Новый облик был потрясающим. Уилл не знал, что именно Спенсер сделал с ним, какие именно изменения произошли на генетическом уровне, но, кажется, обновлённый дракон летал даже лучше, чем прежде. Лучше, быстрее, чешуя была гладкой и прочной. В конце концов, развалив  собой беседку в убежище, он отделался даже без парочки царапин.

Цвет чешуи и прочие улучшения, пожалуй, были той самой причиной, которые до сих пор удерживали Уилла от попытки избавиться от Спенсера с концами. Уилл не мог перестать думать о том, что это не единственное, что можно было улучшить в лабораториях, да и, возможно, они наконец-то действительно получат возможность передавать искру обычным людям? Всё это окрыляло. Особенно вместе со стимуляторами, которые Уилл позаимствовал в аптечке Ала, а после нашел их же дома у Табиты.
Ему нужно больше.

Не успевшее адаптироваться к изменениям тело подводило его регулярно, а советы минимизировать нагрузку Уилл воспринимал как ещё одну попытку как можно на дольше замедлить его восстановление.
Он проводил в облике ровно столько времени, сколько это позволяли его силы. И с каждым днём сил становилось всё больше.
Плотную завесу удушливого городского смога преодолеть было легко, пусть в целом набирать высоту в условиях мегаполиса, прикрывая себя мороком и лавируя между высотками, было особо увлекательным занятием. Значительная высота нравилась Уиллу куда больше, высока и облака, порой плотные, порой похожие на паутину. Он вспарывал их крыльями, возвращаясь на землю полностью мокрым, как от росы.

Сегодня ему удалось добраться достаточно высоко, чтобы роса превратилась в ледяную корку. Крылья онемели, а огонь ушел - Уилл просто-напросто не смог до него дотянуться. Форма забирала слишком много сил, от неё нужно было отказываться немедленно, и Уилл обернулся человеком, падая вниз.

Свободное падение - любимый из его способов спуска ещё задолго до того, как в нём проснулся дракон.
У Уилла есть некоторое время до приземления, время, в течение которого к нему вернётся часть способностей. До столкновения с землей - целых две минуты. Уилл раскидывает ноги и руки, запрокидывает голову, и сопротивление воздуха само переворачивает его грудью к земле. Стимуляторы работают, и Уилл мало-помалу чувствует возвращение магии. Огонь приятно ластится к рукам, точнее, и не огонь вовсе, а пока тепло, не позволяющее ему отключиться.
Городской пейзаж всё приближается.
По опыту Уилла -  считать и анализировать он сейчас точно не в состоянии - до момента приземления не больше минуты. Магии всё ещё толком нет, а вот сможет ли он обратно принять форму - узнает в последний момент. Поза скайдайвера удобна не только тем, что его падение замедляется максимально. Обратно приняв форму, Уиллу останется только аккуратно раскрыть крылья и спланировать, он даже присматривает подходящую площадку для посадки - разгон у него будет взят приличный, чтобы остановиться вовремя.

И ничего не находит. Отходняк от препаратов наступает так же неожиданно, как и всегда. Уилл бы делал ставку, что виновница в этот раз - чёртова гипоксия, но думать ему уже некогда. Перед глазами - месиво из ночных огней. Тело прошибает волной холодного пота. Уиллу хреново и, наверное, торчать на стимуляторах пора действительно прекращать.

Спасает его только донельзя рыхлая почва и форма, вернувшаяся в последний момент. Чешуя срабатывает как защитный панцирь, и Уилл валится на землю, вскапывая собой канаву длиной в пару десятков метров.

Похоже, он в каком-то парке. Или кладбище? Плохо, в общем-то, и то, и то - морок слетел с него вместе с обликом тогда, в первый раз, а потому он снова попался на камеры.
Похоже, у него сотрясение.
Уилл чувствует себя так, словно у него кровоточит примерно вся чешуя.
Ему бы не помешала помощь опытного мага сейчас, но последний целитель, которого он знал, теперь смердит мертвечиной.

Пьяно ухмыляясь - он жив! - Уилл пытается подняться. Получается только на четвереньки.

Неподалеку он замечает силуэт со спины, кажущийся ему знакомым. Тёмные волосы, выглаженный костюм, осанка. Внутреннее зрение накладывает образ прошлого - чёрная чешуя, длинный хвост...
"Скир!" - пытается позвать Уилл севшим голосом.

Тошнота накатывает волной. Уилл пока держится, но не привлечь внимание и не попросить помощи не может. Когда-то, застряв в горах, он спасся одной-единственной сигнальной ракетой. Сейчас же он отправляет её - иллюзией, куда более медленной, возможно, немного тёплой. Прямо в мужчину, который так напомнил ему издалека Инграма Кинга, окутывая его фигуру облаком обманного пламени на несколько мгновений.
Наблюдая за этим зрелищем, Уилл валится в колючий кустарник. Всё, что он может сейчас - смеяться над своей выходкой (такая удачная шутка, не правда ли), стонать от боли в рёбрах, и играть в угадайку - "встречного огня-то не будет?"

Отредактировано William Blake (2021-10-29 02:18:42)

Подпись автора

Огня нет, как ни странно. Уилл, на какое-то время перестав хихикать - или заикаться, он не определил до конца, - по-прежнему обливаясь слезами от боли в рёбрах, с недоумением смотрит на дракона, который отмахивается от иллюзорного огненного шара, как от сигаретного дыма, и направляется к нему, силясь рассмотреть его в кустах. С помощью фонарика на телефоне.
Сюрреализм. Уилл рехнулся, у него галлюцинации, интересно, его мозг подлежит восстановлению?..

Или же всё дело в том, что мужик - странный. Драконом его во второй раз назвать язык не поворачивается: нет ни гневных возгласов, ни угроз, ни трансформации в огромную ящерицу, под лапами которой в рыхлом грунте тут же образовались бы вмятины. Впротивовес внушительности показавшегося маревом драконьего облака мужчина выглядит даже.. лёгким. Суховатым. Бледным - по нему явно скучают калифорнийские пляжи. Или хотя бы Италия. Уилл даже думает - может, он обознался? По-хорошему, ему и правда не помешает доктор. Он думает об этом ровно две секунды, пока не проходит очередной приступ дурноты.

И вот Уиллу уже снова интересно. Он, по-прежнему сидя в земле, одетый не по погоде легко, с трудом осознающий, где находятся его руки и ноги, пялится на подошедшего - и ведь верно таки, дракона!- и тыкает пальцем ему куда-то в руку, с удивлением сипя:

- Не чешуя, а латекс. Гы. Хорошо, что ты доктор. Я тут как раз, это...

Выпал из самолёта? Косплеил собой взрыв гранаты, гуляя в саду, или, всё таки, кладбище? Им играли в гольф примерно с луны, хм, ётуны? Последнее объяснило бы нерастаявшую до конца в волосах и на одежде ледяную крошку. Впрочем, Уиллу и без того холодно, а силы лишний раз тратить не хочется. Особенно пока нет угрозы обморожения.

- Споткнулся в кустах, и они меня атаковали, сраные колючки, - Уилл издевательски улыбается.

Ноги-руки его наконец-то распутались, жаль, головокружение в норме. Точно, он же пытался ползти. А сейчас по крайней мере одну из рук он находит пытающейся вцепиться в хвостатого доктора. Который, к слову, родича в нём опознавать даже не собирается, и это обидно. Хоть и не так обидно, как латекс. Уилл ведь не заразный. Физическое здоровье - одна из основных визитных карточек Блейка в его блоге. Опыты с кислотой, травкой и чем похуже остались далеко позади - и на видном месте, разумеется, чтобы все видели, что он сильный духом и смог отказаться. А новые препараты, на которые он подсел, ни один тест не выявит, во всяком случае, человеческий.
Неудивительно, что доктор прячет руки. По нему сразу видно: мир современных цифровых технологий обошел его стороной. Старомодно как-то выглядит, и Уилл с удивлением понимает, что от него даже ничем не пахнет. "Ничем" в понимании подбитого неудачным падением Уилла - это, как минимум, спиртом на уровне вянущих рядом одуванчиков, или последним "Диором" - применив его щедро и с размахом, проясняя за доходы и вызывая у ближайших аллергиков приступы удушения.

- Дышать могу. Меня зверски мутит, док. Похоже, я очень сильно ударился головой.

Снова накатывает тошнота. От того, чтоб опустошить желудок, Уилл таки удерживается, зажав рот ладонью. Ладонь оказывается настолько мокрой, будто он уже проблевался, и не раз. Ах да, облачная "роса". И - слова незнакомца доходят  медленно - у Уилла носовое кровотечение. Ничего удивительно, прочем. Медный привкус он замечает только сейчас, глядя на измазанную в крови руку.

Последний раз он так чувствовал себя месяц назад в лаборатории, когда дозу наркотика по ошибке снизили, и Уилл проснулся. Тогда было страшно, сейчас - нет. Скорее страшно любопытно, что за дракон-аскет такой перед ним, ведь они не знакомы. А Уилл прожил довольно долго и много путешествовал, чтобы всех британских гигантов-рептилий пересчитать на пальцах двух рук и узнать лично. К тому же, довольно близко.

Уиллу удаётся кое-как выпрямиться, стоя хотя бы на коленках. Взгляд потерянного щенка слишком отрепетирован, чтобы теперь ему не удался. Потому Уилл пачкает чужой рукав кровью и смотрит снизу вверх с мольбой, которую уличить во лжи невозможно физически. Это лучший из его взглядов, по правде говоря, а красные разводы на лице только выгодно оттеняют голубой цвет глаз, Уилл в этом уверен, ведь у него есть парочка таких фотосетов.

- Мне нельзя в больницу, прям совсем. Ты сможешь мне помочь? Пожалуйста-пожалуйста. Больница - смерть для меня, легче сразу вскрыться.

Стоя на коленях перед незнакомцем, Уилл выглядит так, словно сейчас заплачет, но уже от безысходности.
Ему даже играть не приходится - он вдруг вспоминает, что при падении мог разбить телефон. Телефон с контентом для блога на ближайшую неделю, заблокированным от облака, чтобы не взломали, а потому в единственном экземпляре.. Проверить его сейчас никакой возможности нет - умирающие, которым нельзя в больницу, как ни крути, ведут себя по-другому.

"Скорее, отвези меня домой, старикан, там и поговорим, где ты умудрился растерять хвост и крылья".

Отредактировано William Blake (2021-10-30 02:39:23)

Подпись автора

Именно это Уиллу и нужно. Он ждал этого - растерянности в голосе, сомнений во взгляде, словно доктор не может понять, что же с ним сейчас делать. Медики, особенно из тех, кто в этой сфере давно, слишком часто бывают непреклонны. Насмотревшись на смерть, на такие случаи, как сегодня с Уиллом, им плевать. Тот факт, что мужик сейчас раздумывает, стоит ли испортить свой выходной, уже само по себе чудо.

Уилл скромно посвящает это чудо своим актёрским талантам.

Его всё ещё пожирает интересом: что за дракон?
Откуда?
Он успел разглядеть чешую, кажется, если припомнить, у неё был землистый оттенок... Ну не пыль же ему показалась вместе с истинным обликом? Как бы не говорили драконы сами о стереотипности подобного мышления, но нередко чешуя и нрав её владельца были связаны.
Какова же насмешка - тёмную тварь упрятали в такую милосердную - Уилл спотыкается на этом слове даже мысленно - оболочку.

Сочувствие дока восхищает настолько, что любому другому стало бы уже совестно. Уилл же позволяет помочь себе встать, почти повесившись на своего "благодетеля", переставляет ноги кое-как, постанывая от боли в рёбрах, и послушно усаживается на скамейку.

Платок в руках оказывается как нельзя кстати. Уилл в первую очередь протирает им лицо, жаль, на шею и грудь уже не хватит. В следующее мгновение на его плечах оказывается пальто. На размер-два больше его собственного, и очень тёплое. Потом - таблетка. Уилл, сидя на скамье, и, как было велено, прижимая платок к носу, поглядывает на дока и думает - как же ты, парень, выжил?..
Сердобольных так и хочется одурачить, а ведь шутки Уилла - из самых невинных.

Уилл думает: сейчас главное - не спугнуть. Ему ни в коем случае не стоит открывать рот хоть какое-то время, пока решение не принято. Как должна вести себя испуганная жертва обстоятельств в таком случае, человек, у которого рёбра всмятку, и оказался полуголым посреди Лондона, Уилл не знает, потому предпочитает какое-то время молчать, принимая заботу о себе всё с тем же невинным выражением лица и немой просьбой о помощи в глазах.

Крови действительно становится меньше. Вот только она не прекращается совсем, так же как и боль не уходит. Уиллу хочется материться и как минимум пнуть стоящую рядом со скамьей урну. Раньше у него бы получилось не только её опрокинуть, но и отправить в полёт на добрый десяток метров. Без особых, к тому же, усилий.
Сейчас всё хуже: магия нестабильна, а вместе с ней и способности к регенерации. Скачут-прыгают, как прерывающийся радиосигнал.. Часто дыша по указанию дока, Уилл морщится от неприятных ощущений и тихо шипит. Кажется, сломал он не только рёбра.

- Родители в другой стране, - Уилл не удерживается и прыскает смехом. Чёрт, б о л ь н о. Где-то на периферии сознания проскальзывает мысль - можно было бы позвонить Скиру. Но тогда Уилл ничего не узнает об этом странном драконе, не так ли?

Вопросы дока, на самом деле, разумные, вот только куда ехать, Уилл сходу не понимает.
Первая мысль - отправиться в гости к Таби. Ключ у него есть, а Таби, как обычно, дома нет. Вторая мысль - Таби может вернуться, и нет, она не будет против гостей, но, увидев такую необычную зверушку, как док, непременно оттащит её в лаборатории Спенсера. С уже укреплёнными после Уилла боксами.

Третья мысль - отправиться в убежище. Познакомить дока с ним, возможно, ему в будущем пригодится. Вот только это, во-первых, почти что засунуть его в агитпалатку, а, во-вторых, если пробуждение начнётся прямо там... Стражи могут отреагировать неадекватно.
Нет, пока что эту находку Уилл собирается оставить себе.

- Какая жена, док. Я же не ты, чтоб жениться, - кольцо на пальце Уилл заметил. Сколько вообще ему? Лет сорок? Наверняка уже есть пара-тройка детишек-спиногрызов. Вся зарплата уходит на шубы какой-нибудь грымзе и сберегательный счёт - поступление в университет для старшенького не за горами. Не жизнь - скука; по доку видно: он от неё очень устал. - Хм, дай подумаю. Бывший меня не примет, нынешнего нет, зато телефон будущего находится у тебя в руках, ха.

Уилл скалит зубы, не выпрямляясь, но поднимая голову. Таланты талантами, а выдержка ни к чёрту - Уилл теперь выглядит нагло и взгляд хитрее в разы. Паясничать ему поднадоело, тем более, решение ведь принято? Можно больше не скрываться. Да и носовое кровотечение наконец-то прекратилось. Дышать всё так же больно, и Уилл мысленно проклинает временно отрубившийся механизм регенерации, но так даже лучше - он выглядит действительно как человек, которому нужна помощь.

- Такси - отстой, но ладно. Записывай адрес, - Уилл хмурится, вспоминая о своей старой квартире.

Внутри машины тихо и темно. Первые две минуты Уилл, с трудом сгрузивший своё подбитое неудачной посадкой тело на сиденье, старательно пытается не отрубиться. Перед глазами всё пляшет, и Уилла снова мутит. По-хорошему, он уже готов продать душу (ну ладно, пол души) за склянку драконьей крови, и думает - а что, если заставить этого, странного, отдать её добровольно, она сработает?..
Вряд ли.

До жилья Уилла ехать не так долго. Выбираться из такси оказывается легче, чем садиться внутрь - видимо, обезбол наконец-то действует. Уилл, снова воспользовавшись плечом дока, ведёт его к зданию, на одном из этажей которого до сих пор не горят огни. В скудном ночном освещении плохо видны выщербленные взрывом окна, но Уилл всё же невольно задаётся вопросом: о взрыве писали в газетах. Этот парень что-то слышал? Что-то сопоставит?

- Не ссы, квартира моя, взлом на тебя не повесят, - Уилл сдёргивает желтые ленты на двери. Надо же, опять обклеили. И отпирает её ключом. Переступив через порог, жмёт на щелчок выключателя, включая несколько напольных ламп. - Просто после одной вечеринки никак ремонт в ней не сделаю.

Тут холодно, как на улице, разве что кроме пары комнат - ванной и спальни, да и неудивительно, с неостеклёнными окнами-то. Кухня пострадала и новую Уилл ставить не стал. Как и, впрочем, остальную мебель.
Угольно-чёрный цвет всё ещё на пике моды.

- Где-то в кухне в шкафчиках есть аптечка. Что дальше? Душ, кстати, нормально работает.

Отредактировано William Blake (2021-11-01 02:38:51)

Подпись автора

Оказавшись в квартире, пусть она и напоминает кучку углей, Уилл чувствует себя спокойнее. Он кивает в знак благодарности, когда ему помогают снять пальто, и тут вспоминает наконец-то про телефон.

Застёгнутый на "молнию" карман на бедре не хрустит битым стеклом - уже хорошо. Выудив из него "эппл" новой модели, Уилл облегчённо вздыхает, а потом вздыхает второй раз, когда экран загорается, показывая превью уведомлений. Около двух сообщений в директе, всего-то. Уилл бы с удовольствием разобрал это сам, вот только...

- Эй, ты куда? Ты же мне даже имя своё не сказал! Мне нужна твоя помощь, я истекаю кровью, падаю в обморок из-за сотрясения мозга, вернись! - Уилл замирает на пороге, глядя  на то, как его новый незнакомый-знакомый почти бежит вниз по лестнице. - Вот сволочь.

Уилл думает - очевидно, где-то, пытаясь попасть в "яблочко" между собственными интересами и великодушием дока, он промахнулся. Приводить обычного человека на пепелище, ожидая другой реакции, чем желание удрать - очень странно. Мысленно Уилл растягивает эти слова на глумливый манер, - "обычного", "человека".
Тоже ему человек нашелся. Зубы сверкают, а хвост какой!..

Первым делом Уилл направляется в душ - умыться. Засохшую на коже кровь приходится отскребать ногтями, где она благополучно и застревает.
Глядя на красные разводы на полотенце, Уилл думает: док ушел, и держать лицо больше нет смысла. Тихо вздохнув, Уилл опирается спиной на холодную стену. Прикрывает глаза. И обращается к дремлющей в нём силе. "Ты нужна мне. Ты моя. Вернись.."
Кровь закипает. Как и тогда, две недели назад, в лаборатории, сила не поддаётся ему сразу, не подчиняется по умолчанию, как если бы она принадлежала Уиллу изначально - нет, она сопротивляется, пытается укусить, прошибает тело разрядом тока, заставляя вздрогнуть, вытянуться, а после - обмякнуть, опускаясь на пол.

От обращения в форму Уилл удерживается - оно не получится полноценным, а потому одежду жалко, стены в душе - тоже. Лишь сквозь полуопущенные ресницы он наблюдает за тем, как на коже проступают очертания чешуи. Всё тело зудит и жжется - наконец-то очнувшийся дракон запускает регенерационные процессы, сращивая повреждённые ткани и кости.
Вместе с теплом накатывает сонливость - восстановление занимает слишком много сил.
Потому Уилл останавливает его, поднимаясь на ноги, стряхивая с плеч липкое ощущение слабости. И так сойдёт - хватит, чтобы догнать дока.

"ХЭЭЙ!" - хочет проорать Уилл, сложив ладони рупором, у стоя у окна. Потому что спину дока он видит, но если соберётся бежать вниз по лестнице или ждать лифта, все шансы упустить его у него есть.
Кричать? Просить остановиться? Точно ведь сбежит ещё быстрее, сядет в первое попавшееся такси. Ух.

Уилл жалеет, что не успевает осмотреть свой тайник. Разграбленную святую святых... Каждый раз, бывая здесь, Уилл обшаривает каждый угол. Перебирает разгромленные пустые полки в поисках хоть одного колечка, монетки, камешка... В поисках хоть чего-то, что не могло уцелеть после того, как здесь побывали воры.

Но времени у него не так много. Поэтому Уилл пользуется тем, что окна из его квартиры теперь напоминают крутой спуск вниз - идеальные девяносто градусов, а сама квартира всего-то на третьем этаже. Водоотводная труба - один из самых удобных снарядов для спуска. Уилл добирается до неё по выступам в стене, скользит вниз, на высоте полутора метров спрыгивает, приземляясь на полусогнутые ноги.
Не до конца срощенные рёбра ему не слишком-то благодарны.

Так и не разогнувшись до конца, Уилл догоняет дока. Оббегает его кругом, вставая на его пути, хватает за плечо, пытаясь удержать мужчину на месте.

- Сбежать пытаешься? Нет, так не пойдёт!

Уилл хватает ртом воздух, пытаясь отдышаться. Лежачий режим ему бы сейчас не помешал, или хотя бы стакан виски залпом. Вместо этого он - в компании самого скучного человека на свете, который - Уилл замечает только сейчас - наконец-то снял перчатки.
Взгляд цепляется за бело-розовые ладони.
"Какая мерзость".

- Неужели ты ничего не почувствовал? Мы ведь с тобой похожи куда больше, чем кажется на первый взгляд.

"Мне не могло показаться, нет, я не схожу с ума. И я не ошибаюсь в таких вопросах."
Уилл по-прежнему в летней майке, но ему больше не холодно. Огонь никуда не ушел. Он теплится под кожей, греет, и в ладонях даже жжется. Снег, это чудо, как для лондонской зимы, не успевает оседать на голые плечи.

- Как тебя зовут?

Отредактировано William Blake (2021-11-02 10:30:57)

Подпись автора

Убирать руку Уилл пока что не собирается. Удобный рычаг для того, чтобы... толкнуть? Надавить, ломая кости?
Док всего лишь человек, податливое масло в драконьих лапах. Пока что. Или уже нет?
Уилл вглядывается в чужое лицо, пытаясь уловить хотя бы отголоски былого видения. Тщетно. Перепутал таки? Не может быть.
Сжимает пальцами чужое плечо, надавливая где-то между местом соединения ключицы и грудины.
Это больно!
Выругайся, зашипи, ну!..

У драконов есть одна черта - они много сил вкладывают в самозащиту.
Мать-природа сделала их такими, потому что они почти вымерли. И любой дракон, даже самый гуманный, самый миролюбивый и жертвенный, не позволит причинить себе вред. Инстинкты сработают быстрее. Проснутся когти, шипы, зубы, прикроет грудную клетку чешуя.
Продавливая пальцем ткань пальто, которое прежде так любезно согревало Уилла, защищая от уличного холода, ему кажется - нет, агрессия не поможет. Если он сейчас выпустит когти, вонзит зубы, есть шанс не разбудить дракона, а, напротив, получить хныкающего в его ногах истекающего кровью человека. Это было бы прискорбно.
Уилл бы хотел его съесть, даже не особо жуя.
Уилл не готов рисковать. Между соплеменником, потенциальным союзником, и ужином сомнительного качества - выбор однозначен.
После пробуждения Файрвинд испытывал к умирающим людям жалость, и то, прекрасно понимая, что всем не может помочь.
После лабораторий Файрвинд ими холодно, рассудительно брезгует.

- Руки так руки, уберу, я и без этого могу от тебя не отставать.

Уилл хмыкает. Скрещивает запястья за спиной, теперь вышагивая за доком, точно попугай. Бриджи и клоунские чёрные кеды с гольфами только добавляют сходства. Всё ещё не холодно; по-прежнему жарко. Уилл толкает дока плечом, делясь зарядом тепла: док точно англичанин, к настоящей зиме не привык, а потому нынешний "снегопад" может казаться ему чем-то из ряда вон выходящим.

- Ооо, требуха и конечности, как мило. Не представляешь, насколько ты прав. Никогда не появлялось странных мыслей, словно чужих? Например, о том, что это чужое тело, чужая жизнь? В частности.. - Уилл задумывается, как долго длилось его пробуждение? Как долго оно вообще может длиться? - ...сегодня. Скажи мне, признайся честно, что ничего подобного не было? Чужих мыслей? А, всё равно отмажешься!..

Уилл недовольно фыркает. Он всё ещё жалеет, что не успел обыскать заново свой схрон, словно там он мог найти что-то из былых сокровищ. Хотя бы один камешек, начиненный его силой.. Файрвинд всегда предпочитал не прожигать её, не жить на пределе, а вкладывать в собственные изделия, создавая артефакты. После перерождения он поступал точно так же, разве что, изделия нередко покупал, искусных ювелиров вокруг было хоть отбавляй. Отдельное место по-прежнему занимали драгоценные камни, которые сохраняли в своей кристаллической структуре больше всего силы. Сколько бы не закачивал Уилл магии в металлические кольца, серьги - в камни в любой огранки получалось вложить больше, с меньшими потерями.

- Проснись уже, - шипит Уилл. Снова оказывается перед своим благодетелем, глядя на него в упор, снова выпрямившись, почти касаясь лбом его лба. - Это не у меня жар, это ты - муха, застывшая в леднике. Или в капле янтаря? Не важно. Очнись. Ты можешь больше.

Уилл защелкивает на запястье дока свой браслет. Бурлящий драконьей, огненной силой, которая разбужена сейчас по его воле.
Сколь бы она не была сущности шагающего рядом человека чужда, или наоборот, родна, она его всколыхнет, взволнует.. Уилл даже ёжится, оставшись без своей побрякушки.
Он её любил.
Но если это нужно для другого их их племени... Уилл правда готов с ней расстаться.

Отредактировано William Blake (2021-11-03 01:48:45)

Подпись автора

- Так гораздо лучше! - восклицает Уилл. В его голосе - неподдельная радость. - Продолжай, ну же.

Потому что изменения уже заметны. Конфликт с магией браслета чувствуется где-то на уровне вибрации воздуха.. Доку становится плохо очень быстро. Или лучше называть это "хорошо"? Своё пробуждение Уилл помнит максимально тусклым, в приглушенных серых тонах. Сейчас же у него чувство, что этого странного дракона он вытягивает из могилы, вытаскивает из-под толщи земли, где тот уже успел остыть, но не умереть окончательно.

Наверное, стоило действовать по-другому. Наверное, такую опасную тварь лучше было бы сперва вывезти куда-то в поле, на пустырь, а не устраивать сцену посреди улицы. Возможно, стоило бы обустроить ему какой-то комфорт вместо того, чтобы форсировать события с помощью артефакта, наполненного чужой, враждебной магией..
А, к чёрту.
Во-первых, происходящее слишком нравится Уиллу, и за этой метаморфозой наблюдать интересно именно из первого ряда, когда она происходит в таком быстром, болезненном ритме. В какой-то момент едва заметно, но всё же словно увеличивается в размерах человеческая челюсть; сквозь кожу проступает чешуя. Это красиво. Это невозможно остановить, это нельзя останавливать!..
Во-вторых, Уиллом движет странное и неистребимое убеждение, что просто так, тихо и спокойно, разбудить этого не получится. Он уже сейчас своими глазами видит, что выступает для него в роли катализатора.
Злость.

- Давай, скажи всё, что думаешь, хватит сдерживаться. И не только скажи.

От рывка в груди снова болит так, будто обломки костей превращают внутренности в крошево. В глазах темнеет, и Уилл отшатывается на секунду, поддерживая ритм дыхания. Вдох, выдох... Легче становится очень быстро.

А доку - хуже.
Уилл обходит его кругом, смеясь. Ему хочется ударить ногой слабое человеческое тело, потому что тот сопротивляется на вкус Уилла пока что слишком жалко, нерешительно, как для дракона... хотя, док - настоящий, тихий, вежливый, сердобольный до глупости, ему нравился. Как человек. Потерять его с концами было бы жалко.. Если бы Уилл прежде не принимал силу от добровольных человеческих жертв. Сколько таких тихих, жалостливых, в древние века им скормили в обмен на помощь?..
Никто не считал.

Уилл не злится на то, что ему делают больно. Что на него орут - хотя скорее голос нового знакомого можно сравнить с драконьим рёвом; что ему угрожают, почти обзывая щенком (впервой ли?), напротив, он в восторге, он охвачен азартом и хочет вскрыть эту наглухо заклеенную устрицу, вон же, почти показался хвост!..

Обойдя дока кругом, Уилл наклоняется, касаясь асфальта и выплюнутой на него только что липкой тёмной жидкости. Уилл надеется на субстанцию магического характера, но пока что это лишь странная кровь. Словно тело сопротивляется пробуждению из последних сил.
"Кому же ты насолил, идиот?"

Ладонь Уилла невесомо скользит по загривку дока вверх. Пальцами он вцепляется в чужие волосы, из-за специфической стрижки - в те, что почти на макушке. Дёргает вверх и назад, заставляя стоящего на коленях запрокинуть голову, смотреть на Уилла неотрывно. Уилл уже успел усвоить, что один лишь его вид злит этого человека.
Или того, кто сидит внутри?
Пахнет кровью и кислотой. Челюсть деформирована, это хорошо. Надо больше.

- Хватит метаться, трусливый червяк! Вылезай, подчини себе это слабое тело, пока оно не погубило тебя. Пока люди не погубили тебя - на таких, как мы, сейчас снова ведут охоту.

Подпись автора

Уиллу кажется, каждое его слово вызывает в стоящем перед ним на коленях человеке резонанс. Будит затаившуюся сущность, и, словно от резких слов, звуков - звенящих, рокочущих.. Из человека вырывается на свободу животное. Пленённое в нём, погребённое, восхитительнейшее из созданий.

Воспоминания приходят сами собой. Пробуждение Файрвинда было лёгким, Уилл помнит его, как сейчас. Он осознал себя в машине, по дороге в бар. Этим вечером он и его группа выступали, это был значительный шаг в карьере молодых рок-музыкантов, и совершенно внезапно, для молодого блогера и барабанщика набирающей обороты музыкальной группы всё это перестало иметь настолько ключевое значение.
Но новая сущность не помешала ему ни в чём. Он почувствовал себя лишь увереннее, сильнее. Его пальцы стали быстрее, слух острее, и на сцене он полностью растворился в музыкальном ритме, позабыв обо всём. Его новая и старая личность были почти едины, это была чистая синергия без конфликтов, без споров, без ломок.
Может быть, потому, что когда-то пятнадцать веков назад Файрвинд просто-напросто тихо и мирно уснул.

Тварь, которая сидела внутри дока, была в разы менее милосердна. Со странной эйфорией, восторгом Уилл наблюдал за её пробуждением, за тем, как она буквально раздирает человеческое тело медленной, мучительной трансформацией.
Уже отпустив чужие волосы, замерев на месте, Уилл смотрел на то, как деформируется череп, удлиняется челюсть, щерясь остриями зубов, как кости распирают человеческое тело, разрывая и сращивая заново мышцы, превращая молодого мужчину - примерного христианина, наверняка! - в самое настоящее чудовище.

Иначе зачем ему было бы так жестоко обходиться с человеческим телом, телом носителя?
А, может, эта мера самонаказания вызвана тем, что люди ему отвратительны?
Уилл прекрасно помнит собственные первые воспоминания. Реальность сквозь прутья клетки... В нём это так и не смогло укрепить ненависть к людям, но он был исключением.
Как же умирал этот парень? Уилл мысленно поправляет себя - эта тварь.
Дракон, который сейчас крошил, перекраивал на ходу тело дока, делая это медленно, болезненно, словно доказывая - теперь он здесь хозяин, и только он.
Он был той ещё мразью, наверное. Вздохнув, Уилл думает - боги, пусть перед ним не окажется один из драконоубийц. Когда-то давно зачарованная драконья кровь не позволяла без следа убивать себе подобных. Уилл не был уверен, что это работает и на этом, странном, незнакомом - но клеймо увидеть всё равно опасался.

Клейма нет. Уилл видит полуформу - драконида, получеловека, защищенного чешуей и зубастой пастью. Он всё ещё его не узнаёт.
Малейших догадок, как могли звать этого, нет.

Тихое "беги" обдаёт лицо паром. Уилл, усмехаясь широко, принимает форму. Он успел накопить достаточно сил, чтобы она снова была стабильной - на минуту, две, пять?.. Уилл без понятия. Откаты всё ещё непредсказуемы.
Но к чертям.
Уилл взмахивает крыльями - так, что порыв ветра от этого движения поднимает в воздух весь мелкий мусор вокруг, пыль, газеты. Снежинки двигаются вокруг них, закручиваясь в спираль, словно в воронку, и превращаются в пар.

- Ссссаммм беги.

Уилл тыкается чешуйчатой мордой в чужие шею-плечи.

- Я предпочитаю летать.

Уилл толкает дока, заставляя сделать шаг назад, отступить. Засомневаться. И разевает крокодилью пасть - ровно для того, чтобы скользнуть раздвоенным языком по полу-драконьей морде. Наверное, трансформация болит.
А его прикосновение, особенно сдобренное толикой магии, хоть немного эту боль пригасит.

- Или ты способен на большее? Может, ты совсем проснулся? - улыбка-оскал. - Может, вспомнил? Как тебя, наконец-то, зовут?

Подпись автора

У него получилось! Он помог!..
Наконец-то отступивший на задний план человек продолжает превращаться. И Уилл с восторгом смотрит на то, как он увеличивается в размерах, как раскрываются за спиной кожистые крылья.
Дракон - самое красивое создание из населяющих эту землю созданий, венец творения природы, вершина пищевой цепочки, шах и мат - людям, рыцарям, магам, другим существам...
Дракон - вымирающий вид, и Уилл считает, что он не может позволить себе бросать соплеменников вот так, пока они не вылупились из яйца, не оперились. Нет, этот странный должен осознать себя, прийти в норму, и только тогда, пожалуй, Уилл оставит его в покое.

Когда на шее смыкаются чужие зубы, первые секунды Уилл этому не верит. Впрочем, позже - тоже. Списывая всё на проклятие, на болезненное пробуждение, он наотрез отказывается признавать, что его пытаются убить, точнее - сожрать с потрохами, проглотить его магию. Именно поэтому он не собирается платить странному той же монетой, не пытается добраться когтями до тонкого места на груди, которое он сейчас так уместно открыл.
Уилл не хочет ему смерти.

Но и сам не собирается умирать. Осознание опасности накрывает его с головой, когда он понимает: хватка ровно настолько крепкая, что он почти не может вдохнуть. Кислорода в лёгких хватит на сколько, на минуту, две?.. Уилл, сцепив зубы, дёргается; рывок оказывается достаточно сильным, чтобы свалить с него тяжеленную тушу.
Хлопок крыльев оглушает. Один, другой... Сил больше, потому что адреналин в крови кипит, в кои-то веки у Уилла чувство, что вот она, грань, ещё немного - и он ослабнет, а следом за слабостью придёт и смерть.

Вцепившись когтями в землистую драконью тушу, сцарапывая чешуйки, точно чешую, Уилл поднимает в воздух их обоих. Грузно, медленно взлетает - на несколько метров. Ровно для того, чтобы тотчас, словно лишившись сил, упасть на землю. Уронить и себя, и странного, приложив его спиной о плитку, а затылком - о выступающий у дороги гидрант.

Хватка становится слабее, а Уилл только сейчас понимает, что его покидают силы. Драконьи клыки проткнули чешую; через алое ожерелье из ран льётся кровь.
Силы нужно восполнить, и не когда-то, когда драка закончится - а немедленно, иначе его здесь действительно придушат, как птенца.

Валяясь в рытвине от падения, вокруг которой разбросана вскопанная тротуарная плитка, Уилл краем глаза замечает, как из окна на него смотрит человек.
"Молли", - воспоминания приходят сквозь пляшущие перед глазами искры. - "Многодетная мамочка из соседнего дома, которая всегда жаловалась на шумные вечеринки."

Уиллу кажется, эти знания откуда-то из прошлой жизни. Потому что сейчас, стоит побелевшей женщине приблизиться к окну, в недоумении и неверии воззрившись на драку огромных ящеров, Уилл принимает решение слишком быстро. Всё ещё пытаясь выбраться из чужой хватки, он пробивает костистой мордой окно, хватая человека зубами. Тело такое мягкое и рыхлое, что почти тошно - на взгляд Уилла, слишком много жира, но сейчас - сойдёт. Перекусить, потрясти, разрывая на части в воздухе, проглотить, почти не жуя.
Силы прибывают мгновенно.

Извернувшись, Уилл бьёт огнём. Струя больше похожа на поток лавы, и стекает по чужой морде, глазам, застилает гарью ноздри. На самом деле Уилл хочет попасть этим плевком в чужую глотку, обжигая нёбо, гортань, и мгновенно заставляя противника наконец-то, скуля от боли, разжать пасть.

Где-то на соседней улице слышен гул сирены. У выщербины в стене дома валяются оброненные Уиллом остатки Молли; к полицейской сирене добавляется ещё одна. Пожарные? Напрасно. Воздуха в лёгких Уилла хватит не так уж надолго. Скоро огонь прекратится, и что тогда?..

Подпись автора