пригадаю з якого я племені, пригадаю з якого міста
в мене просто нема де сісти, написати свою промову:
у мене немає дому
пригород Лондона, безлюдная трасса
Марти и Джай
За изредка проклюнувшийся гуманизм судьба награждает Марти с лихвой: подобранный на трассе стрёмный мужик оказывается старым знакомым. Ну а кого эта жизнь пощадила? Хуже только - начать выяснять отношения в разогнанной под сто двадцать в час машине. Неровен час - и врежешься в ограду чьих-то владений, приведя машину в недееспособное состояние. А местные могут оказаться недружелюбными. Очень недружелюбными.
[30.12.2020] у мене немає дому
Сообщений 1 страница 16 из 16
Поделиться12021-09-11 00:09:19
Поделиться22021-09-11 13:47:41
Дождь разбивается о лобовое стекло, Тео усмехается и тихо подпевает музыке в салоне машины. У нее удивительно хорошее настроение, хочется петь, танцевать, сходить в клуб, найти развлечение и покорить чье-то сердца. Хочется крови и чьих-то жертв, но это желание она загоняет под кожу, чтобы оно дождалось своего часа, чтобы оно было выверенным и точным, когда придет время.
Сид еще не распахнул свои ворота, у нее еще нет войны за владения, у нее еще нет сомнительных вариантов взаимодействия с оставшимися в живых представителями рода. Она не хочет их видеть, забытых, забывших, бросивших ее. Она не хочет их помнить, но помнит как вчерашний день.
Тео подпевает громче, пытаясь перекричать мысли в собственной голове. Ей почти удается, ей почти кажется что все правильно, что все не так безысходно, что все еще впереди. Будущее разворачивает свои кольца перед ней, раскатывает дорожку, на которую она готова ступить. Тео легко, ей весело, как будто она пила и курила весь вечер.
Она смеется, уставившись в дождь. Все будет именно так, как ей хочется. Или не будет никак. С этим она уже разобралась, это она уже твердо решила. Ее настроение погоде сегодня не соответствует, да и не должно не так ли? В ней слишком много эйфории, предощущения радости, небывалый подъем!
Она смеется.
Видит на дороге промокшего путника, который пытается голосовать или так кажется. Тео не видела по дороге других машин, жалости в ней тоже нет, это все внутренняя радость, это все ощущение что у нее все получится. Она усмехается, прокатывает еще несколько метров и резко тормозит, чтобы вернуться задним ходом. Она хочет помочь просто так, без правил и без причин. У нее сегодня день, когда мир слишком хорош и она помогает ему быть лучше и лучше.
Смех еще звучит в салоне, когда опускается стекло со стороны пассажирского сиденья и она кричит:
- Садись, больше тут никого не будет для тебя. - Она слишком подвержена своим желаниям, импульсивная, горячая, горда, она все еще хочет танцевать, двигаться, просить у мира совершенства, быть совершенством.
Она все еще в предвкушении что все получится.
Мужчина садится на пассажирское сиденье, Тео выруливает обратно на трассу пытаясь ускориться еще больше, так чтобы ветер был слышен за стеклом, так чтобы дождь слился в единую стену. Она любит игры на грани, она любит когда кровь шумит в ушах, когда вокруг много-много жизни, она привыкла брать от нее все.
Тео наслаждается, не обращая внимания на своего спутника, пока она не вынуждена тормозить из-за особенностей дороги.
- Так поздно и один на дороге, печально. - Она вздыхает и поворачивается к своему спутнику, прищуриваясь и всматриваясь в него.
Поделиться32021-09-11 18:41:25
Оказаться на безлюдной местности во время рождественских каникул Сидни было не так уж в новинку. Кочевой образ жизни был у него в крови, он слишком часто переезжал с места на место, менял оружие, машины, имена, и, казалось, все необходимые вещи могли уместиться в одной спортивной сумке. Не удивительно, что сегодня дождь застал его на трассе, пока на нём была лишь лёгкая ветровка да потрёпанный брезентовый рюкзак.
После пробуждения искать родственников Джай так толком и не начал, скорее остерегаясь встречи что с ними, что с сидхе - и те, и другие успели насолить ему достаточно, и, проснувшись в мире, который больше не вертелся вокруг растянутой на сотни лет войны, Джай старательно не вмешивался в старые дрязги.
Он не собирался возвращаться в Сид, потому что это бы отбросило его назад, через давно пройденный этап. А в человеческом мире, тем более, в двадцать первом веке, было столько всего интересного - что его увлекало и он восхищался шагнувшими вперёд технологиями, медициной, урбанизацией. Люди, о которых он только слышал, и никогда прежде не видел вживую, не покидая удалённые участки Сида, соседствующие с морем, оказались вовсе не ямой грязных немытых вшей.
И всё же, возвращаясь к мыслям о своем роде, Сид не мог не думать, что где-то совсем рядом могут оказаться его братья, мать, и уже пару раз, кажется, они ускользали от него. Придя по следу, Престон находил квартиру, из которой наспех уехали, или существо, в чем-то похожее на того, кто был ему знаком.
Сегодня история повторилась. Деревня, в которую он приехал, в которой якобы вчера произошло зверское убийство - Сидни показалось, он узнаёт почерк - оказалась заброшенной парой-тройкой обветшалых домов, один из них ограждён полицейской лентой. Исследование места преступления несколько затянулось - Сидни пересматривал фотографии людей, которых никогда не знал, словно они могли подсказать ему, он опоздал или просто, как обычно, промахнулся.
Заглохший при выезде на трассу автомобиль, невовремя севший телефон и дорожная форма ворона, которую Сидни в который раз тщетно пытался принять, только добили и без того паскудное настроение. В такие дни Сидни предпочитал тренироваться, вымещая злость на партнёре по спаррингу или боксёрской груше, а порой и ввязывался в случайные драки в подворотнях - до сбитых в кровь костяшек, чудом избегая травм от поножовщины.
До города часов восемь, трасса пуста - ни легковых авто, ни фуры с дальнобойщиком за рулём, с которым можно было потрепаться ни о чём. Никого кроме Сидни и промозгло сырой лондонской зимы, которая в довесок послала ему в спутники мелко моросящий дождь.
Когда позади показалась машина, Сид уже вымок до нитки. Руку он поднимал скорее на удачу, не особо веря, что водитель остановится, как только рассмотрел, яркий спортивный автомобиль и понял, на какой скорости его гонят. Тем удивительнее был скрежет шин, когда машина таки затормозила в нескольких метрах от него. Джай поморщился, услышав громкую музыку и звучащий возбуждённо женский голос. "Надеюсь, она не наркоманка".
Усевшись в в пассажирское сиденье слева от водителя, Сид на секунду прикрыл глаза. Он шел пешком уже несколько часов и успел замёрзнуть, а здесь было тепло, мягко, а от женщины, которая отважилась его подобрать, очень приятно пахло.
Он почти успел подумать, что ему повезло, когда поднял на неё взгляд. И узнал сразу.
Сцепив зубы, он впился в неё взглядом. Смеющуюся, задорную, почти танцующую в кресле под звуки из колонок. Свободная настолько, что это злило с первых секунд.
Марти. Женщина, которая всё поломала. Сделала его и предателем, и преданным.
Авто уже тронулось с места, гадать, оставаться ли, было поздно. Сид стянул капюшон, извернулся, не спеша пристёгиваться, стащил с себя мокрую куртку, сворачивая и пряча её в рюкзак. Толстовка тоже отсырела, но её хотя бы не надо отжимать.
- Давно занимаешься благотворительностью, подбирая заблудившихся путников? Раньше такого за тобой не водилось.
"Даже не посмотрела на меня, когда я садился к ней в машину", - подумал Сидни, не отрывая внимательного взгляда от её лица. Излишняя беспечность - тоже что-то новенькое в поступках Марти, впрочем, было ли это странно? Они больше не на войне, да и войны-то никакой нет. К этому привыкнуть Сид до сих пор никак не может.
Отредактировано Sidney Preston (2021-09-11 18:45:13)
Поделиться42021-09-12 12:23:04
Ее настроение кажется таким заразным, даже погода штормит в этот день, буйствует, оживает. Тео кажется что она снова на границе, танцует среди дождя, среди деревьев, среди прибитой влагой травы. Ей кажется что это буйство вторит ей, что оно помогает ей двигаться вперед, что оно помогает ей лететь через ветер.
Она не обращает внимание на пассажира, который молчит какое-то время. Тишина между ними кажется естественной, она не знает его, он ее - они вместе потому что ситуация, потому что жизнь такая, потому что они должны были встретиться именно так. Тео не против подбросить его до обетованных мест и исчезнуть, как она действовала ранее, в Сиде, у фоморов, с фоморами.
Феи опасны именно потому что они сказки, притча, кошмар.
Они завлекают, они обнимают, они танцуют со своей жертвой, они манят ее богатствами, миражами, желаниями. И исчезают вместе с жизнь. жертвы в дождях или тумане. Они прекрасны, они удивительны, они недостижимы. Тео помнит это, Тео такой выросла, ей чужды сострадание и попытки быть с ней мягче. Ей чужды чужие горести и чужие радости, эгоизм ее опора, ее центр.
Она вздрагивает от чужого голоса выходя из своего шторма, выныривая из мыслей, стряхивая лишнюю влагу со своей души. Она вздрагивает и поворачивает голову, чтобы посмотреть на того, кого подобрала посреди нигде. Соломенные волосы, бородка, пронзительные глаза - лицо, которое ничего ей не говорит, если бы не второе, если бы не то самое, которое она хорошо помнит по прошлому, по событиям, которые должны были затеряться в ее голове, но вместо этого были выжжены как земля, как пустошь.
- Ну, привет. - Она скрипит зубами и вцепляется в руль руками крепче, она хочет открыть дверь и вышвырнуть его из машины на полном ходу, она хочет разбить его лицо, она хочет забыть. - Не думала что в ночи ты шатаешься по трассе.
“Не думала, что ты проснешься”, - она молчит о том, что хотела бы встретиться с ним в Сиде, что не собиралась встречаться с ним вовсе, что вся ее жизнь была выстроена вокруг того, что она избегала его. Что она не хотела помнить, знать, болеть.
Тео делает глубокий вдох и смотрит прямо перед собой, не видя дороги. Она вспоминает встречу, она вспоминает войну, кровь и звон металлов, она вспоминает как кольчуга липла к пропотевшему телу, как усталость брала свое, как дрожали руки от часов сражений.
Она вспоминает волшебство, которое звенело в воздухе. Напряжение, которое давали магические всплески. Она вспоминает боль, агонию, которую чувствовала когда теряла свои силы, свою власть. Она уставала, она припадала на одну ногу, она скребла изнутри остатки собственной магии, чтобы плести заклинания.
- Что ж, считай это подарком судьбы если хочешь. - Она вспоминает его имя, она вспоминает их встречу она просто не видит дороги, которая стелится перед ней, перед машиной которая мчит на высокой скорости вперед.
Им везет, потому что дорога прямая, потому что машина упряма, потому что Тео хорошо водит даже если она отвлечена другим случаем. Ей везет, несмотря на происходящее, несмотря на то что все это скользит в ее сознании. Она сделала выбор, она выбрала корону, власть, свои силы и Сид.
Она любила его.
Она его оставила.
И вот теперь они снова рядом. Насмешка? Жестокость? Сомнительный опыт? Что это на этот раз? Агония?
Поделиться52021-09-13 02:38:26
Слишком хочется рассмеяться и заявить, что со склонностью к бродяжничеству он родился. Кошки часто уходят далеко от дома, забыв о заботах, но всегда возвращаются, куда бы их не забросило судьбой. Такая уж у них отличительная черта. Вот и Джай вернулся к тому, что было его домом в своё время, хотел он этого или нет. Точнее, к той. Подножье горного хребта, у которого они вели бои за линию фронта, за жалкие футы земли, которые завтра будут вновь утеряны, было пропитано кровью фоморов и сидхе.
Джай помнит дни, когда питьевая вода в ручьях окрашивалась багрянцем.
И каждый раз напротив была она.
В бою Джай узнавал её по богатым доспехам, короне и по лозам, что несли смерть. Разные чудеса происходили в Сиде, но Джай знал: если поблизости от солдат взбесились растения, Марти близко. Скорее всего, сидит, затаившись, и наблюдает за тем, как враг идёт в ловушку.
Почти до самой смерти ему удалось ни разу не побывать в плену, чем он порой сверх меры гордился: едва ли его в бою стали бы пытаться захватить. Пусть он и был ценной разменной монетой, но слишком опасной, чтоб удерживать его вот так, на границе. И всё же, Джаю каждый раз удавалось исчезать.
На рассвете же из походной постели, устроенной из подбитых шкурами плащей, ускользала она. Выныривала голой из его тёплых объятий, бесшумно одевалась и исчезала в лесу.
Джай делал вид, что не слышит.
Воспоминания накатывают девятым валом, накрывают с головой, не позволяя всплыть, не давая отдышаться. Джай, точнее, теперь уже Сидни, неотрывно смотрит на Мартинику, гадая - кто она теперь? Чем занимается? Её облики в той и этой жизни похожи - она и сейчас выглядит хищно, опасно, и почти инопланетно. Разлёт бровей, разрез глаз, лицо, благородно удлинённое, длинная тонкая шея. Сидни рассматривает её, знакомится заново со своей открытой раной, теперь она выглядит по-другому, но болит всё так же. Марти - его крах и личное поражение, Марти - его воплощённое слабоумие и безрассудство. Он по-прежнему её любит. И помнит, что одной любви недостаточно. Ни для чего.
- Красивая. Опять.
Сидни улыбается. Настолько тухло, что, кажется, температура воздуха в салоне понижается на пару градусов от одного его вида. Впрочем, не один он от встречи со старой боевой подругой испытывает смешанные чувства. Радостное настроение Марти теперь тоже идёт ко дну, отчего Сидни испытывает некоторое злорадство, и улыбка его становится шире.
- И для кого из нас это подарок? Потому что ты выглядишь так, словно увидела призрака. Хотя!.. Постой. Раз подарок, могу я его как следует рассмотреть?
Хмыкнув, Сидни тянется рукой к её волосам. Он просто не может удержаться, раз уж судьба "подарила" ему эту встречу. Он касается пальцами мягкой русой пряди и отводит её в сторону, обнажая ухо. Тихо вздохнув, он касается его округлого кончика, словно пытается удостовериться, что это не обман зрения. Но нет, оно действительно не заострено, а Марти больше не танцующая под дождём фея, нет, вместо доспехов - дизайнерская одежда, а вместо лошади - спорткар ярко-красного цвета. Всё в ней буквально вопит о престиже и богатстве. И это по-настоящему смешно, потому что даже теперь, когда всё могло бы сложиться (нет), между ними чёртова пропасть.
- Я скучал по тебе, родная. Но, учитывая обстоятельства нашей последней встречи, начать стоило с извинений.
Отредактировано Sidney Preston (2021-09-13 02:44:04)
Поделиться62021-09-19 16:46:37
Ее дни давно превратились в сны о прошлом, в котором она помнила собственное величие, в котором ее магия неслась по телу потоком, в котором не были преград и остановок. Тео ненавидела быть человеком, слабый, тщедушный, зависимый - все это делало ее отчаянной, раздражительной, все это вводило ее в диссонанс с собственной природой. Она хотела мечтать о большем, она хотела делать больше.
Она была одна на трассе чтобы остановить бег мыслей, чтобы замедлить желания, чтобы выйти за пределы возможного. Зачем она подобрала спутника, зачем она открыла двери прошлому? Что ей стоило проехать мимо? Что это был за толчок? Что за потребность? Они не встретились бы в другой раз.
Джай слишком сильно напоминал ей о прошлом, о времени, когда ее магия спасала их, о времени когда она стояла во главе своего войска, о времени, когда он умел целовать ее, умел оставить ей удовольствие. О любви она не вспоминала, ее век был слишком долг, слишком полон событий, слишком часто требовал перемен. Она не вспоминала о том, как любила его, любила ли? Она не вспоминала тонкие моменты собственных реакций, как ее лианы тянулись к нему, как деревья шептались без ветра при нем, как трава ластилась.
Она не вспоминает.
Она вжимает педаль газа в пол и несется дальше, вперед, только вперед.
Она не хочет вспоминать ни теплые вечера в чужих объятиях, ни тонкий шепот ласки, который катился вдоль спины, оседая нечетким теплом внутри, ни взглядов через битву, прикованных к ней. Она не хочет вспоминать что они обещали друг другу в бреду, прикасаясь пальцами, целуя кожу.
Она слишком хорошо это помнит.
- Ты тоже не изменился. - Она вздыхает и шепчет сквозь зубы, крепче сжимая руль. Она смотрит только вперед, выжимая все возможное из собственной машины, не опасаясь умереть, упасть, разбиться.
Она сейчас уже мертва, разбита на куски, которые кровоточат, которые агонизируют и вся эта боль оседает внутри костей, чтобы раз за разом приходить к ней ночами, когда она не будет готова, когда она проиграет себе, когда она исчезнет. Тео хочет кричать, вся ее энергия, весь ее запас сил уходит на то, чтобы удержать крик внутри.
- Начни с извинений. - Она все еще смотрит вперед и дрожит от каждого его жеста, от легкости, с которой он прикасается к ней, от усмешки, от голоса, от тепла.
Она не должна реагировать, она не должна ему ничего. Она ничего не может ему отдать, у нее ничего не осталось, у нее ничего нет. Тео все еще хочет кричать и биться в агонии, пытаясь унять каскад чувств внутри.
- Или ты ждешь их от меня? - Вот теперь она впивается в него взглядом, отводя от дороги свое пристальное внимание.
Поделиться72021-09-22 13:06:52
Чего Сидни, собственно, ждал? Что Марти поинтересуется тем, что было с ним после того, как он попал в плен к её сородичам? Что ей будет дело до того, что его вывели из сида и закололи, как жертвенный скот? Что он пожертвовал перед этим своей репутацией и должностью ради того, чтобы вытащить её из темницы? Их план побега провалился, но не из-за него, не из-за неё, так просто случилось, они были недостаточно скрытными, видимо, и этим решили воспользоваться. Видимо, Сид был единственным, кто считал, что зла за это на Марти держать не стоит.
А вот за то, что его убили в результате её предательства, Сид злился, даже не вскипая мгновенно, нет - его скорее скручивало сжатой до предела пружиной. Он стискивал зубы, сжимал кулаки так крепко, что тонкие иглы боли врезались в суставы, а на ладонях оставались алые следы от ногтей. Обычно спокойный, почти утопически уравновешенный, привычный ко всему худшему, что может случаться - он, вспоминая всё это, выходил из себя, медленно, поначалу незаметно, разве что стальные глаза темнели, точно небо над штилем, что предвещает шторм.
Вот и сейчас он сидел в кресле, развалившись со всеми удобствами, закинув ногу на ногу, по-прежнему рассматривая точёный профиль женщины, которая сломала его жизнь. А после обозревая уже анфас. Всё ещё красивая. Тонкий мягкий рот, глаза барханной кошки... Она выглядела ещё более непокорной, чем в прошлом, и это будило в Сидни желание сломать её, или хотя бы попытаться, ударить, услышать, как она будет звенеть. Тонко, красиво - он был в этом уверен.
- Раз ты не хочешь, я сам начну. Извини, милая. Извини, что поверил тебе, ты ведь меня об этом не просила, правда? Зная, какую силу имеют обещания таких, как мы, мы никогда ничего друг другу не обещали. Никогда не признавались... Извини, что истолковал это неверно, что не понял, что на самом деле просто нечего было обещать и не в чем признаваться.
Усмешка на лице Сидни мягкая, ласковая. В взгляде исподлобья - нежность идёт по самому краю, и, кажется, вот-вот рухнет, вот только куда?
Сидни тихо вздыхает и подаётся рукой вперёд, неспешно, медленно. Он запускает ладонь в мягкие волосы Марти, пропускает пряди меж пальцев, шелковые и послушные, будут ли они снова едва уловимо пахнуть полынью?
- Извини за то, что тебя тогда схватили. Как я уже объяснял тебе во время твоего бегства из темницы, за мной, оказывается, следили какое-то время. Извини, что вообще помог тебе сбежать. Это было такой глупостью с моей стороны: вернуть тебе свободу.
Пряди волос ложатся широкой петлей поверх ладони Сидни, и тот сжимает пальцы в кулак, оттягивая назад, заставляя Марти приоткрыть шею. Хрупкость последней почти зовёт, провоцирует прикоснуться. Сидни остаётся на месте, рассматривая это зрелище, улавливая каждый дюйм, ему слишком нравится видеть эту женщину растерянной, помрачневшей, особенно на контрасте с её приподнятым настроением в момент встречи.
"Не забыла. Не забыла и не пережила", - думает Сидни, отвечая прямым взглядом, глаза в глаза. Ощущается это остро и давяще, не хватает лишь звона металла; их драки всегда были хорошими, даже слишком.
- Тебе бы не грозила казнь: я бы запер тебя в самой высокой башне, и ты бы осталась моей принцессой. Тебе бы понравилось это, Марти, быть со мной и ненавидеть меня, всё как раньше, верно?
Отредактировано Sidney Preston (2021-09-22 13:07:53)
Поделиться82021-09-26 12:51:12
Тео крепче сжимает руль в своих руках, так крепко, что резина скорей всего оставляет следы на ее ладонях, врезается в ее кожу, метит ее красными следами. Она сжимает только крепче, до боли.
Их история не нова для Сида, не нова и не печальна, как бы им не хотелось. Влюбленность, дикая, безумная, безудержная влюбленность друг в друга, долгие дни и ночи вместе, проведенные в тишине, разговорах, нежностях и ласках. Долгие дни, когда они были рядом, когда им было позволено все-все, когда они были созданы друг для друга. Тео может закрыть глаза и вспомнить свои танцы, только для него. Может вспомнить шепот ласковых слов, может вспомнить листья, звенящие в унисон с ее клятвами, может - может - может…
Она крепче сжимает руль, стискивая зубы до боли.
У нее не дрожат руки. У нее не кружится голова от бешенства. У нее не плывет перед глазами от слез.
У нее все хорошо. Прошлое далеко, танец давно окончен, давно сломан, давно изгнан. Танец давно не используется для демонстрации чувств, для видов объятий, для соблазнений. Танец давно мертв.
- Извини что? - Она тоже ласкова, предельно ласкова с тем, кто раздирает ее на куски. Кто треплет мертвое, кто поднимает прошлое со дна ее памяти. - Что не была рядом, чтобы умереть в один день? Что не клялась вечностью? Что не обещала жизни? Что любила, но не достаточно для тебя? Или ты хотел все и сразу? Не так ли, Джай?!
Помог сбежать? Он стал причиной! Он был тем, из-за кого все случилось, из-за кого все пошло не так, из-за кого она вынуждена была оставаться одна так долго. Бесконечно долго, в цикле где нет времени, в местах, где нет тепла. Она скрипит зубами от бешенства, он умер, он покинул ее, он не поклялся ей, он не обещал.
И нечего было обещать, не так ли? Нечего!
- Ты?! - Она вдыхает в ярости. - Ты причина того, что мне пришлось бежать, что мне пришлось оставить тебя, что мне пришлось пробиваться с боем обратно к проклятым сидхе, которые не умеют воевать. Ты!
Ее руки сводит от усилий удерживать руль, она отвлекается на Джая, который в кои-то веки близко к ней, рядом. Почти такой, каким она его помнит, почти такой, каким она его осознает. Те же глаза, та же улыбка, такие же вихры волос, как будто он их взлохмачивал несколько минут, такие же мягкие, сложные, черты лица. Она помнит его, она знает его.
Она все еще…
Ее руки сводит судорогой от усилий и она отпускает руль, крутанов его. Машину заносит, они летят через дождь на скорости, которая запрещена для вождения. Управления больше нет, все что есть это мгновения между ними, тишина, ласка, нежность, ненависть, все сплетается в единый клубок, который Тео не может расшифровать. Который Тео не может высказать.
- Нет. - Она отрезает, выдергивая волосы из его рук. - Нет!
И силы тянутся, ее магия тянется во вне, ищет траву, ищет деревья, чтобы унять бег машины, чтобы смять ее, чтобы сделать ее управляемой. Они врезаются в дерево, Тео бьется головой о руль и тихо ругается, когда руль врезается в ее грудь, зажимая ее на сиденьи.
- Я никогда не хотела оставаться рядом с тобой в башне. - Она хрипит, как безумная усмехаясь и кровь капает изо рта.
Поделиться92021-10-02 23:34:12
Замолкает Джай вовсе не потому, что Марти удалось его заткнуть. Обычно неразговорчивый, замкнутый, он был обладателем того самого типа темперамента, который позволяет совершенно спокойно смотреть на взрывы, катастрофы, докуривая сигарету или доедая сэндвич. Импульсивность Марти не отпугивала его, нет, она ему нравилась, её способность идти на поводу у собственных эмоций, гореть так ярко, что вокруг неё тоже становилось тепло... И сейчас Джай добился того, чего хотел - настроение у Марти снова было взрывное, она разговаривала с ним таким тоном, словно пыталась распилить его своим голосом на части, да и смотрела так же. Такую Марти он знал гораздо лучше.
Есть что-то особенное, почти искусство в том, чтобы портить. Как потоптаться по свежевыложенной на подготовленную дорогу бетонной дороге, оставив отпечаток своего ботинка, своих шагов. Как подрезать крылышки едва научившемуся летать птенцу. Как, выражаясь поэтически, наступить на горло песне - до тошнотворного хруста позвонков и трахеи. Ещё несколько минут назад Джай видел её, эту песню, поющую Марти, счастливую, свободную ровно настолько, что это доводило его до бешенства. Она позволила себе быть свободной без него, свободной, выбрав не его, попрощавшись с ним и всем, что между ними было.
Теперь же прежней почти эйфорийной радости было не видать. Сидни улыбался, развалившись в кресле, поглядывая на темноту за окном, которая слилась в одно месиво из-за скорости, на которой несся автомобиль. Улыбался, поглядывая на Марти, пожирая взглядом адресованную ему злость, которая наконец-то приобрела должный градус накала. В целом, Сидни было плевать на ярко выраженный знак "минус" в эмоциях сидхе, важна была только их сила.
И сейчас ему всё нравилось. Джай не слишком-то вслушивался в слова Марти, скорее он обращал внимание на другое - на скачущий тон её голоса, на враз изменившееся выражение лица, натянутую на скулах коже.. На пальцы, которые теперь вцепились в руль так, что это наверняка больно. Джай, тихо вздохнув, откинулся назад, удобное кресло, мягкий подголовник - это было достаточно комфортное местечко, чтобы даже вздремнуть, особенно теперь, когда Марти беснуется на дороге и явно пытается их прикончить в какой-нибудь аварии.
Последнее Сидни думает скорее в шутку.
А потом его с силой ударяет о приборную панель.
"Надо было пристёгиваться, кретин", - думает Сидни, он уже знает, что тёплая влага на лице - кровь. Чёртова Марти потеряла контроль и над собой, и над своей машиной, и они рухнули в кювет, врезаясь во что-то, столб, дерево?.. Движение автомобиля всё равно смягчено, словно они упали в трясину, или?.. Сид пытается выглянуть из окна, воспользоваться кошачьим зрением, и видит, что машину обвивают такие знакомые ему лозы.
Когда-то он видел их очень часто. Когда-то давно они не один раз приводили его к месту встречи. К укрытой в хвойном лесу поляне, к пещере за водопадом, где можно не бояться быть услышанным.. Когда-то они ластились к нему и это было приятно, пусть и томило тоской по их хозяйке. Лозы, которые могли с такой же безжалостностью и скоростью убивать. Сейчас при их виде Джаю казалось - нет, они больше не друзья, они опасны, и вызывают инстинктивное желание высвободить авто из плена зелёных пут, потому что ещё немного - и паростки доберутся и до него, а дальше?.. Джай видел их на поле боя, как они могли душить противника, как могли вырастать слишком быстро, точно стрелы бамбука, пронзая тела.
- Нет, Марти, - хрипит он.
В глазах двоится, голова кружится. Из рассеченного лба хлещет кровь, и Сидни кажется, разбить он умудрился не только лоб. В груди болит так, словно ребро треснуло, вонзившись в мышцы и кожу, и вдохнуть сейчас толком не получается.
- Ты, как обычно, недоговариваешь. "В башне" можно опустить, не так ли? Ты просто не хотела оставаться со мной. Но ты это ты, милая. И между твоими "хочу" и "нравится" слишком большая пропасть.
Хриплый смех отдаётся болью где-то под сердцем. Сидни, упёршись спиной в кресло, ударяет ногой дверь, пытаясь её вышибить. Дверца не открывается, но снаружи слышится треск и машина, накренившись назад, куда-то падает. Джай путает небо с землёй на пару секунд, пытается удержаться за хоть что-то в салоне, чтобы не превратиться в отбивную.
И не вздыхает с облегчением, когда падение замедляется.
Потому что роскошный спорткар Мартиники, успев перевернуться в воздухе, с обрыва падает в воду.
"Темза", - оторопело думает Джай, глядя на то, как иссиня-чёрная вода за окном пытается просочиться внутрь салона через все щели. И уже начинает наполнять дно автомобиля.
Они находятся где-то в устье чёртовой Темзы.
Почти в море..
У него сотрясение мозга и пара трещин в костях. У неё - то же самое, наверное, и сейчас они, подбитые, плюющиеся кровью, идут на дно в тяжелой металлической коробке.
- Зачем садиться за руль, если не умеешь водить.
Сидни ругается и бьёт дверь ногой ещё раз. Та распахивается, и потоком воды их с Марти размазывает по салону. Пристегнув рюкзак к карабину на поясе, Сидни выбирается из авто, удивляясь тому, какая в декабре вода тёплая. Почти криминально, на самом деле, он бы предпочёл ледяную - им обоим не помешало бы остыть.
В паре метров над спорткаром Сидни замирает, вспоминая, что Марти он так и оставил внизу, зажатую рулём и раненую.
Она всегда была крепкой девочкой и наверняка сможет выбраться сама. А пока что.. Глубина напоминает ему о многом, и на мгновение Сид прикрывает глаза, пытаясь вернуть связь с одним из своих обликов, который позволил бы ему быть быстрее и сильнее в воде.
Но образ дельфина ускользает - так же, как и не видно всплывающую наверх Марти.
Где, чёрт возьми, потерялась Марти?..
Поделиться102021-10-09 19:15:33
В висках стучит от злости и невозможности ее хоть на что-то выплеснуть, Тео сама виновата, могла бы промчаться мимо, могла бы не останавливаться, не подбирать брошенного кота, не узнавать в нем того, что некогда бросила она сама, не пытаться что-то исправить. В висках стучит от бешенства и необходимости что-то изменить, что-то сделать неправильно, что-то сорвать и в планах этого человека.
Если у него есть планы.
Ее мутит от магии, от силы с которой она сжимает руль, от силы, с которой она врезается в него, в подушки безопасности, в сиденье. Ее тошнит от происходящего и нестерпимо хочется кричать. Хоть что-то кричать иначе это все внутри так и осядет, будет гноиться, будет проситься наружу, будет доставать ее пока не умрет внутри.
Она ненавидит Джая. Нет, неправда, она ненавидит то, что он с ней сделал. Она ненавидит ту, которую он из нее слепил. Она ненавидит его потому что он умудряется вынуть из нее самое мрачное, самое дальнее, то от чего она почти отказалась. Она бьется в истерике, запертая в смятой машине, потому что он ее достал, потому что его мечты о прошлом ее раздражают, потому что они не должны были больше встречаться.
- Но ты все еще жив. - Она хрипит, мрачно пытаясь сделать следующий вдох, грудь болит так сильно, что перед глазами на мгновение темнее. - Ты жив и твоя башня не существует, это ли не повод уйти, Джай.
Это ли не повод оставить ее? Бросить? Забыть?
Прекратить ее душить своими мечтами, которые как горький яд, разъедает ее изнутри. Готова ли она признать что ее любовь - отрава, что сама она не способна оставаться с кем-либо, что она разрушила то, что у них было? Нет. Нет-нет-нет, она хрипло смеется, через боль, через удар о руль, через может быть переломы внутри, она хрипло смеется.
Нет, она не признает свою вину, здесь просто нет ее вины, здесь есть только пустота.
Она не может сказать ему отвалить, она не может сказать ему исчезнуть, потому что тогда она будет одна вечность, которую не готова проводить в одиночестве. Она не хочет чтобы он переставал смотреть на нее, только на нее. Но и ждать, что она изменится, он тоже больше не должен. Так кто они теперь? Кто, если не люди, которые свихнулись на собственных правилах, сидхе которая должна быть мертва и фомор, который не должен был возвращаться.
Машина рушится в море, в воду, в реку, Тео плевать, она все еще хрипит пытаясь выбраться, но у нее не получается. Ремень заклинило и подушка безопасности теперь то, что удерживает ее на месте. Она паникует только первые две секунды, потому что вода смыкается над головой, потому что машина тонет, она тонет вместе с ней.
А потом ей все еще хочется смеяться, фея, ведьма, могущественная, одна из существ.
Она смеется, теряя последний кислород, умирать конечно не хочется, но это…
Это забавно.
Кислород быстро заканчивается, когда она выплевывает последние пузырьки изо рта и Тео пытается выплыть, осторожно выворачивая свое израненное тело из объятий железа и ремней. Ей больно и хочется плакать, у нее нет сил и темнеет перед глазами, не из-за толщи воды, а потому что боль такая, что пробирает до самых костей.
Она выбирается из машины и смотрит наверх, туда, где есть воздух, где кончается толща воды.
Без шансов.
Она не всплывет.
Поделиться112021-10-10 03:06:18
Марти не всплывает. Вместо толкотни, вместо движений, которые заставляют воду вокруг волноваться, которые нарушают естественный водоворот, образованный погружающейся на дно машиной... Не происходит ничего. Воронка утягивает их ниже: зависшего в глубине прислушивающегося Джая, спорткар Марти и по всей видимости её саму.
И, хотя облик не приходит на зов, его силы частично присущи оборотню, замедляя процессы в лёгких, сохраняя кислород в крови.. Ненадолго, нет.
Ровно настолько, чтобы заметить - ничего не происходит, Марти не выкарабкивается, не направляется ввысь юрким угрём, нет, она где-то там. внизу, зажатая в своей консервной банке, почти распятая внутри жестяного корпуса автомобиля, между рулем и водительским креслом.. Джай не знает, когда вспоминает о ней. Было ли это актом привычки, который всегда заставлял ждать её за собственной спиной, готовую к атаке, или же он ощутил прикосновение пузырей воздуха, которые вырываются из груди тонущего человека, когда он сдаётся? Джай не пытается разобраться, что движет им, ему это неважно. Он просто в мгновение разворачивается, быстрый, ловкий пловец, он добирается до машины, возле которой - силуэт Марти, такой расслабленной и спокойной, с ореолом гладкого шелка волос... Марти тонет, понимает Джай, и первым делом, оценивая время, которое понадобится, чтобы вытащить её наверх, принимает решение поделиться с ней собственным кислородом.
Притянув её к себе, Джай впивается в её губы своими. Держит крепко за шею, чтобы не ушла - воздух сейчас самое драгоценное, что у них есть. Выдыхает, заполняя лёгкие Марти. А потом тащит наверх следом за собой - за руку, за одежду, загребая воду широким махом, выбираясь на поверхность так быстро, как ни за что не спешил бы для себя.
Оказавшись над уровнем воды, Джай судорожно вдыхает воздух. Кажется, его лёгкие изнутри обливают бензином и поджигают, потому он хватает ртом воздух, но вдыхает так отчаянно мало.
Остальные силы уходят на на то, чтобы растрясти Марти.
Марти, которая, видимо, решила отдать богам душу вот так, под водой, невозможно нелепо и по-человечески. Джай трясёт её, орёт на неё, шипит ругательства и пытается привести её в чувство до того самого момента, когда её взгляд не становится таким же осмысленным, как и всегда.
Слова враз заканчиваются. Вся ругань, желание сделать больно, отомстить - сходят на нет, пока Джай видит её такой уязвимой, бледной. Пока им обоим так холодно в этом море, настолько, что немеют кончики пальцев.
- Наши дела плохи.
Джай хмурится, потому что за спиной Марти - склон, с которого слетела машина, и он достаточно высокий и крутой, чтобы на него не взобраться с помощью лишь рук и ног. И ни один из них не умеет летать. Может быть, раньше у них бы что-то и получилось, но сейчас при упоминании собственного запаса сил Джаю хочется отчаянно скрипнуть зубами. Из охотника он превратился в котёнка, который ещё и глаза-то не полностью раскрыл. Это раздражало, и время от времени парализовало бессилием.
Сейчас у него было чёткое понимание, что нужно использовать все возможности. Вода не ледяная, но долго в ней пробыть будет плохим решением.
Вертя головой и оглядываясь, Джай замечает неподалеку мелкую баржу. Персонал на которой, кажется, даже видит их. Может, сменят курс? Законодательство страны, в которой они живут, не настолько уж и глупо: сейчас остаётся только порадоваться, что не попытаться спасти двух затопленцев моряки не имеют права.
Баржа - это хорошо, думает Джай. Это новая, сухая одежда рабочих, это немного еды, наверное. Горячий кофе. И прямая дорога в Лондон.
А ещё - куча свидетелей, при которых они с Марти не смогут выцарапать друг другу глаза.
Марти, кажется, немного лучше, но он всё равно удерживает её в воде повыше за ворот одежды. Точно кошку за шкварник... Она ему этого не простит. Впрочем, слишком много чего она ему не простит, верно? Зачем тогда отказывать себе в таких приятных мелочах. Вода - не невесомость, конечно, но в чём-то ей явно подражает. Можно дёрнуть Марти за одежду к себе и чувствовать, как её тело медленно приближается, подплывает ближе - вплотную. И видеть, как при этом её глаза сверкают от бешенства.
Жаль, сейчас море по-прежнему слишком холодное, чтобы в нём хотелось оставаться ещё хотя бы секунду.
- Расслабься, я страхую, - он отплёвывается грязной речной водой, скалит зубы, предлагая, пока баржа разворачивается, положиться на себя. Неплохая шутка, думает Джай, особенно в разговоре двух патологических лжецов и предателей, не так ли? Марти всегда нравилось его чувство юмора. Иногда за него она пыталась его придушить, но в конце концов, из этого получался отличный секс. Иногда слишком быстрый, пожалуй, но по остроте ощущений - ошеломительный. До россыпи искр под веками, до разодранной в кровь спины, царапины на который замечаешь в разы позже. Случайно, проходя мимо зеркала.
- Мы здесь! Подберите нас, мы тонем! - Джай орёт, размахивая свободной рукой.
...И если Марти всё испортит, он попытается отправить её обратно на дно, ей богу. Ненадолго и не фатально, так, в качестве мелочной сатисфакции.
Поделиться122021-10-16 11:43:53
Под водой так тихо, темно, спокойно и мысли плывут в голове плавно, не сбиваясь на испуганный ропот и не ускользая как песок из рук. Под водой жизнь продолжается, даже если она заканчивается, Тео знает что дальше будет удушье, организм будет биться в судорогах, искать кислород, выдавливать последний из клеток крови а потом все, стоп. Потом можно уже не пытаться, потом все уже закончится.
Она не знает хорошо ли это или плохо, для нее все сводится к мгновению, когда ее мир потерян. Ее собственный мир, Сид, который она любила, долг, который она исполняла, жизнь, которую она не прожила. Мир, который не вернулся к ней, не пришли за ней ее подданные, забыли о дворах и цветах, погрязшие в жизни людей сидхе.
Тео смотрит наверх, там впереди отблески света, если потянуть руку, если выбраться из толщи воды, если прекратить собственную агонию. Там наверху будет еще один шаг к жизни, еще один шаг к свободе, еще один шаг навстречу судьбе. Она не вздыхает, ей нечем, но она отчаянно хочет этот вдох.
Она отчаянно хочет. Но…
Джай, кажется, появляется ниоткуда. Быстрый, как всегда быстрый, сильный, юркий, она восхищается им, пусть прошлое ушло но он не изменился. Хорошо не так ли? Ее любовники не должны меняться, она любит постоянство в собственных привязанностях, она любит тех, кто приходит к ней, за ней, кто цепляется до последнего. Не сдается.
Прикосновение губ и воздух ерунда в сравнении с тем, что они пережили, что дали друг другу и что отняли. Ее любовь всегда была и будет как острый клинок, он режет, бесконечно режет и пускает кровь раз за разом, выдержать его в полной мере невозможно, Тео так полагает. Никто не станет терпеть боль бесконечно, Джай мог…
Джай.
Она в какой-то момент видимо отключается, потому что не помнит дороги наверх, не помнит как пятно света разрасталось под веками, как солнце врывалось в толщу воды, как он тянул ее за собой, как мир прекращал свою агонию в ее голову. Она не помнит этот путь, только ощущение знакомых рук, тех самых, которым она доверяет, все еще доверяет.
Тео приходит в себя уже на поверхности, продрогшая, озлобленная, слишком слабая, похожая на котенка а не на кошку, которой считает себя изначально. Она не любит собственную уязвимость, человеческое тело, магию, которая почти не слышит ее сейчас, магию, которую не может ей помочь, потому что она даже не в силах позвать за собой ветви, травы, подводный мир. Она откашливается, задыхаясь на каждом вдохе, легкие горят, глаза слезятся, ей отчаянно холодно и еще зло, потому что она слаба, потому что все вокруг плывет.
- Черт. - Она тихо ругается, дела плохи да, у них всегда дела плохи. Зачем она его встретила? Зачем она остается рядом? Зачем ей он и зачем ей все что тут творится?
Ей не нравится что он так близко, слишком знакомо, слишком о многом говорит, слишком многое требует, слишком много просит. Она злится, она по прежнему злится, потому что у нее нет выбора, потому что у нее нет прав не делать этого, потому что у нее нет возможностей избежать прикосновений, тепла, дыханий - воспоминаний.
- Какого черта, Джай, они люди! - Она шипит действительно как рассерженная кошка, иногда она жалеет что не умеет обращаться, что это не ее магия, что здесь сейчас нет когтей, чтобы расцарапать ему лицо и руку, которая ее удерживает.
Баржа приближается, она только сейчас рассматривает ее, небольшая, темная, какая-то мрачная что ли. Нет ни криков, ни приказов, мрачная посудина просто приближается к ним и все. Да, им помогут, но что это будет стоить? Что это будет на самом деле - помощь или смерть? У Тео не очень хорошее предчувствие, которое она хочет озвучить Джаю, рвануть в сторону, уйти от происходящего.
Но их поднимают на борт.
Тео дрожит и жмется ближе к нему, потому что тепло и потому что тут что-то идет не так. Она не сильна в речном судоходстве, как не сильна и в том, как выглядят моряки, но эти люди? Они кажется не моряки...
Поделиться132021-10-28 22:06:42
Моряки как моряки, думает Сидни. Видал он людей и похуже, да что там, сегодня на шоссе он и сам выглядел тем самым оборванцем с большой дороги, которого лучше бы не подбирать даже на короткую поездку. А как-то раз контрабандистов, с которыми он пересекал в грузовом отсеке границу, и вовсе оказалась лучшими попутчиками.
- Шутишь? - фыркает Сидни. Воду он не особо любит, хочется поскорее отряхнуться, а ещё лучше согреться, выпить чего-то горячительного, разгоняя кровь. Ради такого Сидни бы даже готов поплатиться собственной традицией в принципе не употреблять алкоголь, хотя, после пробуждения это не особо имело смысл, слишком быстрый обмен веществ. - Люди, говорит мне сидхе. Тоже мне недостаток. Да и не все из них люди. Смотри внимательнее, второй слева..
Их встречает несколько мужчин, просто и тепло одетых, зимой на реке очень ветрено и даже обнимаясь, Джай на пару с Марти успели продрогнуть до нитки, особенно выбравшись из воды. Сидни тихо вздыхает и скорее машинально пытается закутать Марти в куртку, объясняясь с представителями экипажа. Судно, похоже, грузовое и направляется в лондонские доки. Это им на руку и по пути, а парни, похоже, не против помочь попавшим в беду путникам.
- Тачку твою в следующий раз заберём, ладно? Как раз когда вторую вслед за ней уроним. Только вторые права купишь, а то те, поди, утонули вместе с машиной, - Сидни прыскает смехом и готовится уворачиваться от тумаков.
Ситуация несколько комичная, и полёт в реку в буквальном смысле остудил жар их ссоры. Сидни пока что не хотелось ни ругаться, ни третировать свою временную спутницу, может быть, позже, когда обсохнут и согреются. Именно об этом он сейчас и заботился, им выдали что-то роде пледов, не слишком приятно пахнущее, проводили в каюту, в которой хотя бы не обдувало ветром со всех сторон, а паренёк в красной шапке даже принёс термос с кофе. Кстати, тот самый, что не человек. Сидни поморщился, принимая из его рук питьё - прикосновение напоминало о его природе ещё больше, чем вид. Сидхе, кто-то из низших... Почти безобидные ребята в сравнении с старшими собратьями.
Кофе пах отвратительно, но был горячим. Отхлебнув из термоса, Сидни передал его Тео, и предпринял попытку высушить свою одежду. Со стихиями у него всегда было так себе, но сейчас что-то даже получилось, не считая зажженной штанины. Тихо выругавшись, Сидни перевёл взгляд на свою спутницу, удивлённый и вдруг понимающий.
- Марти, тебе не кажется, что у кофе был... странноватый вкус?
Земля уходила из под ног очень быстро, в глазах темнело. Вместо того, чтоб в последний момент думать о том, чем его могли отравить (и успела и Марти тоже попробовать эту дрянь), последнее, что сделал Джай - принял форму.
Ту самую, огромной дикой, весящей несколько центнеров кошки. И свалился на пол, да не просто так, а увлекая за собой Марти, почти придавливая её к полу.
Что же, теперь, чтобы добраться до неё, если её тоже отравили, кому-то придётся оттащить его тушу.
И хорошо бы не по частям.
Поделиться142021-11-04 17:16:03
Тео не уверена в том, что хочет здесь оставаться. Эта баржа как ловушка на реке, думает она, баржа, которая не отпустит их, выпотрошит, убьет и сожрет. У нее очень нехорошее предчувствие и она старательно пытается его заглушить, жаль конечно, что она не предсказатель, что она не человек, который выпотрошит или вытребушит кого-то ради ответов. Она воин, воины атакуют когда есть угроза, они не убийцы, она не убийца, она жалеет об этом.
Они люди, вокруг них люди, низшие существа, которые должны покинуть этот мир, сломаться под его напором, сломить их сопротивление в случае чего будет просто. Это всего лишь люди, думает Тео и ошибается, о как она опять ошибается.
Джай конечно же жмется к ним, конечно же не видит опасности, конечно же рискует ими обоими. Опять повторяется старая история, опять он не дает ей слова, опять не слышит то, что она говорит. Проклятый Джай и его невинность, его слишком большие силы, его слишком забитые уши.
Тео дергает его за руку, пытаясь привлечь внимание.
Куртка не греет, ей холодно и у нее стучат зубы, но будь она проклята если что-то сделает с этим. Плевать на тачку и права, у нее есть возможность все восстановить, это последнее что ее интересует сейчас. Больше ее напрягает внимание этих людей, они смотрят на них как на кусок мяса, освежеванный, приготовленный к употреблению кусок мяса и ей это не нравится, ей это очень не нравится.
- К черту тачку, она станет домиком для рыбок, им понравится не так ли? - Она хрипло смеется и впивается взглядом в Джая, который пытается балагурить. - Идиот.
Она все еще шипит как рассерженная кошка
Она не знает как показывать собственный страх, в ней его нет изначально не так ли? Она видела то, что других повергло бы в шок или смертельный ужас, она испытывала то, что других может заставить уйти в другой мир, другое измерение.
Она не двигается чтобы взять горячийй напиток, да холодно, да адски холодно, но она еще не способна принимать из рук людей что-либо, тем более пахнущее настолько откратительно. Нет уж, она жмется ближе к борту баржи и кутается в куртку, старательно делая себя меньше, как можно меньше.
- Зачем ты им веришь, идиот. - Она тихо шипит и дергает Джая на себя. - Не трогай, господи, зачем ты все время что-то тащишь в рот, это ужасно.
Она шипит раздраженная и полная гнева, готовая сорваться и двигаться в танце, способном убить. Она могла бы, почему нет, ее тренировки позволяли и не такое проворачивать, но вместо того чтобы отпрыгнуть от валящегося на пол Джая, она зачем-то попыталась его поймать. Тоже идиотка, Тео скрипела зубами от ненависти к себе придавленная огромной кошкой к полу.
- Чтоб тебя придурок, - она вырвала руки и попыталась спихнуть тушу на пол, ну его к черту, пусть помирает тут в одиночестве и не утаскивает за собой тех, кто не собирается умирать.
Но она не смогла даже сдвинуть его с места, зато снизу вверх она смогла увидеть толпу людей, готовых начать их терзать и ей это отчаянно не понравилось. Ближайшие растения были на глубине сотен метров под водой, до берегов далеко, но Тео скрипнув зубами просто рванула вперед. вкладывая в магический призы всю свою ненависть к людям, к себе, к новому статусу.
Она не стала спихивать Джая, пусть валяется сам по себе дальше, нет, она выкарабкалась из под него и поднялась на ноги, злобная, предельно взвинченная и могущественная. Такой она себя ощущала.
- Решили сожрать что-то, что вам не по зубам, дорогие, не так ли? - Она ударила первая, она двинулась вперед, выхватывая нож из ослабевшей руки одного из противников. - Ну что ж, повеселимся.
Нож она собиралась использовать на все сто.
Поделиться152021-11-05 02:54:07
Просыпаться Джай начал, потому что ему было отчаянно щекотно. Что-то кралось по шерсти, пытаясь закопаться поглубже в густой мех, а потом.. А потом это гадкое насекомое ужалило, и Джай распахнул глаза, не сразу поняв, что он сейчас находится в форме.
Голова чугунная, что подмешали в кофе (или что он там хлебал из термоса?) он не знает, но, судя по всему, это был какой-то дешевый транквилизатор. Благо, рассчитывали на обычного человека, а Сидни не только им не являлся, но и успел обернуться тигром. В форме магии у него было куда больше, и регенерация происходила быстрее в разы. Потому организму хватает нескольких минут, чтобы очнуться, а укол чужого охотничьего ножа, временно застрявшего в густом подшерстке, отрезвляет Сидни почти мгновенно.
Парочка склонившихся над ним идиотом пытаются добраться до мягкого места на шее, матеря друг друга потому, что кожа фомора оказалась куда более плотной и не поддавалась лезвию обычного ножа из нержавейки сразу. Сидни подскакивает, как ошпаренный: он вдруг очень живо представляет, что было бы, если бы контрабандисты (он почти не сомневался, что встретил своих давних коллег по цеху) были беднее и ножи у них были из необработанного железа.
Лапы не слушаются, голову обносит так, что хоть падай. Сидни, кое-как удерживаясь на лапах, рычит. Невесть откуда взявшаяся морская болезнь - у фомора! - доводит его до бешенства.
Где-то рядом шипит, точно кошка, режа на лоскуты предприимчивых моряков, Марти. На какую-то секунду Сидни даже задумывается о том, чтобы усесться в тёмном углу и полюбоваться зрелищем - Марти восхитительная фехтовальщица, но сегодня у неё только нож, и это делает бой аттракционом "кто достанет её раньше". Боги. Когда-то он научит её призывать оружие, сплетать его из собственной магии, всё, что ей угодно - рапиру, саблю, копьё.. Когда-то он уже пытался её этому научить, не так ли? Они хохотали, когда безделушка взорвалась у неё в руках.
Уворачиваясь от удара ножом, Сидни ударяет атакующего лапой, отправляя его в полёт к стенке. Тело ударяется об облицовку каюты с хрустом и опускается вниз.
На секунду все замирают.
- Похуй на шкуру! Пали в него, а не то он нас всех тут порешает! - раздаётся чей-то вопль.
Сидни, фыркая, уходит в тень.
Прячется у стен каюты, где освещения почти нет, обходит пахнущую страхом и злостью толпу. Челюсть почти сводит от голода - Сидни понимает, что сейчас у него будет шанс подкрепиться, и... его выдаёт звук урчащего желудка.
Один из выстрелов задевает шерсть на хвосте. Сидни прыгает в сторону, нападает на одного из людей сзади, приземляясь на него лапами и расплющивая рёбра. Запах крови окончательно приводит его в чувство.
Сидни нападает, рвёт людей когтями, вырывает зубами куски плоти, сплёвывая на пол - ему сейчас не до трапезы. Каюта превращается в место бойни: Сидни забывает о том, что где-то рядом Марти, он верит ей, в конце концов, она о себе позаботится, ну а пока что... его форма - облик убийцы, и он убивает людей, одного за одним, методично, отточено до автоматизма.
Драка стихает. Сидни слышит лишь тяжелое дыхание Марти и чьи-то всхлипы. Склонившись над чьим-то телом, дурно пахнущим, "плевать", Сидни разрывает клыками глотку, слизывая кровь. В бедре застряли две шальные пули, и сейчас, пока он питается, ткани сращиваются быстрее, а боль проходит.
Всё закончилось. Свежая кровь кажется настолько вкусной, что впору опьянеть.
Сидни направляется к Марти, переступая через трупы. Останавливается напротив неё, глядя с немым вопросом.
"Ты меня хоть таким - помнишь?.. Помнишь, что это для тебя когда-то значило? Для нас?.."
Кровь скапывает с подбородка на пол. У тигра взгляд сейчас в разы осмысленнее, чем у Сидни-человека.
Не стоило им останавливаться на этом судне, соглашаться переждать в каюте. Не надо было Сидни пить из термоса отраву. Возможно, тогда они бы не прибывали в лондонские доки на барже, полной трупов? Это катастрофа. Снаружи ведь тоже наверняка остались люди, может, даже больше, чем здесь - лежит. По прикидкам Сидни - не меньше пары десятков.
- Как-то не очень получилось, ты как, цела? - обернувшись человеком, Сидни морщится, растирая бедро. Пули две, а дырки четыре. Обычная математика жизни Сидни - у него всегда что-то не сходится.
Отредактировано Sidney Preston (2021-11-05 02:56:00)
Поделиться162021-11-14 17:41:02
Тео всегда нравилось воевать, это была ее стихия, ее потребность, ее превосходство. Она была бы отличной королевой, проводила бы прекрасные балы и пиршества, устраивала бы внеземной аттракцион, который посещали бы все от детей до взрослых. Она была бы прекрасной королевой, но вместо этого ее заперли на границе, в темнице мрачных лесов, с фоморами, который не сдавались.
Она вздыхала, она убивала, она пировала снова и снова, строя замок посреди пустоши на крови. Она была прекрасна, она была…
Тео скрипит зубами и встряхивается, не важно кем она была, не важно что было тогда, важно что сейчас она тоже будет убивать, упиваться своей победой, своей властью. И пусть кот лежит у ее ног, когда-то она мечтала об этом, чтобы он был у ее ног, чтобы он был верен ей, чтобы он любил ее больше всего что есть в нем.
Когда-то она хотела чтобы он действовал только по ее приказам.
Она хотела его. Он хотел ее. И ничего не вышло, - Тео жестко усмехается и всаживает нож в глаз самого ближайшего к ней противника. Нож как закаленный или завороженный проходит через глазницу и добирается до мозга, убивая его и останавливая деятельность человека. Тео выхватывает его обратно и смеется, глядя на тело, которое тоже оседает у ее ног.
- Когда-то мне говорили, что самое прекрасное зрелище это одухотворенный танец, они никогда не видели танец смерти, который великолепен при верном его исполнении.
И она танцует. Она прекрасно танцует, плавная, гибкая, всесильная на этой барже. среди существ которые даже не второй сорт. Она великолепна в своем желании растерзать их, она режет, она кромсает, она наносит удар за ударом, она благословляет их на вечные муки, на путь к истокам. Она не провожает их души, ей плевать что с ними будет по ту стороны, ей плевать что у нее случится по эту сторону, потому что она убивает.
Убивает легко, непринужденно, кровожадно. Люди пытаются отступать, люди кричат, стреляют, но им ничего не помогает. В какой-то момент Марти знает что она не одна здесь танцует, что ее танец превратился в парный и партнер так же искусен. Она смеется громче и наносит еще один удар, прежде чем замирает рядом с котом.
Он все так же огромен, все так же опасен и все также прекрасен. Марти не может удержать себя, она запускает руки в его шерсть, осторожно проводя по ней. Он все такой же, окровавленный, прекрасный. Ей только и остается что вспоминать, содрогаться об утрате и снова и снова проклинать время, которое прошло.
Время, которое они упустили.
- Им все еще не повезло. - Она кивает в сторону палубы, где сейчас тянутся, растягивают, разрывают людей ее вооросли. - Я позвала друзей на вечеринку.
Она все еще усмехается, игнорируя его покаяние. Это ни к чему не приведет, она зла на него за то, что он оставил ее, за то что не выбрал, за то что умер без нее. Она зла на него за свою собственную жизнь, которую он уберег в очередной раз. Интересно, когда эта злость пройдет что останется? Будет ли там что-то еще?
- Но мы всегда можем к ним присоединится и потанцевать. - Она все еще усмехается, безумная, кровожадная, окровавленная. - Впрочем, если не хочешь, то оставайся здесь.
Она разворачивается и выходит из помещения, поднимается по короткой лестнице на палубу и замирает, рассматривая картину. Крови меньше чем она думала, людей тоже не так много. Куда они делись? Спрыгнули что ли? Это вполне возможно не так ли?
Она перегибается через борт и смотрит на воду, никого нет.
- Странно.