Гвалхмей слышит тяжелый стук падающего тела. Падающего черепом об асфальт, с характерным звуком - значит, не сгруппированно, а как получится. Затем еще один хлопок после трех предыдущих - выстрелы с глушителем, теперь контрольный в голову. Быстро удаляющиеся шаги. Он вороном выглядывает из-за угла, где вжимался спиной в стену, и видит исчезающую за поворотом спину. Быстро, чисто, без свидетелей. Почти.
Видение, вступившее в голову - наконец от него появилась польза! - заставило свернуть в плохой район, затем - в темный переулок, в ответвление тупика, а там и послышались три выстрела, заставившие прижаться к стене и на всякий случай обернуться. Под лапами шуршит мусор, среди осколков, кажется, блестят иглы шприцов; Гвалхмей видит в вечерних сумерках быстро растекающуюся лужу крови; стекленеющие глаза закатились и смотрят вслед своему убийце.
Bon appйtit!
Вороном много не наесть, как и Софией. Он оборачивается вальравном - время пошло. Бесцеремонно впивается когтями, как крючьями, в плечи, приподнимает, тащит за угол, откуда только что вышел, старается не запачкаться сам. Пропитавшаяся кровью одежда оставляет циркулярный след на асфальте при резком повороте. Тело мягкое, податливое, только начавшее остывать, а про окоченеть и речи нет. Свежее бывает только живое. Устраивается над трупом поудобнее. Одним движением руки опустошает глазницу: водянистое глазное яблоко обнимают нежнейшие глазодвигательные мышцы, солоноватый нерв исчезает в клюве, как мышиный хвостик в пасти у змеи. Второй глаз следует тем же путем - китайские императоры Средних веков десерты ели перед основными блюдами, чтобы раззадорить аппетит. Гвалхмей не знает, сколько у него времени, когда кому-то придет в голову завернуть в этот переулок и увидеть предательски темный кровавый след, поэтому начинает с самого вкусного. Как консервным ножом, вскрывает тело от грудины до паха, прямо сквозь одежду - приглашает его распахнуться и открыться бледному свету. Сердце - второй десерт, следом - печень, не самого лучшего качества, но все еще питательная. Гвалхмей глотает куски быстро, жадно, перья распушились от возбуждения, крылья приоткрыты и прикрывают труп с двух сторон, инстинктивно защищая добычу от посягательств. Он срывает когтями лоскуты мяса с груди - не хочет склевывать, чтобы нечаянно не оставить слюны на теле, - затем с рук, оставляя на костях длинные царапины. Стряхивает лохмотья одежды с кусков - они падают, как конфетти на празднике, посвященном нежданной добыче. Труп начинает напоминать пропущенный через полную лезвий узкую трубу.
Шаги он, увлеченный, слышит слишком поздно - или они были слишком тихими? - буквально в последний момент перед тем, как встретиться глазами с нежданным гостем, оборачивается вороном, сразу же подпрыгивает, тяжело бьет крыльями на взлете. На долю секунды лицо подошедшего плывет, как мираж, открывая под собой другое - хорошо знакомое, предельно хорошо - перед этим лицом верный только себе Гвалхмей готовился принести присягу, чтобы получить долгожданный титул. В горле возникает неприятное ощущение, но Гвалхмей все равно взлетает, не сбиваясь с ритма, пока низко, намереваясь пролететь мимо Утера, и выбраться из переулка.
Отредактировано Sofia Bennett (2021-10-30 17:59:12)