назад, выдыхает.
    Всё он позволит. И всё упустит.
    Прежде дрожавшие на полу камни, гудевшие и отскакивавшие из стороны в сторону, опадают вниз.

    Лодка разрушается пока медленно, и Ноа тоже медлит, не делает ничего, хотя мог бы. Это было бы просто, не так ли? Запустить в Агравейна - пора уже привыкать, что Келси давно больше нет - каменную дробь, для начала по низу, продырявив ноги, возможно, даже раздробив колени. Келси бы больше не смог развернуться и уйти от него, это было бы мило, не так ли.

    Прислушиваясь к звукам выгибающегося металла и пытаясь понять, что именно сейчас происходит с судном, и когда ситуация станет критичной, Ноа бездействует.
    Позже, отчитываясь перед начальством, он будет говорить, что его путеводной звездой в этот час была рациональность, сухая и математически строгая. Фрост успеет воспользоваться щитом, а ещё, любое действие может ускорить процесс уничтожения корабля. А у Ноа есть время, чтобы подготовить пути для отступа - собраться с силами, найти самую уязвимую точку на яхте, которая по-прежнему останется таковой, когда судно окажется смятым в ком металла; и ударить. После этого надо будет всплыть и не показаться на глаза Фросту - он будет слишком уязвим.

    Всё это будет враньём.
    Потому что подсознательно Ноа знал, что всё будет именно так. Ещё до того, как увидел Келси на пороге. Ещё до того, как позвал его сюда. Именно потому и позвал, наверное.
    Дверь за Фростом закрывается, и Ноа догадывается, что будет дальше: как только рыцарь оказывается вне зоны поражения, металл, уже подчинённый чужой воле, послушный, мягкий, точно глина в руках опытного гончара, начнёт менять свою форму в разы быстрей.
    Так и происходит. Полы и стены изгибаются; камни, снова послушные Ноа, собираются в одну кучу, поднимаются в воздух в одним шаром, больше похожим на осиный улей..
    А потом земля уходит из-под ног, потому что яхта погружается в воду. Из-под обшивки хлещет вода, и какого-то десятка секунд хватает, чтобы она залила Ноа по колени.
    Он знал, правда? Не только знал, он даже ждал этого. Когда стены яхты, его места его добровольного изгнания, превратятся в сжимающиеся тиски, от которых пространства внутри яхты оказывается раз в десять меньше, а вода подкрадывается холодной удавкой к шее.
    Ноа сжимает голову руками и орёт: та болит нестерпимо и вот-вот расколется на две части, потому что сейчас он разом тратит больше сил, чем за последние полгода.
    Он собирается выжить, а для этого нужно пробить прессованный металл единственным, что у него есть - скатанным из гальки ядром.
    Камни расшибаются о стены, снова и снова пересобираясь в снаряд, и яхта переворачивается от ударов, бултыхается, опускаясь на дно реки, поднимая ил и не позволяя Ноа удержаться на ногах, толкая его от стены к стене, точно резиновый мяч.

    Он понимает, что у него получилось пробить металл, только тогда, когда вода резко накрывает его с головой. Ноа успевает наглотаться, прежде чем подтягивается вверх, выбирается из затопленного судна наружу. Серо-зелёная Темза встречает его холодом и вонью помойки, и Ноа думает, что это хорошо: река достаточно грязная, чтобы никто не заметил, как вода вокруг него окрашивается в алый.

    Выныривает Ноа под пирсом, а позже и выбирается на берег, не показываясь из-под помоста. Раненый, лишившийся последнего жилья, упрямо не желающий отвечать на один-единственный стучащий в висках вопрос: почему? почему он ждал до последнего, подвергая себя риску? Почему он так долго ждал сигнала, крохотного импульса собственного подсознания, ждал, когда наконец-то проклюнется желание выжить? Ноа стучит зубами: река холодная, кроме того, он теряет кровь. На боку рваная рана, и бедро повреждено - его импровизированный выход из яхты был сделан слишком грубо, пожалуй.
    Ладони тоже кровоточат - края разорванного металла пришлось отгибать руками.

    Ноа хреново: холодно, больно, и только что он потерял место, которое было его домом последние месяцы.
    Ноа выкашливает из лёгких мутную речную воду и хрипло смеётся.
    Действие адреналина сходит на нет, возвращая в норму дыхание, сердцебиение, унимая охватившую тело крупную дрожь. Но вместо него не остаётся прежняя апатичная пустота, нет. Ноа наконец-то снова чувствует себя живым, впервые за месяцы заново обретает цели. Начинает снова чего-то хотеть, ведомый чем-то новым, чем-то жгучим, чем-то способным вытеснить всё остальное.
    Им движет злость.

    +1


    Вы здесь » Легенды Камелота » Сыгранные эпизоды » [23.12.2020] last сhristmas i gave you my heart