[indent] Уличные гонки всегда были вне закона, их участников повязывали, забирали в участки, предъявляли обвинения и заставляли возмещать нанесенный городу и жителям ущерб если... ловили. Вся суть таких заездов была не только в срыве банка, который сколачивался как гонщиками, так и желающими поглазеть, но и в этих самых догонялках, когда шкалит адреналин, в спину несется звук срывающейся на визг сирены, а у стритрейсера "горят" покрышки от резкого старта. Вейл сегодня этот зашкаливающий гормон был просто необходим. Руки девчонки буквально танцевали по рукоятям руля, норовя вывинтить на себя рычаг газа. Сколько недель она уже спит с переменным успехом? Сколько дней шарахается от толпы и, глупо сказать, но боится оставаться одна? Недели две? Или больше? Определенно больше, даже взятый на работе отпуск не помогает. И сегодняшний заезд это попытка сбежать от мира Морфея, глупая надежда, что если лечь засветло, никакая дичь тебе уже не приснится.
[indent] Три минуты до начала гонки, все заявившиеся выходят в одну линию, проворачивая ключи в замках зажигания. У всех сняты номерные знаки, и баки заправлены под завязку. Сегодня Вейл точно полетает и далеко не в мире грез.
[indent] Пятнадцать секунд до сигнала. Девчонка в рваных джинсах выходит вперед и все, как один, опускают визоры на шлемах. Десять секунд, девять, восемь... пять... три... СТАРТ!
[indent] Дичайший визг тормозов и больше десятка байков срываются с места в едином порыве. Стрелка спидометра не ползет, а взлетает за сотню в течении семи секунд. А в голове, впервые за эти гребанные недели полное отсутствие сторонних мыслей.
[indent] Окраина Лондона - Хиллингтон, затем по западному проспекту до Хэнгер-Лейн, дальше на Бродвей и в обратную сторону - трасса километров в 35, но выжать ее желательно минут за 20, иначе победителем не прийти, иначе начнут одолевать мысли.
[indent] Вайолет буквально дышит скоростью, укладывает байк на поворотах и старается не смотреть в зеркала заднего вида, это только отвлечет. Сонная окраина сменяется вечно бодрствующими районами, и это еще не центр Лондона. Где-то на периферии, не смотря на плотно прилегающий шлем, слышны первые сирены копов, вероятно, кому-то ширина проспекта оказалась мала, но их все еще много, достаточно, чтобы кожа ладоней была влажной от напряжения, а по виску стекала струйка пота. Поворот, уход в горизонт, выравнивание, выход на оживленную магистраль, их трое, тех, кто идет в одной линейке и пытается догнать лидера, вечно машущего хвостом. Обгон такси, люксовых тачек, выезд на второстепенную дорогу и взгляд налево. Всего миг, на то, чтобы оценить, не заденет ли ее отмороженный на голову тип на Дукати, который превращается в вечность.
[indent] Стритфайтер почти дошел до заднего колеса Кавасаки, дальше слепая зона, но Вейл может поклясться, что не видит байк. Огромный ящер, огненно-красная чешуя, и она бросает руль, на какую-то долю секунды, но она его бросает. Делает то, что на подобных гонках едва ли не приравнивается к суициду. Ее перекидывает через руль, прокатывает по асфальту, впрочем, как и парня, гнавшего рядом, вот только девчонка, по счастливой ли случайности, или нет, отлетает в сторону, в то время как Дукати цепляет гонщика за ногу, протаскивая по асфальту за собой. Удар головой об асфальт, звон в ушах, и небо перед глазами. Сердце так бешено скачет, что умереть можно от его разрыва, даже если сейчас Крэсс не переломало. Упор на руки, попытка встать, удачная? Вейл еще не видит стесанные защитные пластины на мотоэкипировке, разодранные до крови бедро и ладонь правой руки. В ней адреналин и животный ужас от того, что она сделала, от того, что она видела. Мимо пролетает еще несколько байков, но эти ребята не тормознут, никто не станет обращаться ни к копам, ни в скорую, своя шкура дороже. Судорожная мысль - бежать! Страх! Она к нему не подойдет! Глюки это или нет, но не подойдет! Неуверенный подъем и все же взгляд на шевелящегося под байком парня. Парня же? Сейчас здесь нет совершенно ничего не обычного, а значит...
[indent] Вайолет жмуриться и вскрикивает от прострела в ноге, только сейчас бросая взгляд на разодранные штаны. Ее мутит, удар слишком сильный, но если не свалить, склоняться над унитазом она будет в полицейском участке. Совесть гложет, но лучше позвонить потом, чем ждать передачки за решетку от ребят.
[indent] У Кавасаки загнута выхлопная труба, разбиты зеркала, и краска правой стороны любимой игрушки покоится на асфальте, но руль стоит ровно, а значит свалить она сможет. Девчонка поднимает байк, проверяет зажигание и, даже побоявшись взглянуть назад, рвет с места аварии. Самобичеванием она займется потом, когда напьется, основательно, и попрощается с собственным рассудком.
[indent] Через черный вход "Неметона" она вваливается на грани истерики (выраженной в неконтролируемой дрожи, а не слезах), бросив байк в проулке, за мусорными баками, и, прекрасно зная, где у Юэна хранится алкоголь, собирается спустить авансом не то что месячную подработку в баре, но и собственную почку заложить, если нужно. Вэйл съезжает по стене с бутылкой Bushmills в руках, опуская стесанный об асфальт шлем рядом, и даже не замечая как кто-то из девочек уже рванул за хозяином. Она смотрит перед собой, в одну точку, в голове нещадно звенит, а губы шепчут только одно - "я рехнулась".
Отредактировано Violet Cress (2021-09-03 14:24:41)